Книга Ветра и Крови (СИ) - Котов Сергей - Страница 34

Уверен, до такого даже Босх бы не додумался. Это было слишком даже по меркам современного искусства.

К счастью, каким-то чудом в этом поселении не было детей. Иначе не уверен, что смог бы это спокойно перенести, без вреда для собственного рассудка. И это, кстати, было загадкой.

— Кать… — спросил я, облизав губы, — детей ведь тут не было?

— Нет, Гриш, — ответила она, — и моего мицелия в этой местности тоже. Тут слишком высоко, мне неуютно. Поэтому я не сразу узнала о происшествии. Только когда дети добежали до соседнего поселения и поползли слухи среди всего народа.

— Как… — я сглотнул, — что здесь случилось?

— Ну а на что это похоже? — Катя пожала плечами.

— На безумие, — ответил я, — как будто всех охватило… в общем, непреодолимое извращённое влечение, — стоило озвучить эму мысль вслух и мозг словно вышел из оцепенения, заработал, — это феромоны, да? Какая-то химия? Обалдеть, химическое оружие!

Катя внимательно посмотрела на меня.

— Увы, нет, Гриша, — ответила она, — я провела анализ останков. Ничего подобного в тканях не содержится.

— Может… ты упустила? — предположил я.

— Нет, — она помотала головой, — не упустила. Это не химия.

— Тогда что же? Новый тюрвинг? Лишающий людей рассудка? Стоп. Ещё и действующий избирательно. Он ведь детей не трогает, да? Что же, какой-то эгрегор-мутант?

— Снова отличная догадка, Гриша, и снова мимо, — ответила Катя, — хотя кое-в-чём ты прав: я действительно вижу общие черты этой технологии и технологии Считывателей. Это значит, что как минимум один из тюрвингов был создан ими.

— Ну я же сказал — новый тюрвинг, — я пожал плечами.

— Не новый, Гриш, — сказала Катя, — хорошо знакомый тебе колокольчик.

— Но… — растерялся я, — он ведь совсем не так работает! Там вообще речь не идёт о… либидо! О плотском! Он даёт подлинную любовь!

— У меня есть одна страшная догадка, Гриш… Подумай, что будет, если колокольчик использовать анонимно?

— Как это?

— Когда объект воздействия слышит его, но не может понять, кто держит его в руках. И держит ли вообще. Понимаешь?

Я задумался. Если Катина догадка верна — то колокольчик даже более страшное оружие, чем я думал.

— Одно хорошо, — Катя вздохнула, — в этом варианте использования не происходит заражения. Люди в относительно изолированном поселении гибнут быстрее, чем успевают это распространить.

— Ясно, — кивнул я, — давай всё-таки вернёмся к Каю и остальным. Будем думать, что дальше делать. Ты, кстати, права была: ему точно не стоило бы это видеть. Это… в общем, ему бы плохо пришлось.

— Я знаю, — ответила Катя, — я читала «Книгу Ветра и Крови».

Кай успел сменить тунику на форменный комбез и побриться. Судя по его довольной физиономии, эти манипуляции доставили ему удовольствие. Хотя чего удивительного? Меня дрожь берёт, когда представляю себе, что такое три года в примитивном обществе. Ни мыла, ни зубной пасты, ни даже туалетной бумаги. Бр-р-р!

— Ты чего это? — растерянно и удивлённо спросил Кай, глядя мне в глаза. Только теперь я сообразил, что, погрузившись в своим мысли, не контролировал выражение лица.

— Чего? — я изобразил удивление.

— Ты скривился, — сказал Кай, — я что… стал тебе неприятен? Слушай, если ты не хотел, чтобы я делал то, что делал — надо было честно сказать мне до отправления!

Я выдохнул. Улыбнулся. Посмотрел на друга, стараясь, чтобы в моих глазах отражалось то, что я действительно думаю и чувствую. Примерно так же я поступал с Гайей, открывая свои эмоции, ещё до того, как она получила Катино воплощение.

Кай немного расслабился, его взгляд потеплел.

— Если по-честному, — сказал я, — то я подумал о том, как всё это время вы обходились без туалетной бумаги.

Кай неожиданно покраснел. Это выглядело особенно забавно, учитывая, что на месте свежесбритой бороды кожа была значительно светлее, чем на лбу или щеках.

Мы рассмеялись. В этот момент в оперативную рубку вошла Катя.

