Солдат никому не пишет (СИ) - "Маркеллиан Летучий" - Страница 17

— За тобой в пламень и в водную пучину, — раздался в ответ традиционный обет следования, вслед за которым из ряда застрельщиков вышел и сам вопиющий. Это был Кинрир.

Выйдя из ряда, он медленно, без лишних слов, приблизился к Рохарду и… обнял его.

— Очень надеюсь, что ты понимаешь, что делаешь и чем это всё кончится, — предостороженно шепнул он на ухо лёгким дуновением ветерка.

— Конечно понимаю, — почти столь же тихо ответствовал Рохард, — но в противном случае тень Бренделла будет неотступно преследовать меня до могилы.

*****

В общей целостности, отряд Рохарда был наполнен двумя дюжинами его сотоварищей, выразивших готовность сражаться за Флодмунд и только Флодмунд. Вслед за этим немедленно развернулась негласная война, понеслись галопом диверсии, перехваты обозов и покушения на высокопоставленных лиц. Вполне понятно, что такая яркая жизнедеятельность не могла остаться без внимания со стороны армии, поспешившей, после того как были убиты несколько высокопоставленных лиц, начать охоту за дезертирами, которые под наплывом повышенного внимания быстро наловчились успешно скрываться в непроходимых дубравах, болотах и предпринимать внезапные, как налёты хищных птиц, молниеносные атаки, с немедленным отступлением вглубь леса.

Одночасно с этим следует осветить и порядком более масштабные события, радиальным образом отразившиеся на судьбе Рохарда и его сподвижников. Принимавший грозные обороты конфликт серьёзно озадачил Правителя Южного Флодмунда и его окружение. Если бы северяне достигли своей цели и стяжали полную и безоговорочную победу над противником, то Юг Флодмунда оказывался под нешуточной угрозой вторжения двух объединённых Земель, дать существенный отпор которым он вряд ли был в состоянии. Поэтому, прозаседав две недели, обтесав друг об друга кулаки, сорвав голоса и нервы в нескончаемой цепи дебатов, Советом Правителя было решено безотлагательно оказать военную поддержку восточному соседу для предотвращения дальнейшей победоносной экспансии Севера. Объявление войны произошло быстро, бесхитростно и бесповоротно: просто-напросто в один прекрасный солнечный день, без предупреждения, полчища южного Флодмунда вторглись в пределы боевых действий и обрушились на головы северян смертоносным градом.

В гуще происходящих сражений и побоищ, Рохард со своими соратниками смог по-настоящему развернуться, ведь в относительно небольшом земляном отрезке он мог преспокойно кошмарить сразу три армии. Но вместе с этим поднялись и сами ставки: теперь партизан преследовал не один отряд, а целых три, так что уходить от погони становилось всё сложнее и сложнее. Если первоначально можно было попытаться стравить преследователей друг с другом, то впоследствии, после десятка стычек, они разумно договорились меж собою о нейтралитете, пока идёт выуживание дезертиров.

А Северный Флодмунд тем временем начал постепенно сдавать позицию одну за другой из-за объединённого сопротивления Востока и Юга. Прилив начал отступать. Вместе с театром военных действий менял дислокацию и Рохард, — какой прок-то шарахаться по мирным территориям? Наконец, завоеватели были выдворены с территорий Востока и началось наступление на сами исконные земли Севера, погрузившие их в пламень смерти и озарившие ночные небеса заревами пожаров. Вот здесь и проявился во всей своей красе стратегический талант Рохарда. Скорбя сердцем за родную землю и стремясь всеми силами сохранить её в мирном виде, в пущем неистовстве начал косить он неприятелей в бесконечных вылазках и засадах, заманивать в хитроумные ловушки и заводить в гиблые места, лишая жизни целые отряды. Вместе с этим неимоверно вознеслась и его слава, так что он стал главной темой для обсуждения у ночных костров, окрестив лихого повстанца Лесным Демоном, — скрытый комплимент, отражающий его неуловимость и беспредельную удачу.

