Целуй меня в Риме (СИ) - Набокова Юлия - Страница 10

Роберто подходит ко мне с букетом алых роз. Надо же, какая романтика! Попросил отца купить цветы к нашему приезду, чтобы вручить мне?

– Это мне? – Я кокетливо тянусь за букетом.

Но Роберто не дает мне его и, извиняясь взглядом, объясняет:

– Это для мамы. У нее сегодня день рождения.

Мало мне просто знакомства с родителями! Он меня еще на семейное торжество притащил!

– Готова, Марина? – Роберто трогает меня за локоть, и в его взгляде я вижу волнение.

Сейчас мой босс – не властный и требовательный начальник, который кошмарит меня на работе, а растерянный мальчишка на пороге отчего дома. И он целиком у меня под каблуком!

– Идем, – киваю я, с трудом скрывая торжество.

Отчего бы не повеселиться?

Глава 8

Я невеста Роберто, повторяю про себя, поднимаясь за боссом по каменной лестнице. Даже подъезд здесь похож на московскую пятиэтажку. Пахнет кошками и жареной рыбой. Из-за закрытых дверей доносится темпераментная итальянская речь, детские крики и собачий лай.

Сестры Роберто первыми взлетают по лестнице, словно стайка разноцветных птичек. Открывают дверь квартиры и орут на весь подъезд:

– Мама, мама! Робби приехал!

От их крика тощий черный кот в ужасе скатывается вниз по лестнице – прямо мне под ноги. Вскрикнув, я оступаюсь на каблуках на последней ступеньке и чуть не падаю. Роберто подхватывает меня под мышки и втягивает на площадку. Так, в тесных объятиях и с букетом роз между нами, нас и застает возглас его матери:

– Робби, мальчик мой!

Босс отпускает меня и, шагнув за порог, протягивает ей букет:

– С днем рождения, мама!

Она невысокая и полная, как сдобная булочка. Одета в домашнее хлопковое платье и кухонный фартук, а ее кудрявая черноволосая макушка едва достает ему до груди. Синьора радостно причитает, как сильно она соскучилась по своему бамбино, а Роберто позволяет себя тискать и целовать в щеки, как будто ему не тридцать, а три года. Я с умилением смотрю на их встречу – ведь не каждый день видишь властного босса таким беспомощным перед материнской любовью! Наконец синьора отпускает сына и поворачивает голову ко мне. Ее ясные карие глаза вспыхивают теплом:

– А ты, должно быть, Марина! Иди ко мне, девочка моя, я так мечтала тебя обнять!

Синьора Веронезе сует букет обратно сыну, и, не успеваю опомниться, как она прижимается ко мне всем своим пышным телом и тянет за шею к себе. Хватка у нее железная, так что мне приходится наклониться под ее весом, а она звонко расцеловывает меня в обе щеки. Такой горячий прием меня ошарашивает, от поцелуев звенит в ушах, и до меня не сразу доходит. Откуда она знает мое имя? И как это – она мечтала меня обнять?

Я бросаю на Роберто ошеломленный взгляд, но тот умоляюще складывает руки на груди, чтобы я его не выдавала. Ладно, еще немножко подыграю. Но потом спрошу с босса по полной!

– Рада познакомиться с вами, синьора Веронезе, – восклицаю я, как будто всю жизнь об этом мечтала. – И поздравляю с днем рождения!

– Ой, да какая я тебе синьора! – Она наконец выпускает меня из крепкой хватки. – Зови меня просто Джульетта.

– Джульетта, – изумленно повторяю я, разглядывая ее во все глаза.

Вы когда-нибудь видели пожилую Джульетту? Синьоре уже за пятьдесят, ее смуглое круглое лицо покрыто морщинками, и в ней килограмм сто веса. Кухонный фартук заляпан пятнами томатного соуса и топорщится на налитом, как арбуз, животе. Если бы не ее почтенный возраст, который выдает серебристая прядка в черных волосах, я бы решила, что она ждет очередного пополнения. Так вот что случается с влюбленными Джульеттами за тридцать лет счастливого брака…

Из подъезда доносятся быстрые шаги, и в раскрытую дверь входит ее супруг.

– Карло, любовь моя! – расплывается в улыбке синьора Джульетта.