— Смех не звучит нервно, — она подняла бровь, — а я уже решила было, что у вас, ребят, истерика.

— Кая не было в селении, — ответил я, — так что обошлось без истерик.

— Ты говоришь так, как будто я… — Кай начал было возмущаться, но его прервала Таис.

— Мы ничего не пропустили? — спросила она, занимая место за столом. В правой руке она держала высокий дымящийся стакан. В помещении поплыл запах бодрящего настоя, заменявшего марсианам кофе. Удивительно, но запасы этого напитка были ещё очень далеки от истощения.

Последним вошёл Макс и Лев. Они о чём-то тихо беседовали, но прервали разговор, чтобы со всеми поздороваться.

— Я думаю, нам нужно прыгнуть на несколько десятилетий вперёд, — безо всякого предисловия начала Катя, — уверена, беглецы добились того, чего хотели, и теперь залягут на дно. Мы будем искать их годами и терять драгоценные ресурсы.

— То есть… ты предлагаешь просто оставить всё как есть? — спросил Кай, — разве они не смогут повредить нашему замыслу?

— Как? — улыбнулась Катя, — да и зачем? Они ведь не идиоты и прекрасно понимают, что это такое — иметь дело с настойчиво формирующимися эгрегорами. Нет, они, как и мы, заинтересованы в успехе наших проектов. У них другие цели. Они просто хотят прожить отведённый срок, получив при этом максимум удовольствия. А для этого им вовсе не надо сотрясать основы мироздания.

— Звучит разумно, — произнёс я, — на первый взгляд. Но возникает вопрос внутренней дисциплины и неотвратимости наказания. Имея такой пример перед глазами, где гарантия, что Максу удастся и дальше держать своих людей в узде.

Макс вспыхнул. Но, когда ответил, голос его звучал спокойно и холодно:

— Я тоже способен учится на своих ошибках, Гриша.

— К тому же, это вовсе не значит, что мы пустим ситуацию на самотёк, — добавила Катя, — я всего лишь предлагаю прыгнуть вперёд ровно настолько, сколько потребуется для того, чтобы они снова себя проявили. Это случится рано или поздно. Когда они будут спокойны и уверены в том, что вы ушли дальше. А та часть меня, которая всегда остаётся в нормальном потоке времени, перестала обращать на них внимание. Они точно используют возможности тюрвинга ещё раз. Только мы уже будем к этому готовы.

На минуту за столом повисло молчание. Кай сосредоточенно разглядывал собственные ладони. Таис переглядывалась со Львом. Интересно, что-то всё-таки там происходило? Парень явно не терял время даром: в его движениях появились повадки хищника, а фигура сильно раздалась в плечах. Его, конечно, всё ещё сложно было принять за взрослого, но мужал он стремительно.

— А что с Мойей и его народом? — спросил я, — я как-то должен… ну, завершить миссию?

— Дашь чертежи Храма, — ответила Катя, — я уже всё просчитала. Но построят они его только после того, как… — она запнулась, — уйдёт большинство из взрослых. Из тех, кто присутствовал при рождении эгрегора. Мы таким образом подстрахуемся. У них должно выработаться чувство рубежа. До и после. Понимаешь? А я всё это время буду их поддерживать.

Прощание вышло на удивление будничным. Кажется, Мойя не особо удивился тому, что в пустыне придётся задержаться. Думаю, он подсознательно ожидал наказания за то, что случилось. Несмотря на то, что я пытался объяснить, что в этом нет его вины.

— Знаешь… а у меня хорошая выдалась жизнь, — сказал он, когда мы прощались, на закате, на вершине холма, где стоял челнок, — я мог погибнуть в детстве. А теперь знаю то, чего не узнает ни один человек. А если узнает — то не поймёт. Это знание, оно сильно помогает. Ты понимаешь?

— Я знаю, что у каждого свой путь, Мойя, — ответил я, — я сделал то, что был должен.

— Я знаю, Яесть. Мы не увидимся больше?

— Всё может быть, Мойя. Всё может быть…

Глава 13

8960 лет до Перехода

Те, кто оборудовал этот зал для собраний, явно были в курсе и возможностей маскировочной одежды, синтезированной Гайей, и тюрвинга перемещения. Ряд устройств и ловушек были предназначены для того, чтобы блокировать их использование: невидимые сетки, изогнутые световые колодцы и тому подобное.