Комплименты комплиментами, а нести потери от партизан никому не улыбается. Поэтому, сосчитав потери и учуяв грозящую опасность телесам, военное командование, скрепя душу, решило всё же раскошелиться и объявило о солидной награде за поимку означенной банды дезертиров — живыми или, что ещё лучше, мёртвыми, так что них точно не будет проблем. Вот здесь-то и обнаружилась ахиллесова пята повстанцев, и, надо заметить, обнаружились именно среди своего стана, ведь среди повстанцев нашёлся некий неравнодушный к золоту человек, готовый ради обладания Жёлтым Дьяволом продать хоть душу, а может и две. Сговорившись с карательными отрядами, он выдал им местоположения одного из тайных привалов, условившись, что, после очередной вылазки, он даст им знак, что всё тихо и можно приступать к делу, а после можно брать их тёплыми во сне, хоть живыми, хоть нет, ему всё равно — лишь бы получить по счетам.

События благоприятствовали заговорщикам — стремясь воссоединиться с семьёй, Рохард занял постоянное место для стоянки подле своего родного города, производя оттуда набеги и вылазки. Главным причиной использования убежища возле многолюдного города был план по эвакуации семейства, предусматривающий её транспортировку первоначально в этот лагерь, а потом уже куда-нибудь в глубокий и надёжный тыл. Как говориться, хочешь стяжать успех — держи свои планы при себе. К великому сожалению, Гейбрин не был знаком с подобным мудрым советом. Это, впоследствии, и послужило ему горьким уроком.

Возвращаясь однажды после очередной стычки, он вместе с остальными заночевал в помянутом лагере, чая следующем днём вызволить семью. В томном сне мерещились ему призрачные образы родных, он с трепетом осязал их и радовался долгожданному воссоединению. Но неожиданно лицо жены преисполнилось необъяснимым ужасом и она резко рванула его за плечо, погрузив Гейбрина в кажущиеся бесконечным падение в звенящую пустоту, взорванную под конец душераздирающим криком. Раскрыв глаза, Рохард начал по своему обыкновению прислушиваться к окружению. Приглушённые шаги украдкой разлетались по лагерю. Встав, — последняя время Гейбрин постоянно носил броню и не снимал её даже во время ночного отдыха, — он аккуратно приблизился ко входу в палатку и осторожно приподнял полу. Блёклый отсвет костра слабо осветил Айтина, по-заговорщически крадущегося к кустам. Почувствовал недоброе, Рохард тотчас разбудил своих ближайших товарищей, вооружился самострелами, и притаился в ожидании дальнейших событий, которые не заставили себя ждать. Вскоре после ухода Айтина по всей периферии лагеря зашумели кусты, из-за зелени коих начали появляться чьи-то недобрые лица.

Уразумев факт предательства, Гейбрин не растрачивая время попусту, вскинул арбалет и выстрелил по первой попавшейся цели, его немолчному примеру последовали и другие. В ответ раздалось четыре приглушённых крика, сопровождаемых громкими хлопками, словно что-то тяжёлое враз рухнуло на землю всей своей массой.

— Тревога, нас предали! — со всей возможной дурью заорал Рохард во всю мочь своей глотки, изрядно всполошив как повстанцев, так и животный мир спящего леса.

Сразу же после предупреждения он ничком рухнул на землю — полезная привычка доставшаяся в наследство от армии, — и вовремя. Секунда промедления и тело охотника было бы пронизано роем болтов, уподобив того ежу. Воспользовавшись решетоподобным состоянием палатки, Рохард схватил лежачий рядом заряженный арбалет и через проделанное отверстие отослал ещё одного карателя на встречу с пратоцами. Повторив позу морского котика, охотник взглянул на испуганные лица сотоварищей и понял, что отстреливать противником по одному не лучшая затея, так как, во-первых, их слишком много, а во-вторых, по всей видимости, отстрел ему придётся совершать самому. Взбудораженный разум в секунды перебирал самые многоразличные и бесчисленные идеи, откидывая одну за другой в бешенном вихре, пока, наконец, не остановил свой выбор на весьма рискованном варианте. Вскочив на ноги, Рохард прожогом выбежал из шатра и, подавшись вперёд всем телом, ринулся к стоящей близ палатке, служащей своеобразным складом. Благодаря неожиданности манёвра, ему удалось выгадать у противником драгоценные миги. Лишь когда он с разбега запрыгнул в палатку, вслед запоздало полетели свистящие снаряды, изрядно потрепавшие многострадальную нервную систему.