Я из ДМ 6 (СИ) - Калинин Алексей - Страница 49

Возле нашей палатки стояли Малыш Джо и Ленивый Тигр.

— А вы здесь чего? — негромко спросил я.

— Я лягу на твоё место, — сказал Тигр.

— А я вас довезу до нужного места, — проговорил Малыш. — Всё-таки дело касается моей семьи… Моей настоящей семьи.

— Что с Шизуки? — спросил я.

— Спит сном младенца. Не зря же я пил с ней вкусный чай незадолго до сна, — чуть улыбнулся сэнсэй.

— А наружное наблюдение? — поднял я бровь.

— Тоже спит, только проснется уже далеко за полночь, — на сей раз улыбнулся Тигр. — Как оказалось, я не зря столько времени практиковался в искусстве фукибари-дзюцу.

— Плевался из трубочки?

— Ну да, сначала в школе бумагой по девчонкам, потом уже горохом по мальчишкам, а заканчивал уже стрелками-фукибари. Вот и пригодилось.

— Мы тут ещё полчаса будем звездеть или всё-таки отправимся к твоей цели? — нахмурился сэнсэй.

— Простите, Норобу-сан, — я улыбнулся и пошел следом за бредущим сэнсэем.

Тигр скользнул на моё место, и мы даже не успели дойти до машины, как из палатки донеслось легкое присвистывание. Вот же нервы у человека… Только что усыпил ниндзю-наблюдателя, и тут же улегся спать, как ни в чем не бывало.

Ладно, это всё понятно. Когда наблюдатель очнется, то с помощью возможного тепловизора сможет увидеть, что в палатке находятся два тела. Но вот как быть с Шизуки и замещающим сэнсэя телом?

Норобу поймал мой взгляд, обращенный на дом:

— Не тревожься, на моём месте тоже лежит человек.

— Кто это?

— Да какая тебе разница?

— Ну, в принципе, никакой разницы, — пожал я плечами.

— Малыш, тогда поехали, — проговорил сэнсэй и скользнул на переднее сиденье.

— Поехали, — кивнул здоровяк, после чего мы тронулись по узким улочкам района, выбираясь на широкие автодороги.

До Титибу на этот раз мы добрались гораздо быстрее, чем в прошлый. Сказывалось полуночное время поездки и отсутствие пробок на дорогах.

Показывал дорогу сэнсэй, а я даже задремал, укачанный ровным гулом мотора и плавным покачиванием на заднем сидении. Похоже, что сказывалось напряжение последних дней и организм стремился всеми силами урвать минутку, чтобы расслабиться.

— Вот тут направо, а тут держись левее. Поверни сюда, — доносился сквозь дремоту голос сэнсэя.

Так продолжалось до тех пор, пока сэнсэй не скомандовал остановиться.

Мы вышли в темноту японской ночи. Тучи скрыли звезды и луну, погрузив землю в первозданную темноту. Сэнсэй извлек из багажника сумку и вытащил два темных комплекта коричневато-зеленой расцветки. Один он протянул мне.

— А как же классический черный костюм? — спросил я.

— Ты будешь чернеть в темноте и станешь хорошей мишенью, — пояснил Норобу. — Это всё сказки про черные костюмы, взятые из театра кабуки. Там служка театра, которому было положено оставаться в темноте, носил такой костюм. А уже остальные распиарили это, как костюм ниндзя. Так ты будешь более скрытен среди леса.

Пока я одевался, то успел оглядеться. Мы находились вовсе не в том месте, в каком были в первый раз. Темнота не давала рассмотреть всё капитально, но что-то удалось вычленить. Два скальных выступа образовали расщелину, со стороны которой слышалось журчание воды.

— Ты завез нас не туда? — спросил я сэнсэя.

— Да, завез с другой стороны деревни, скрытой в бамбуке. Тут начинается «Тропа чести», финальное испытание для молодых ниндзя, которые хотят проявить себя и показать, что они могут быть задействованы в настоящих делах. Прохождение этой тропы чревато травмами, даже смертью, поэтому она и не охраняется как следует — нет таких дураков, которые сунутся по этой дороге.

— Но почему не пойти по тому пути, по которому мы шли в первый раз?

— Потому что ловушки изменились и без провожатого мы не сможем пройти даже половины пути. Тем более ночью. Или ты не заметил, что нас вела Шизуки?

— Да задолбали ваши интриги, ужимки и прыжки, — проворчал я. — Неужели нельзя было сказать сразу и выложить всё начистоту?

