КК -12. Часть 1 (СИ) - Котова Ирина Владимировна - Страница 46

Колдун оказался гибким и ловким, и достаточно безумным, чтобы атаковать постоянно, прощупывая возможности противника, но задевать ему удавалось пока только по касательной — однако Ренх-сат понимал, что он на удивление силен. Сам генерал бил меньше, но наверняка, подныривая под слишком смелые атаки противника, впечатывая кулаки в корпус, в плечо, слушая, как судорожно выдыхает колдун. Да и сам Ренх-сат несколько раз не сдержал болезненное рычание, пропустив удар под ребра. По голове попасть не выходило — колдун закрывался на диво умело, словно в кулачных драках участвовал всю свою жизнь.

Вокруг них волнами замирала площадь. Ренх-сат, наконец, долбанул ментальным ударом, одновременно впечатывая кулак в нос колдуну — тот должен бы был упасть, но лишь пошатнулся, закрываясь от добивания… заорали вокруг норы, и тут же, перекрикивая их, зашумели дармонширцы… колдун как-то хитро извернулся, оказавшись за спиной генерала — Ренх-сат, мгновенно развернувшись, увидел, как тот мотает головой, приходя в себя. По лицу его лилась кровь, под глазами набрякали синяки. Он зашипел, обнажая зубы то ли в улыбке, то ли в оскале, и Ренх-сат тоже оскалился в ответ.

Вокруг орали, кричали, подбадривали, а дальше, за кругом, все так же бились, так же убивали между тушами инсектоидов — и двое противников снова закружили по кругу. Бросок, удар, еще удар!.. разошлись, сошлись, — противник так и не пробил Ренх-сата сколь-нибудь опасно, но не выдыхался, двигался то вправо, то влево. Генерал, выбрав момент, снова ударил ментально, а следом в висок колдуна полетел его кулак.

Но в этот раз противник не дрогнул.

Он даже не уклонился — а когда Ренх-сат уже ощутил, как ломается височная кость колдуна, тот с нечеловеческой ловкостью отклонился назад и мощным ударом в подбородок справа свалил Ренх-сата на землю.

Удар был такой силы, что у тиодхара на несколько мгновений остановилось дыхание. В глазах расплывалось, рот заполнился кровью. Он еще пытался встать, еще не понимал, что проиграл — но тело его не слушалось, а он упорно поднимался… встал на четвереньки, и его вырвало. Он упал рядом, закрыл глаза под вой и шум толпы. Голова раскалывалась. Открыл. С трудом сфокусировал взгляд на вставшем над ним колдуном.

Тот вытирал рукой от локтя кровь, которая все лилась и лилась, но добивать не пытался — хотя сам Ренх-сат бы добил. Несмотря на клятвы.

— Ты силен не как человек, — бросил Ренх-сат, силясь поднять голову.

— Да и ты бил не только кулаками, — ответил колдун, и Ренх-сат мотнул головой, закашлялся.

— Ты знал, что победишь.

— Откуда же мне знать, на что способен ты? — усмехнулся противник.

— Тогда ты глупее охонга, раз согласился, — бросил тиодхар и сплюнул кровь.

Колдун склонился к нему — с набрякшими синяками под глазами, опухшим, изуродованным лицом.

— Но я победил. А теперь прикажи своим людям прекратить сопротивление. Прикажи невидши остановиться.

Ренх-сат повернулся набок, глядя на толпу людей — которые смотрели на него с ожиданием, с ненавистью, со страхом и надеждой, и это движение чуть не заставило его потерять сознание. Что теперь с ним сделают боги? Вряд ли это будет больнее позорного окончания похода, который мог закончиться его славой.

— Или твое слово ничего не значит? — поторопил колдун. — Тогда и я забуду о том, что обещал отпустить тебя с твоими людьми в ваш мир.

— А ты бы, — прошептал Ренх-сат, — исполнил бы свое?

Дармоншир присел рядом с ним. И, ничуть не смушаясь, поднял его так, чтобы генерал мог сесть.

— На самом деле все дело в формулировках, — тихо сказал он что-то непонятное, и генерал качнул головой. — В том, как сложить слова, — пояснил он, криво усмехаясь. — Я рисковал только собой. Речи про моих людей не было. И они не дали бы тебе уйти со мной. Я был бы твоим вассалом только до тех пор, пока ты жив.

— И ты ждешь от меня исполнения клятвы? — бросил Ренх-сат.

