Король сыщиков - Автор Неизвестен - Страница 17

В тот же вечер Пинкертон прибыл в Филадельфию и сейчас же отправился в гостиницу «Россия». Он занял место за столиком в обеденном зале и попросил позвать хозяина.

Он подробно описал ему наружность обоих преступников и выяснил, что они жили в этой гостинице неделю тому назад. Никаких других сведений хозяин ему сообщить не мог.

Пинкертон посмотрел ему прямо в глаза и медленно, выделяя каждое слово, произнес:

— Знаете ли вы, кого вы здесь укрывали? Знаете ли вы, кто тот господин, который проживал у вас здесь с лакеем под именем Джон Холмерс?

— Ради Бога, вы меня пугаете!

— Этот Холмерс — не кто иной, как известный брачный авантюрист и мошенник Джерард Спенсер!

— Не может быть! — воскликнул хозяин. — Невозможно! Я бы никогда не поверил! Может быть, вы ошибаетесь?

— Я — Пинкертон, — ответил сыщик просто.

Хозяин испуганно посмотрел на него и сказал:

— В таком случае, простите. Я более не сомневаюсь в правильности ваших слов.

— Ответьте мне: не заметили ли вы чего-либо подозрительного в этих господах?

Хозяин задумался, потом покачал головой:

— Я лично ничего такого не знаю… Но быть может, мой старший официант Бернхард Морбург даст вам какие-нибудь показания. Он прислуживал им и, насколько я помню, неоднократно вел с ними продолжительные беседы.

Старший официант, который все это время прислушивался к разговору, при этих словах подошел к ним. Это был красивый статный мужчина лет сорока, с открытым честным лицом и большими черными усами. Он был поражен услышанным и сказал, поклонившись сыщику:

— Просто невероятно, чтобы тот Холмерс, которого я считал джентльменом, был всего лишь мошенником! Мне он сказал, что он — английский лорд и разъезжает инкогнито!

Пикертон попросил официанта сесть.

— При каких обстоятельствах он вам это говорил?

— Я думаю, он сделал это потому, что и я, со своей стороны, открылся перед ним…

— Как?

— Я рассказал ему о своем прошлом.

Вдруг какая-то мысль осенила Морбурга, и он сказал, повернувшись к хозяину:

— Мистер, мне пришло в голову, что этот авантюрист со своим лакеем могли быть именно теми неизвестными ворами, которые украли у меня из сундука все мои сбережения!

— Весьма возможно! — воскликнул хозяин. — Такие люди на все способны. Вот вам и разгадка.

Сыщик попросил их успокоиться и обратился к официанту:

— Вы, судя по фамилии, — немец?

— Да.

— Когда вы обнаружили пропажу денег?

— Дней пять тому назад… Два дня спустя после отъезда мошенников!

— Говорили ли вы им о том, что у вас в сундуке хранятся деньги?

— Нет, не говорил. Да я и вообще никому об этом не рассказывал. Непонятно, откуда можно было узнать, что именно там я храню деньги?

— Очевидно, вор искал что-то другое, при этом нашел ваши деньги и захватил с собой, — спокойно сказал Пинкертон.

— Это невозможно, — возразил официант. — За исключением денег все остальное уцелело.

— И все ваши вещи в целости?

— Да, все.

— Я готов держать пари, что не хватает чего-нибудь еще! — уверенно сказал Пинкертон, но официант только пожал плечами.

— Мистер Морбург, вы говорили, что откровенно рассказывали этому Холмерсу о своем прошлом. В интересах дела прошу вас повторить ваш рассказ, не упуская ничего из того, что вы рассказали им. Думаю, что здесь находится ключ к загадке…

Хозяина в это время отозвали, и официант придвинулся ближе к сыщику.

— Хорошо, мистер Пинкертон, — сказал он тихо. — Я не буду от вас ничего скрывать, хотя не думаю, что мой рассказ может повлиять на исход этого дела… Моя настоящая фамилия не просто Морбург, а граф Гайно фон Морбург. Отец мой, старый граф Бодо фон Морбург, — богатый вдовец, живет в Берлине. Моя мать умерла, когда мне было десять лет. Так как отец мой относился ко мне очень строго и даже сурово, то после смерти матери отроческие и юношеские годы мои протекали далеко не весело. Когда мне минуло двадцать лет, я стал выражать недовольство по поводу чрезмерных строгостей и принуждений со стороны отца. Я начал кутить по ночам, и когда отец узнал об этом, он проклял меня и выгнал из дома с ничтожной суммой денег, которой едва хватило на проезд сюда, в Америку. Уже двадцать два года я живу безвыездно в Соединенных Штатах и за это время добывал средства к жизни самыми разнообразными способами, начиная от чистильщика сапог, дворника, полотера и тому подобное. При этом я все время откладывал немного денег на черный день. Как вы знаете, я успел скопить приличную сумму, и теперь — все пропало!