— Нельзя, — вздохнул сэнсэй. — Тогда бы ты не смог сыграть так реалистично…

— То есть, ты знал, что придется убивать кого-то нормального?

— Догадывался, — уклонился от ответа Норобу. — Только не знал — когда именно это произойдет. Ладно, мы будем выяснять отношения, как две истеричные школьницы, или же займемся делом?

— Делом, — буркнул я в ответ.

— Сиди здесь и никого не пускай. Выключи фары, — строго сказал сэнсэй. — От наших действий зависит судьба твоего отца и… И потом, после всего случившегося, я выгоню тебя из якудза. Ты не приспособлен к этой роли.

Малыш только хмуро кивнул в ответ. Похоже, что он уже всё для себя выбрал. Что же, кому-то нравится уголовная жизнь, а кто-то к ней не очень-то и приспособлен. Малыш своими эмоциями доказал, что он больше заботится о родне, чем о благе начальника-вакасю, а значит и всего клана.

— Следуй за мной и не отставай, — скомандовал сэнсэй. — Я буду тебя подстраховывать.

— Ты? Подстраховывать? — улыбнулся я.

— А чего ты щеришься? Думаешь, что раз я стар, то не смогу дать тебе фору? Да я твой доспех могу месяц таскать, не снимаючи, а ты после пробежки и тренировки уже задыхаешься.

— Всё понял, сэнсэй, — склонил я голову. — Веди…

Сэнсэй двинулся вперед. Он прошел между двумя скальными наростами так тихо, словно был призраком. Я же пошел за ним.

Когда мы сошли с дороги, то сэнсэй остановился так резко, что я едва не клюнул его в спину.

— Встань возле стены и не двигайся, — проговорил сэнсэй.

Я беспрекословно повиновался. Вряд ли Норобу будет меня расстреливать, но вот что-то он явно задумал.

Его пальцы быстро-быстро замелькали, создавая странного вида мудры. Я едва видел его движения, полускрытые полночной мглой. После полуминутного плетения он резко выбросил руки, после чего я понял — почему сэнсэй велел встать мне возле стены. Его горячие ладони накрыли мои глаза. Я бы отшатнулся, но стена не дала этого сделать.

В мозгу вспыхнула вспышка такой яркости, как будто посмотрел на баловника-сварщика. Немного заныли зубы.

— А теперь открой глаза, — послышался голос Норобу.

Я повиновался и чуть не ахнул. Конечно, я стал видеть не как днем, но гораздо лучше прибора ночного видения. Словно на мои глаза наложили киношный фильтр, превращающий день в ночь. Деревья, скалы, кустарники обрисовались в голубоватом свечении. Я смотре как будто через синие солнцезащитные очки в пасмурную погоду.

— Ну как? Поморгай, повернись и попрыгай на месте, — посоветовал сэнсэй. — Так быстрее привыкнешь.

Он по новой начал плести мудры.

— Чего же ты мне в «коридоре смерти» этого не сделал? — спросил я.

— Эффект кратковременный, когда дойдем до места — он с тебя спадет.

— Поставишь новый, — пожал я плечами.

В этот момент сэнсэй наложил ладони на свои глаза. Он чуть вздрогнул, выдохнул и взглянул на меня.

— Это оммёдо требует много сил. Поэтому и надо было тебе выучить тот путь назубок. А этот… На эту дорожку у меня силенок хватит. Давай, посмотри на меня — делай, как я!

После слов классика песенного жанра Богдана Титомира сэнсэй двинулся по расщелине в сторону обрыва. Туда, откуда раздавался плеск воды.

Тощий старичок, затянутый в маскирующую одежду, подошел к правой скале и, чуть подпрыгнув, ухватился за выступающий камень. Левая рука метнулась дальше и следующий выступ оказался в плену крепких пальцев. Сэнсэй распластался на полости скалы, вися только на вытянутых руках. Он выдохнул, подтянул правую руку и снова выбросил левую. Новый выступ оказался захвачен.

Подобно ленивому пауку на стене сэнсэй продвигался вглубь расщелины. Я подпрыгнул и двинулся следом.

Да уж, я подивился выносливости старика, который держался лишь кончиками пальцев. Порой приходилось цепляться чуть ли не ногтями за мелкие выщерблены. Но сэнсэй беззвучно скользил впереди, а мне оставалось только двигаться за ним. Где-то внизу раздавался плеск воды.