Я прижимаюсь к Роберто, давая его отцу возможность пройти и обнять жену. Они делают это так пылко, как будто не виделись год, а не пару часов. Когда синьор Веронезе опускает руку на круглую попку супруги и игриво ее сжимает, Джульетта довольно хихикает, становясь похожей на влюбленную девчонку.

– Мама, папа! – смущенно восклицает босс.

– А что такого? Я люблю твою мать, а она любит меня. Правда, amore mio*?

Супруги Веронезе поворачиваются к нам лицом, и я замечаю, что они – зеркальное отражение моих родителей. Только в их паре Джульетта ниже ростом и полнее мужа, а папа Карло – высокий и подтянутый. Глядя на него, легко представить моего босса лет на двадцать старше. Надеюсь, к тому времени он остепенится и женится на какой-нибудь итальянке, которая захочет терпеть его крутой нрав. А пока мне приходится изображать его невесту и проследовать на кухню, куда нас приглашает его мама:

– Давайте к столу, обед уже готов!

Нас сажают за стол рядом с Роберто, и он учтиво отодвигает для меня стул. Надо же, а у статуса невесты есть свои преимущества. Как его секретарь я такой заботы не удостаивалась.

– Спасибо, дорогой Робби, – я посылаю ему насмешливый взгляд и довольно замечаю, как вспыхивают бешенством его глаза.

Но сделать он мне ничего не может, так как сейчас целиком в моей власти. Три его сестрички проворно накрывают на стол, помогая матери. Я даже не заметила, когда появилась Франческа – вернулась ли она раньше нас, пока ее отец делал почетный круг по центру города, чтобы показать мне достопримечательности, или проскользнула в квартиру уже за нами, пока я мыла руки в крошечной ванной.

Квартира семьи Веронезе тоже похожа на нашу – с узким коридором и маленькой кухонькой. Мы все с трудом разместились за столом, покрытым традиционной итальянской скатертью в красно-белую клетку. Три сестры садятся напротив и с любопытством таращатся на нас, как будто ждут начала романтического сериала по телевизору. Когда слева от меня, ближе к супруге, садится Карло, мне приходится придвинуться еще ближе к боссу, и теперь наши колени под столом соприкасаются.

– Дети мои, как я рада вас видеть! – растроганно говорит Джульетта, ставя вазу с букетом сына в центр стола. – Сегодня такой счастливый день!

На кухне пахнет по-домашнему, хоть и непривычными мне запахами – подогретым на сковороде оливковым маслом, базиликом и какими-то еще итальянскими травами. А стол ломится от всевозможной еды – тут и традиционная паста с томатным соусом, приготовленная Джульеттой, и остро пахнущие итальянские сыры, и крупные темные маслины, и знаменитая пармская ветчина, и необычный салат из черного риса с вареными креветками и помидорками черри, заправленный оливковым маслом.

Я пробую всего понемножку, решив, что для меня лучше жевать, чем говорить. Тем более, что никто и не ждет от меня активного участия в разговоре. Родные Роберто и так тараторят наперебой, рты у них не закрываются – всем хочется что-то спросить у него и рассказать о себе.

Сидя за столом с родными босса, я даже жалею о том, что все не по-настоящему. Мне нравится их шумная, любящая семья, где все весело подшучивают друг над другом и заботливо подкладывают еды. Даже Роберто расслабился в семейной обстановке и выглядит более человечным и не таким мрачным, как обычно. Семья Веронезе похожа на мою, только еще более людная. Мне легко представить за этим столом своих родителей, и я уверена, что папа подружился бы с Карло, а мама нашла бы общий язык с Джульеттой и взяла у нее рецепты домашних блюд.

– А вы сразу влюбились друг в друга, когда познакомились? – внезапно спрашивает самая младшая Бьянка и сама краснеет, смутившись своего вопроса.

Все родные Роберто умолкают и смотрят на нас в ожидании ответа.

– Ммм, – неопределенно мычу я и хватаюсь за бокал с вином, чтобы сделать глоток.

Пусть босс сам отдувается! Не я придумала обманывать его родных.

– Я сразу, – пылко глядя на меня, отвечает Роберто. – А ты, cara**?

Я закашливаюсь вином, и он заботливо стучит меня по спине.

– Вы совсем засмущали Марину, – вступается за меня его отец.