Обретение (СИ) - Блейк Анна - Страница 1

Советник-2. Обретение

Часть первая. Лунная песня. Глава первая. Эрфиан

1910 год до нашей эры

Земли янтарных Жрецов

— Ты должен научиться видеть свет во тьме, Эрфиан. Тьму увидеть легче всего. Свет — сложнее. А свет во тьме не видит никто. Мы идем изо дня в день, не задумываясь о том, что все может быть иначе. Мы боимся.

Голос женщины показался Эрфиану знакомым. Через мгновение он вспомнил, где его слышал. Вампирша с серебряными волосами, древняя и прекрасная, которая пела ему песню на чужом языке.

— Мирития, это ты?

— Ты помнишь меня.

— Помню… но не вижу.

Сказав это, Эрфиан предпринял попытку нащупать что-то во тьме. Теплый ветерок ласкал кожу и перебирал волосы, откуда-то доносилось неясное бормотание, он слышал чье-то дыхание, но не мог разглядеть даже собственных пальцев, вплотную поднесенных к лицу.

— Я умер? — осенила его внезапная догадка. Эта мысль оказалась приятной. Больше не будет боли, не нужно открывать глаза и думать о том, что он не обнимет Гриаллу. — Но если я умер… как ты здесь оказалась? Это сон?..

— Я хочу помочь, Эрфиан.

— С какой стати? Ты мне ничего не должна.

— Я хочу загадать тебе загадку. Ты знаешь, как набрать воду в решето?

Вопрос показался Эрфиану таким глупым, что он едва сдержал смех.

— Это невозможно. Но если тебе нечем заняться, ты можешь стоять у озера и зачерпывать воду.

— А если я скажу тебе, что это возможно?

— Тогда это слишком хитрая загадка.

— Разгадав ее, ты узнаешь, в чем секрет счастья. Я вернусь.

Эрфиан открыл глаза и увидел плывущую по небу луну. Над головой склонялись ветки дерева с большими белыми цветами, он сидел, прислонившись спиной к стволу. Сон закончился так внезапно, что ощущение тяжести собственного тела показалось чужим. И только через пару мгновений он почувствовал боль в руках и ногах, осознав, что не может сдвинуться с места.

— Твой эльфенок проснулся. Ну и горазд же он дрыхнуть!

Существо, произнесшее эти слова, было вампиром — высоким, темноволосым и чересчур бледным даже для обращенного. Вампир присел рядом с Эрфианом.

— Давай его развяжем, — сказал он сочувственно. — Ему больно.

— Ты идиот, Хатит, или прикидываешься? Хочешь ловить его по всему лесу?

Этот голос Эрфиан узнал бы из тысячи. Когда-то он слышал его почти каждый день.

— Брось, Имри, — подтвердил его догадку вампир, названный Хатитом. — Он выглядит уставшим и голодным. И куда ему бежать? Деревня Жрецов далеко.

— Ладно. Но бегать за ним по лесу ты будешь сам.

— Привет, Текле, — сказал Эрфиан.

— Текле? — рассмеялся Хатит. — Что за дурацкое имя?

— Заткнись.

Текле присел рядом с Эрфианом и достал из складок дорожного плаща кинжал. Он почти не изменился — разве что волосы отрасли и глаза стали другими. Злыми.

— Привет, — ответил он. — Сейчас меня зовут Имри. Но ты, конечно же, об этом знаешь от многочисленных дружков. Извини, что мы тебя связали, я помню, как быстро ты бегаешь.

— Что вам нужно?

Вампиры переглянулись.

— Нам — ничего, — ответил Имри. — А вот Юлию — может быть.

При мысли о том, что он куда-то пойдет, у Эрфиана заныло в висках.

— Вряд ли я смогу ему чем-то помочь.

— Вот и спросим.

Имри разрезал веревки, и получивший свободу пленник принялся растирать затекшие руки. Он уснул так глубоко, что не только не услышал приближения вампиров — не почувствовал, как его связали. И, судя по всему, в путах провел больше суток — пальцы кололи маленькие иголки, а ноги онемели.

— Мне нужно поесть, — сказал Эрфиан. — Я слишком слаб, чтобы путешествовать.

— Ты не собираешься убегать? — сурово спросил Хатит.

— Умом ты и правда не блещешь. Если я с трудом держусь на ногах, то точно не убегу.

Вампир возмущенно фыркнул, но опустил на землю дорожную сумку и достал оттуда небольшой кувшин и сверток. В кувшине было вино, а в свертке — пара лепешек и вяленое мясо. Эрфиан расправился с угощением в считанные минуты. Вино туманило голову, и он сделал лишь несколько глотков, решив, что по дороге они набредут на озеро или чистую реку. Воды здесь было предостаточно — он знал этот лес. Трапеза не вернула ему силы, но теперь он мог стоять на ногах.

