Брак по залёту Натаэль Зика (СИ) - Зика Натаэль - Страница 34

— Что тут неправильного? Ты — наш сын, а она пока еще ничего для семьи не сделала. Только внука убила.

Женя вспыхнула, вскочила, и тут же села назад, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.

— Папа!!!

— Что, неправду сказал? Всё, хватит пустой болтовни! Ты прямо так поедешь или переоденешься? Вырядился в костюм в такую-то жару! Перед ней, что ли, красуешься?

— Я никуда сейчас не поеду! Завтра вечером загляну, а сейчас — извини, у меня другие планы, — Денис видел, что Евгения еле сдерживается, злился на отца и не мог придумать, как его выставить.

— Давно ремня не получал? — удивился родитель. — Я что сказал? Быстро — ноги в руки и в машину! Что ты на девчонку смотришь? Никуда она не денется, прекрасно до утра доживет.

— До утра?

— Говорю же — поздно уже. Приедем, посидим, и спать. У нас останешься, чтобы по ночам не мотаться.

Денис покачал головой:

— Я не поеду. Пап, ну что за ерунда? Мне не три года, что ты до сих пор мной командуешь? Мог бы позвонить, прежде чем ехать, мы бы все по телефону уладили.

Валерий Вадимович хмыкнул, окинул сына оценивающим взглядом и одним резким движением сгреб его в охапку.

Денис не успел опомниться, как оказался за дверью квартиры.

— Что ты делаешь? — он попытался вывернуться, но отец не только держал крепко, но еще и встряхнул так, что зубы клацнули.

— Я сказал — ты едешь со мной к матери! А то не посмотрю, что взрослый… Ты меня знаешь! — и крикнул в сторону открытой двери: — Женька, запрись.

Денис снова задергался.

— Я не поеду без нее. Ты не понимаешь, мы хотели этот вечер вместе провести, потом, Жене надо к полшестому на работу! Убери руки! Я согласен, но только на своей машине и только вместе с женой. На час, а потом мы вернемся к себе!

Отец ещё раз окинул взъерошенного сына тяжелым взглядом и хмыкнул.

— Надо же, зубки прорезываются. Ну-ну. Мать не больно-то твою видеть хочет, ну да ладно — бери ее, и чтоб через пять минут спустились.

Валерий Вадимович ухватил еще что-то со стола и, жуя на ходу, вышел из квартиры.

— День, я не хочу никуда ехать, я так устала! Извини, общения с твоей мамой я не перенесу, мне уже папы хватило, — Евгения упрямо сжала губы. — Съезди один, на своей машине. Повидаешься, успокоишь маму, и назад. А я дождусь.

— Это был наш вечер, — Денис катал желваки. — Никуда я не поеду. В конце концов, что я — маленький, что ли? Почему отец до сих пор пытается мной руководить?

— Денис, — Женя встала, подошла и положила руку на предплечье мужа. — Съезди, не обижай маму. Посмотри на моих — отец бомжем скитается и так и целит мне на шею присесть, совершенно не задумываясь, что мешает. Мама вообще в новую любовь с головой погрузилась, больше ничего не видит, ей не до меня и моих проблем. А твои вместе и за тебя волнуются, уже за одно это им можно многое простить. Валерий Вадимович и раньше за словом в карман не лез. Я не успела рассказать — он мне звонил, ругался, почему одного тебя отпустила, и обещал выпороть.

Женя улыбнулась.

— Представляешь? Я была в бешенстве — ещё один воспитатель на мою голову! Но потом моя собственная мамапоговорила со мной на лестничной площадке, закрыв перед носом дверь квартиры, и я подумала, что лучше бы она меня отругала, начала поучать и продолжила контролировать мою жизнь, — девушка передернулась, — а не спокойно отправила искать ночевку в другом месте.

— И чем же обещание выпороть от моего отца лучше, чем поступок Веры Васильевны?