— Конечно, — приглушенно сказал колдун и поймал его взгляд, и Ренх-сата словно током прошибло. — А теперь. Говори. Говори, что обещал.

Тиодхар не хотел говорить, но рот его открылся сам.

— Я, Ренх-сат, — громко проговорили его губы, — признаю, что ты победил меня. Признаю себя твоим вассалом. И приказываю своим войскам бросить оружие и уйти обратно на Лортах!

Колдун отшатнулся от него с кривой улыбкой. Ему сунули в руки полотенце, он приложил к носу. Потрогал его, явно что-то колдуя, потому что кровь останавливалась на глазах. Огляделся. Огляделся и Ренх-сат, рискуя свалиться набок. Люди в кругу услышали его. Кто-то уже бросил оружие, но большинство стояли, словно замороженные, словно не верили в то, что все закончилось так. А за кругом продолжалась битва.

— Я думаю, лучше сделать так, — в круг вошла коротко стриженная женщина в плотном и тонком темном доспехе, защищавшем все ее тело от шеи до кончиков пальцев. Она мимоходом коснулась виска Ренх-сата, снимая муть, а затем махнула рукой. — Теперь тебя услышит весь город. Повторяй.

И он повторил.

Ему связали руки спереди, ноги, но не били и не издевались — оставили сидеть на мостовой под охраной. Группы норов сгоняли к домам, приказывали сдавать оружие. Невидши просто разрубали на части.

На площади загорались большие костры, звуки перестрелок становились реже и отдаленнее. Кто-то еще огрызался, не желая принять проигрыш, кто-то решил уходить отрядами к вратам сам.

У него мелькнула мысль использовать еще живых невидши, чтобы получить свободу — но за ним следили надежно те воины-звери, которые плохо реагировали на ментальное внушение. Да и смысл в свободе? Разве что попытаться уйти куда-то в этом мире в глушь, залечь на дно — потому что там боги его накажут.

Впрочем, в этом мире они тоже скоро появятся. И бежать ему смысла нет.

Колдун подносил к окровавленному рту сигарету, втягивал дым жадно, нервно и о чем-то беседовал с женщиной в доспехе. До ушей Ренх-сата доносились обрывки разговора, и он понял, что говорят о драконе, унесенном Лесидией. Колдун последний раз выпустил дым, отпил из фляги, подошел к Ренх-сату. Генерал знал, каким будет вопрос.

— Куда твои люди унесли дракона?

Ренх-сат усмехнулся.

— Туда, откуда он не вернется, — ответил он. — В жертву нашим богам. Хочешь его спасти, колдун, победивший меня?

— Хочу, — не стал лукавить колдун. — Ты полетишь со мной и прикажешь им освободить его.

Генерал покачал головой, сплюнул сгусток крови под ноги.

— Этого не было в нашем уговоре, колдун. Пусть я вассал тебе, но боги всегда на первом месте. В этом я тебе не помощник, и куда его понесли, не скажу. Разве что ты опять мне прикажешь?

Дармоншир поморщился. Выругался, помотав головой, сунул флягу за ремень. И вдруг склонился к нему, обхватывая пальцами за виски — и от взгляда, хищного и безжалостного, Ренх-сат выпрямился, готовый к боли.

И боль пришла, раскаленными прутами вкручиваясь в виски, разрывая голову. Из носа вновь хлынула кровь, потекла и из ушей, и генерал завыл, забился, пытаясь избавиться от того, кто влез ему в голову.

Дармоншир отпустил так же быстро, как схватил его, и Ренх-сат повалился на бок. Колдун отступил, качая головой с выражением глубочайшего отвращения к себе.

— Как Луциус это делал… Какая же все-таки дрянь, — пробормотал он, вытаскивая из пачки еще одну дымящую трубочку. Посмотрел на Ренх-сата, который силился сесть, вытащил флягу и бросил ему на колени.

— Помогите ему, — бросил он кому-то из солдат.

— Не так уж мы и отличаемся, да, колдун? — сипло усмехнулся генерал. Жадно схватил флягу связанными руками, поднес к губам.

Дармоншир поморщился еще раз и пошел прочь.

Командующий Майлз, опять не спавший более суток, смотрел на карту своей страны. Он уже знал, что в соседнем Рудлоге идут бои в столице, что в Йеллоувине только-только закончился разгром иномирянской армии, что сводная бермонтско-рудложская армия идет на Блакорию и скоро там будут свои сражения. Но пока он оценивал свою страну, потому что уставший мозг не мог охватить картину целиком.