— Где твоя создательница? — спросил он у Имри.

Вампир передернул плечами.

— Гуляет где-нибудь.

— Когда-то ты говорил, что видишь в ней единственную.

Он хохотнул.

— После обращения многое меняется. Ты понимаешь, что силен и красив, что нравишься женщинам. И создательница, которая только и делает, что убегает от матери, может наскучить.

— То есть, ты решил последовать ее примеру. И тоже убежал от создательницы.

— Я встретил Юлия и пошел за ним. Теперь у меня другой создатель.

Хатит вздохнул. Имри поднялся и сделал Эрфиану знак сделать то же самое.

— Хватит болтать. Ты можешь гулять под солнцем, а мы должны вернуться до восхода.

— Вы привели советника Жрицы Царсины? В чем заключается хитроумный план? Вы решили развязать войну между кланом и темными эльфами?

У вампира Юлия были прозрачные водянистые глаза и длинные седые волосы, обрамлявшие молодое, почти мальчишеское лицо. Он сидел у костра в окружении пяти красивых женщин, одна из которых оказалась светлой эльфийкой.

— Он будет нам полезен, — заявил Имри. — Ты можешь договориться с ним и получить земли. А еще за него можно попросить выкуп.

— Выкуп, — повторил Юлий, принимая из рук служанки кубок с вином. — Боюсь, платить придется нам. Остается гадать, сколькими головами удовлетворится Царсина Воительница.

— Мы его не тронули, — резонно заметил Хатит.

Прозрачные глаза главы клана смотрели гостю в лицо.

— Многие из моих вампиров пустоголовы, советник, — сказал он. — Не держи на них зла.

Эрфиана так и подмывало сказать, что ничего другого от двух вампиров, один из которых — низший, а второй — средний он не ожидал, но пришлось сдержаться.

— Однако, — продолжил Юлий, — это не означает, что у нас с тобой нет общих тем для разговора. Буду рад, если ты погостишь у нас… до следующей луны.

— Как пленник? — с улыбкой поднял бровь Эрфиан.

— Как гость, — уверил глава клана и повернулся к служанке: — Устройте нашего гостя на ночлег. Пусть отдохнет. Разговаривать будем потом.

Имри выглядел раздосадованным.

— А если за ним придет Царсина?

— Об этом нужно было думать до того, как ты его привел, — разозлился Хатит.

Юлий поднял руку, заставляя их замолчать.

— Царсину оставьте мне. Уведите гостя.

— Да, господин, — тихо молвила служанка и пошла направлении деревьев, жестом приглашая Эрфиана следовать за ней.

— Имри, — услышал он за спиной голос Юлия, — где вы его нашли?

— В лесу возле деревни Жрецов, — смиренно ответил вампир.

— И как вы умудрились его связать?

— Он спал…

— И не лень же вам было нести его сюда.

— Я подумал, что тебя воодушевит известие о том, что мы поймали самого....

— Создательница набила ему в голову солому, — заявил Хатит. — Это всему клану известно.

— Отправляйтесь спать.

Служанка принесла Эрфиану сытный ужин — хорошо прожаренное, но сочное мясо, миску печеных овощей, несколько фруктов и маленький кувшин приторно-сладкого вина. Когда обитатели клана угомонились, он в одиночестве встретил восход и подумал, что может уйти. Стражей при нем не оставили, а веревки, которыми его снова связал Имри, он разрежет за пару мгновений — достаточно найти острый камешек. Но как далеко он уйдет, если до сих пор слаб? Нужно будет останавливаться, искать пищу и воду. А после наступления темноты вампиры найдут его по запаху — и тогда-то точно не отпустят ни на шаг.

Эрфиан лежал в тени под деревом, положив руки под голову и глядя в небо. Он думал о том, что Царсина ищет его повсюду и уже начала злиться. Юлий прав: связать советника и принести его в клан было плохой идеей (неудивительно, что эта мысль пришла в голову Имри, низшему вампиру, а не среднему, Хатиту). Если Жрица разозлится всерьез — а она умела довести себя до точки кипения, и Эрфиан это знал — воины сравняют с землей весь клан. Но, может быть, дела обстоят иначе. Царсина тонко чувствовала его настроения и понимала, когда следует промолчать, а когда и вовсе оставить в покое — до вечера, на сутки или до следующей луны. Вероятно, она сейчас купается в озере или уже вернулась в деревню и переодевается к завтраку, а Нориэль, с некоторых пор поднимавшийся до рассвета вместе со своей Жрицей, оттачивает искусство владения парными клинками.