— Как ты не понимаешь? Он ругал меня, грозил, вон приехал на ночь глядя, потому что ему не всё равно, как у тебя — у нас — обстоят дела. А маме стало все равно, понимаешь? Это больно, когда осознаёшь, что ты уже не на первом месте у родителей, что у них появились другие приоритеты. День, да раньше мама даже сахар в моём бокале с чаем сама размешивала! И по десять раз звонила, узнать, где я и все ли со мной в порядке. Бесило неимоверно, я специально телефон отключала, чтобы она не могла дозвониться! Такая дура была, не ценила, регулярно давала маме понять, что не желаю, чтобы она присматривала за мной, будто мне до сих пор пять лет, не хотела ничего ей рассказывать и возмущалась, если она сама спрашивала. Я мечтала, чтоб она переключилась на кого-то другого, отстала от меня, считала, что я ничем ей не обязана, пусть живет своей жизнью. И только когда моя мечта сбылась, я поняла, что потеряла… Ладно, сейчас не об этом. Пять минут, наверное, уже прошли. Иди, я буду ждать. И передай от меня привет Светлане Михайловне, хорошо?

— Хорошо. Жень, я постараюсь, одна нога здесь, другая там!

Оставшись одна, Евгения вернулась к столу, какое-то время ещё поковырялась в еде, но потом решительно отложила вилку и встала.

Надо убрать со стола, скоропортящееся отнести в холодильник, грязное — вымыть.

Пока руки машинально работали, в голове роились разные мысли.

Только оставшись один на один с проблемами, она в полной мере поняла, что до сих пор жила и горя не знала, окружённая заботой и поддержкой матери. То, что она принимала за удавку на шее, на поверку оказалось спасательным кругом, но она сама его проткнула, причем не один раз. Столько раз говорила матери, что уже взрослая, что не обязана отчитываться и не надо лезть ко мне, я сама со всем правлюсь! А теперь, когда мама поняла, послушалась и отошла, ей ужасно не хватает её контроля и поддержки… Неимоверно глупо и обидно.

Сколько же всего произошло за такое короткое время!

И ребенок. Надо сообщить Денису, что она по-прежнему беременна, дальше тянуть нельзя, всё только больше запутается.

После еды потянуло в сон.

Девушка мужественно терпела, переходя с места на место, смотрела в окно на огни соседнего дома, выходила на балкон, но усталость взяла своё.

«Я только посижу с закрытыми глазами», — подумала Евгения, откинувшись головой на спинку дивана.

Денис рулил вслед за машиной отца и злился.

У него были такие планы на этот вечер, а родители все испортили! Они правы, сын, вернувшись, не только не навестил родителей, он даже позвонить не удосужился. Правда, у него есть оправдание — он искал Женю, а потом готовил романтический вечер. Почему отец никогда не считается с его мнением, продавливая так или этак собственное?

Мама весь день готовила и огорчена, что он до сих пор не объявился? Он не сомневается в этом, но именно отец решил, что сын обязан приехать, мама бы и голоса не подала, прикажи ей муж ждать и не высовываться.

Нет, надо что-то с этим делать, он не может всю жизнь, по щелчку пальцев, будто дрессированный пудель, выполнять приказы отца. В конце концов, он уже давно взрослый и не обязан отчитываться перед родителями. Сейчас он это отцу и скажет!

Взвинченный, думая, что вместо того, чтобы шагать за отцом по лестнице, он мог бы сейчас раздевать жену, Денис вошёл в квартиру.

— Денечка! — мама просияла и бросилась обниматься.

Раздражение накатило с новой силой.

— Мам, ну, что ты? Мы не виделись едва десять дней! Жарко, не липни!

— Целых десять дней, — поправила мать и отстранилась. — Вот, станешь отцом — поймешь, каково это, когда собственный ребёнок тебя игнорирует.

— Я вырос и давно не ребёнок, сколько можно мной командовать? Потом, что значит — игнорирует? Я что, от вас отказался? Поймите, наконец, у меня есть свои дела, важные для меня! Я вас люблю и обязательно заехал бы завтра, ни к чему было устраивать этот спектакль.

— Брек! — отец, как всегда, подавлял. — Думай, как с матерью разговариваешь! А то не посмотрю, что вырос, так всыплю — неделю есть стоя будешь. Важные дела у него. Семья — вот самое важное, что может быть. Семья и ответственность перед ней!

— Папа! Я и занимался семьёй!

— Твоя семья — это мы с матерью! Штамп в паспорте не делает автоматически семьёй. Семья — это доверие и ответственность, а не потрахушки. Всё, говорю! Иди в комнаты, освободи проход.

Скрипя зубами, Денис отправился вслед за радостно бормочущей матерью — и тут накрытый стол!