Дело о покушении на Чёрного карлика (СИ) - Куницына Лариса - Страница 13

Марк немедля потребовал вызвать этого приказчика, и, как выяснилось, тот никогда раньше не видел Леонарда, но незнакомец назвался его именем и забрал бочонок.

— Как он выглядел? — спросил Марк, в то время как хозяйка встревожено прислушивалась к разговору.

— Да обычно выглядел, — пожал плечами тот, — как и положено обнищавшему господину. Небритый, старый, да к тому же в выцветшем кафтане и помятом плаще.

— О чём ты? — всплеснула руками она. — Никогда я не видела господина Дэвре небритым, и старым его не назовёшь! И одет он хоть и небогато, но опрятно.

— Какого цвета был кафтан? — спросил Марк.

— Да, вроде, синий, и обшитый бледно-розовой шёлковой лентой.

— На лице был шрам?

Приказчик задумался.

— Ну, да. И на руке не было двух пальцев.

— Да кто ж это? — с паникой в голосе взвизгнула торговка, испуганно взглянув на Марка, а он, кивнул ей на прощание, развернулся и вышел из лавки.

По дороге домой он размышлял над тем, что узнал. Ясно было, что первоначальное расследование сразу пошло по ложному пути, не приняв во внимание то, что некто следил за Леонардом Дэвре. Это был тот старый вояка Артузо, уже имевший опыт обращения с порохом, он же мог подложить ему в комнату обрезок верёвки и заметки о передвижениях Делвин-Элидира. Он же, назвавшись Леонардом, забрал со склада порох и, вероятно, совершил покушение.

На Королевской улице было много народа, так что Марку пришлось двигаться в плотной толпе, пару раз его даже толкали, но, к счастью, не задели раненную руку. Добравшись до своего дома, он сразу же поднялся в кабинет, где его уже ждал Шарль.

— Ярлык тайной полиции произвёл на хозяина оружейной лавки неизгладимое впечатление, он был очень любезен, и едва не пригласил меня к обеду, — с усмешкой сообщил Шарль. — Он уверял меня, что порох заказал сам господин Дэвре, но, как выяснилось, раньше он никогда его не видел. Я просил его описать того человека, и он сказал, что это был старик в сером плаще и синем кафтане с розовой окантовкой.

— Значит, это был Артузо, — кивнул Марк. — Он заказал порох, оплатил его, а через день забрал со склада, снова назвавшись именем Дэвре. При этом хоть он и поторопился забрать его, всё ж был уверен, что Леонард не сунется туда, чтоб взять что-то из вещей. Леонард забирал их, чтоб продать, но, выходит, последнее время он не так нуждался в деньгах. Нужно бы узнать, кто ссужал ему последнее время.

Он открыл сейф и достал оттуда письма из кабинета Делвин-Элидира, которые передал ему Алед. Их было всего пять, написанные разными почерками. Они были наполнены бессильной злобой и призывали на голову маркиза различные кары, и только в одном из этих писем имелись более конкретные угрозы. Оно было написано ровным красивым почерком. В нём указывалось, что вина маркиза состоит в том, что он дурными советами, данными королю, навлёк на Сен-Марко позорное поражение в войне, в результате чего славные сыны королевства не смогли доблестно отстоять свою честь, и вынуждены были платить дань извечному противнику, а сам маркиз Делвин-Элидир, пользуясь юностью и неопытностью короля, вступил с алкорцами в подлый сговор, за что и заслужил смерть. «И коль ты, ядовитый змей, обвивший корону Сен-Марко, избежал пламени войны, сдав врагам нашу крепость, то знай, что это пламя всё равно достанет тебя», — было написано в конце. Марк несколько раз прочитал эту фразу, а потом взгляд его упал на помятую книжонку, напечатанную на дешёвой бумаге. Открыв её, он прочёл: «И этот ядовитый змей, обвивший корону Сен-Марко, смеет давать нашему королю, славному сыну Ричарда и брату великого Армана столь дурные советы, что честь сынов королевства оказывается в закладе у нашего извечного врага».

— Сдаётся мне, — пробормотал он, — что и сей опус, и это письмо вышли из-под пера одного и того же человека. К тому же, не кажется ли тебе, мой милый Шарль, что под пламенем войны, способном достать некоего змея, вполне можно подразумевать взрыв порохового заряда?

— Под пламенем, ваша светлость, можно подразумевать и пожар, и взрыв, — согласился оруженосец. — Но ясно, что в данном случае не подразумевается ни меч, ни стрела, поскольку к пламени они отношения не имеют.

