Дело о покушении на Чёрного карлика (СИ) - Куницына Лариса - Страница 9

— Мне нравится твоё отношение к жизни, — пробормотал Айолин и снова взглянул в окно. — Меня беспокоит, что я не могу быть рядом с Жоаном. Ты видел его?

— Только что. Он в гневе. На Леонарда, которого считает покушавшимся на тебя злодеем, на меня, за то, что я смею спорить с его мнением, на капитана гвардейцев… У него не слишком удачный день, но, думаю, он справится.

— Я слышал про Леонарда, — проговорил Айолин. — Значит, ты думаешь, что это не он? Я не так хорошо с ним знаком, мы почти не общались, но говорят, что все улики указывают на него.

— Их слишком много. Это выглядит подозрительно. Я не хочу, чтоб тот, кто пытался тебя убить, ушёл от ответственности и попытался взять реванш, потому я уговорил короля передать это дело мне. Так что я — не только друг, навестивший тебя, но и королевский чиновник при исполнении обязанностей.

— Что я могу сказать, Марк? Ты итак всё знаешь. Я получал письма с угрозами, по городу кто-то распространяет памфлеты с клеветой, а той ночью я ехал домой в сопровождении Аледа и охранников. Я уже въезжал в переулок, когда увидел на улице то, что меня заинтересовало. Я задержался совсем немного, но это спасло мне жизнь. Должно быть тот, кто сидел в засаде, увидев меня у въезда в переулок, запалил фитиль и сбежал. Порох взорвался раньше, чем я подъехал к месту, где он был спрятан.

— А что тебя задержало?

Он заметил, что Айолин бросил несколько смущённый взгляд на дверь спальни.

— Я увидел нечто очень странное, женщину, столь необычную и прекрасную, что, боюсь, она мне привиделась. Может, это какая-нибудь богиня уберегла меня от смерти?

— Богиня? — с иронией переспросил Марк, но Айолин серьёзно взглянул на него.

— Она была так необычна, что я не берусь описать её. Я потому и задержался, что был удивлён. Впрочем, это неважно. Так или иначе, но именно она, просто проезжая мимо по улице, спасла мне жизнь.

Марк был заинтригован, но не решился расспрашивать друга о незнакомке, чтоб не утомлять его.

— Ты расскажешь мне о ней потом, а пока постарайся ответить на несколько вопросов. Ты упомянул о каких-то письмах с угрозами. Где они?

— В кабинете. Алед отдаст тебе их. Он, к счастью, почти не пострадал, потому что остановился ещё дальше на улице, едва не свернув голову вслед незнакомке.

— В комнате Леонарда нашли записи о твоих передвижениях, значит, за тобой следили. Ты замечал что-нибудь такое?

— Нет. Хотя… Ты же знаешь, что я постоянно погружён в свои мысли, и мог просто не обратить внимания на шпиона. Спроси у Аледа и охранников.

— Ты сам подозреваешь кого-нибудь? Кто-то угрожал тебе? Может, у тебя с кем-то был открытый конфликт?

— Марк, — утомлённо вздохнул Айолин, — я могу тебе надиктовать целый список, но при этом не сказать ничего конкретного. Ты же знаешь, что сразу после коронации Жоан изъявил желание очистить двор от клевретов своего отца, всех этих разряженных шутов, присосавшихся к казне. Он сам называл имена тех, от кого хотел избавиться. Они считали его слабым и безвольным, думали, что он недалёкого ума, и имели глупость не скрывать при нём свои амбиции, выказывая ему открытое пренебрежение, часто в угоду королю Ричарду. Он вспомнил всех, а мне, Раймунду, сенешалю и Вайолету оставалось только проводить в отношении них расследование, находить поводы для наказания и ссылки и изымать имущество обратно в казну. Король давал нам поручения с глазу на глаз, но исполняли мы их открыто. Кто решится выступить против главы тайной полиции и коннетабля? К тому же они всегда могут представить всё так, будто просто исполняют волю короля, но кто подал ему эту идею? Ты понимаешь? Все эти изгнанные из дворца, лишённые привилегий, денег и имущества злобные шавки, кормившиеся с рук Ричарда, ненавидят меня. Они зачастую трусливы, но отличаются отменной подлостью. Так что просто обратись к моему секретарю во дворце, и он даст тебе список тех, кто пострадал от этих люстраций. Впрочем, ты ж и сам их всех знаешь, потому что участвовал в расследованиях Раймунда.