— И за все это время вы ни разу не обращались к своему отцу?

На лице Морбурга появилась гордая улыбка.

— Нет, я никогда к нему не обращался и обращаться не намерен! Он выгнал меня из дому без всяких средств, на произвол судьбы, а я ведь перед ним ни в чем не провинился. Я этого не могу забыть и никогда ему не прощу. Я скорее готов умереть, чем вернуться к нему или обратиться с какой-нибудь просьбой!

— И все это вы рассказали Спенсеру?

Официант кивнул головой.

— Хорошо, — сказал Пинкертон. — Позвольте мне задать вам еще один вопрос: храните ли вы документы, доказывающие ваше происхождение?

— Конечно!

— Где?

— В моем сундуке.

— Думаю, что этих бумаг у вас больше нет…

Морбург вскочил и уставился на сыщика. Потом он понял, о чем идет речь.

— Не может быть! — воскликнул он. — Я сейчас взгляну!

Он выбежал из ресторана, а Пинкертон пошел за ним. Официант вбежал в свою комнату, открыл сундук и, после недолгих поисков, достал черную сумку, в которой хранил свои бумаги. Он открыл ее и вскрикнул: сумка была пуста.

Мертвенно бледный, стоял он, глядя в пустую сумку, и тяжело вздыхал.

Пинкертон положил ему руку на плечо и сказал:

— Ничего не поделаешь, мистер Морбург, вы должны отправиться со мной в Германию — к вашему отцу.

— К моему отцу? Никогда… — пробормотал граф.

— Вы хотите, чтобы этот обманщик с вашими документами в руках явился к вашему отцу как блудный сын и получил бы все то, что по праву принадлежит вам? Наконец, разве вы допустите, чтобы вашему отцу угрожала опасность? А со стороны этих мошенников, уверяю вас, она неминуема!

Морбург все еще медлил.

— Но ведь можно воспользоваться телеграфом, чтобы предупредить германскую полицию и попросить ее задержать преступников сразу по их прибытии в страну…

— Нет, — возразил сыщик. — Спенсер — слишком опытный мошенник. Он наверняка не разъезжает ни под фамилией Морбург, ни Спенсер, ни Холмерс. Одна из специальностей этого авантюриста — похищение чужих документов, так что он путешествует совершенно безбоязненно, пользуясь теми, которые ему более всего на данный момент подходят. К тому же он крайне ловок и опытен в искусстве переодевания. Так что он уйдет от нас при малейшей неосторожности с нашей стороны. Поэтому я считаю совершенно излишним сообщать о происшествии германской полиции. При первом же подозрении Спенсер бесследно исчезнет. Нам, очевидно, самим придется пересечь океан.

После недолгой внутренней борьбы Гайно Морбург протянул сыщику руку.

— Пусть будет так, — сказал он. — Я отправляюсь с вами в Берлин.

Через четыре дня после этого разговора Нат Пинкертон и граф Гайно фон Морбург отплыли на одном из быстроходных судов Гамбургско-Американской пароходной компании в Германию.

Глава II

В доме графа Морбурга

Прибыв в Берлин, Нат Пинкертон связался с местной полицией, и ему была предоставлена полная свобода действий.

Как оказалось, преступник, которого он преследовал, был хорошо известен и там. Несколько лет назад он подвизался в разных столичных городах, не раз был подвергнут тюремному заключению и скрылся из Берлина после отбытия последнего срока.

Граф Гайно фон Морбург, с которым Пинкертон приехал в Германию, до поры до времени жил инкогнито, как этого желал сыщик. Пинкертон отлично знал, что Спенсер — человек отчаянный и, почуяв опасность ареста, не остановится перед тем, чтобы пустить в ход револьвер. Поэтому он решил взять его хитростью.