— Логично, — согласился Марк и вытащил из тёмной папки пару расписок, которые сыщики изъяли у трактирщика.

В них Леонард обязывался оплатить тому просроченную плату за аренду чердака за неделю и вернуть долг в размере десяти марок, потраченных на услуги брадобрея.

На обеих расписках имелись отметки об уплате долга, но трактирщик по привычке хранил их в своей амбарной книге. Сравнив почерк в расписках и письме, Марк убедился, что они написаны разными людьми, в чём он, впрочем, и не сомневался. Что б ни говорил Леонард своим приятелям за чаркой вина, он не стал бы сочинять памфлеты и анонимки, да ему б и в голову не пришло печатать и распространять по городу подобные сочинения. К тому же вряд ли он стал бы тратить на это свои и без того скудные деньги.

Марк сидел за столом, снова перечитывая памфлет, и надеясь найти между строк ещё какие-то намёки на обстоятельства этого дела, когда из-за двери раздался громкий крик: «Смерть тебе, трусливый алкорец!». Она распахнулась и в кабинет, смеясь, вошёл Эдам, а за ним, грозно размахивая деревянным мечом, влетел пятилетний мальчик с рыжеватыми кудряшками. На нём был чистенький костюмчик, состоящий из кружевной сорочки, атласного жилета, бархатных панталон и шёлковых чулок, отчего он был похож на большую красивую куклу.

После того, как Эдам в очередной раз увернулся от его меча, малыш снова замахнулся на него и крикнул: «Выходи на бой, алкорский негодяй! Только трусы прячутся за стенами!»

— Валентин! — рявкнул Марк, взглянув на пасынка. — Немедля прекрати орать и извинись перед господином бароном за свою бестактность!

— Да не надо! — рассмеялся Эдам. — Он же играет!

— Даже в игре следует соблюдать правила, — отрезал Марк. — Валентин, игры придуманы для того, чтоб с их помощью учиться жить. Наш король в твоём возрасте никогда не позволял себе подобных выходок, и ты не должен грубить тем, кто старше тебя по возрасту и званию. Не говоря уж о том, что нельзя оскорблять человека только за то, что он алкорец. Рыцарь всегда соблюдает правила приличия, и ты должен им следовать, если конечно собираешься стать рыцарем, а не разбойником. Извинись.

Валентин, хмуро взглянув на отчима, опустил меч, а потом, скривившись, открыл рот, с явным намерением разразиться плачем.

— Не рыцарь и не разбойник, — разочарованно кивнул Марк, — всего лишь маленький мальчик, который ревёт по любому поводу. Что ж, выходит ты ещё не дорос до того подарка, который отправил тебе маршал Беренгар. Я подожду, когда ты повзрослеешь настолько, чтоб быть достойным его. Эдам, проводи это дитя к матушке, пусть она утешит его, пока мы занимаемся делами.

— А что за подарок? — уточнил Валентин, тут же передумав реветь.

— Неважно, — отозвался Марк. — Такие вещи носят рыцари, а не разбойники и не дети. Иди, мы заняты.

Валентин какое-то время размышлял, а потом повернулся к Эдаму и самым искренним тоном произнёс:

— Ваша светлость, господин барон, прошу вас простить меня за мою горячность. Я вовсе не хотел вас обидеть, — после чего выжидающе взглянул на отчима.

— Ты уверен, что прощён? — усмехнулся тот.

И Валентин снова развернувшись к Эдаму, какое-то время смотрел на него, а потом подошёл и уткнулся лицом в его живот.

— Ладно, ладно, — рассмеялся Эдам и, присев на корточки, обнял мальчика. — Я знаю, что ты вырастешь настоящим рыцарем. После мы обязательно сразимся с тобой, а пока позволь мне вернуться к своим обязанностям.

— Ты слишком снисходителен к нему, — заметил Марк.

— Разве вы не были снисходительны к нашему королю в его возрасте? — парировал Эдам. — Отдайте ему подарок.

— Пусть будет так, — Марк поднялся и подойдя к стоявшему рядом с шкафом дорожному сундуку, открыл его и извлёк оттуда холщовый свёрток.

Развернув его, он достал красивый чеканный пояс с накладками из цветных камней и маленькими ножнами, в которые был вставлен деревянный кинжал с изящной бронзовой рукояткой. Подойдя к пасынку, он присел и с помощью Эдама надел на него пояс, после чего погладил по голове.