К концу этой длинной речи голос его стал совсем тихим, и Марк, слушавший его с сочувствием, решил прервать расспросы. К тому же дверь спальни открылась и на пороге появилась Иоланда с младенцем на руках. Его румяное личико улыбалось в обрамлении кружев, и она вся светилась гордостью за своего первенца. Марк с улыбкой поднялся и подошёл к ней, чтоб взглянуть на малыша.

— Ну, господин мой Айорверт, на кого ж вы похожи, на свою красавицу-мать или на героя-отца?

— На мать! — заявил с улыбкой Айолин.

— На отца! — с уверенностью возразила Иоланда.

— Время покажет! — рассмеялся Марк. — И надеюсь, он возьмёт от вас обоих всё самое лучшее, а также от своих славных дедов и прадедов. Мне пора, дорогие мои. Я зайду к вам позже и, надеюсь, застану тебя, малыш Айолин, в добром здравии.

Перед уходом он встретился с оруженосцем маркиза Аледом и тот принёс ему несколько писем, о которых говорил хозяин.

— Следил ли кто-нибудь за ним? — задумчиво переспросил молодой человек, услышав вопрос барона. — Знаете, ваша светлость, ведь его сиятельство почти всё время сопровождает короля, а к его выездам собираются толпы горожан. И в храме, и по дороге в загородные дворцы, и на охоте, всегда так много людей…

— Я видел, что возле дома появлялся какой-то странный человек, — неожиданно сообщил домоправитель Луций. — Площадь маленькая, и здесь не бывает чужих людей. Он иногда прятался в переулках, окружающих дом, такой смуглый с усами и в мятой шляпе.

— Постойте! — воскликнул Алед. — Я ведь тоже видел его! Такой чернявый, в коричневом плаще и перчатках с раструбами. Я ещё подумал тогда, что он снимает жильё где-то рядом, потому что начал попадаться мне на глаза слишком часто, но я не заподозрил его. Он всё время был занят чем-то, и не смотрел на нас с хозяином.

— Он точно был в коричневом плаще? — спросил Марк. — Не в сером? И не было ли на нём синего кафтана?

— Нет, на нём была куртка военного образца, как на ландскнехтах из Магдебурга, — возразил Луций. — Я долго рассматривал его из бокового окна, когда он торчал в переулке за домом. Мне не нравилось, что он что-то высматривает здесь. Я уже хотел отправить пару крепких парней порасспросить его, что ему тут надо, но он сам ушёл.

— Не знаю насчёт ландскнехта, но то, что он похож на вояку, это точно, — кивнул Алед. — Их много сейчас бродит по городу в поисках случайного заработка.

— Значит, их было двое, — пробормотал Марк. — Один следил за Леонардом, другой — за Айолином.

Сунув письма в подсумок на поясе, он простился со слугами и отправился, наконец, домой.

Он всё ещё не привык к тому, что этот двухэтажный, богато украшенный дом с просторной, обитой дубом прихожей, высокой парадной лестницей и большим залом для пиров принадлежит ему. У него никогда не было своего дома. Он снимал квартиры, жил в казармах, в военных шатрах и во дворцах правителей луара и Сен-Марко, в замках своих друзей, в гостиницах, на чьих-то сеновалах. Никогда у него не было дома, который он мог бы назвать своим, и сказать, что задержится здесь надолго, может быть, на всю жизнь. Даже в детстве, когда он жил с отцом, они вечно мыкались по чужим углам, и для него куда привычнее было состояние, когда ему некуда идти, негде приклонить голову.

И вот он вошёл в эту высокую дверь и, скинув с плеч запылённый плащ, небрежно бросил его на руки склонившемуся в поклоне слуге. Осмотревшись по сторонам, он почувствовал себя счастливым от ощущения, что у него, наконец, есть свой дом, своя семья, и всем этим он обязан милости короля. На мгновение у него на сердце стало тяжело, он вспомнил, как спорил сегодня с Жоаном и даже осмелился схватить его за руку. Он бы никогда не позволил себе такого с Ричардом, к которому не испытывал симпатии, но Жоан в его памяти всё ещё оставался кудрявым мальчуганом, который каждый раз, завидев его, бросал свои дела и бежал навстречу, раскинув руки, как птичка крылья. Этот малыш так много сделал для него, а он позволил себе вызвать его гнев…