Системный Экзорцист. Книга II (СИ) - Панарин Антон - Страница 37

Огромные колдобины заставляли молиться всем богам, чтобы следующая выбоина не сломала мне ноги. В этот район явно вкладывают огромные деньги и стремятся вытащить народ из нищеты. Отрицательное процветание.

Шагая по тёмным улицам, я сжимал в кармане рукоять ножа. Да, параметры у меня вкачаны неплохо, но труба, прилетевшая по затылку из темноты, ещё никого не сделала богаче и здоровее.

Справа заметил красную вспышку. Обострил восприятие и ощутил присутствие демонической энергии. В переулке между пятиэтажек стояли два человека. Одним из них был апостол.

Глава 17

Судя по фигуре, рядом с апостолом стояла молодая девчонка. Переминалась с ноги на ногу, озиралась по сторонам. Торговец смертью устал ждать, потребовав дать ответ.

— Ну. Решайся. Ты хочешь новый дом для себя и родителей?

— Ну, я... Э... Да, хочу. Но... — девчонка сомневалась, а апостол знал, что делать с такими.

В воздухе появилась алая печать, а апостол, как змея, прошептал, приблизившись к её уху:

— Тогда скажи «согласна», — неуловимым движением апостол уколол девчонку в ладонь, отчего та ойкнула, и дрожащая ладонь начала свой путь к дьявольской кабале.

— Я сог...

Эх, в приюте меня вечно ругали за привычку перебивать людей. Дураки. Они просто не понимали, что однажды эта привычка спасёт жизнь какой-нибудь дурёхи.

— Я согласен надрать тебе задницу! — рявкнул я, высунувшись из-за угла.

Девочка, видимо, решила, что я из инквизиции, что было недалеко от правды, и побежала прочь.

— Ой, простите. Не знал, что в Арбене запрещена торговля на улице, — усмехнулся выродок, оскалив пасть. В темноте его глаза засветились красным, позволив мне замечательно прицелиться.

Метка смерти.

Потеряна 1 единица поглощённых душ. Осталось 183 душ и .

Метка смерти.

Потеряна 1 единица поглощённых душ. Осталось 182 душ и .

Метка смерти.

Потеряна 1 единица поглощённых душ. Осталось 181 душ а .

Карающая длань со свистом выпустила один снаряд за другим. Фигура апостола трижды дёрнулась, схлопотав попадания в грудную клетку, но урод остался на ногах.

— М-м-м, знакомый запах. Вернулся за своей бабой?

— За твоей головой, — сказал я, извлекая из инвентаря меч Храмовника.

Рука апостола поползла вверх, формируя фиолетовый шар. Этот фокус я уже видел.

Астра гардиан!

Внимание, потеряно пятьдесят единиц маны.

Золотое свечение расползлось по моему телу, прикрыв от атаки. Фиолетовый шар чиркнул по моему боку, пройдя вскользь. Прокачанная ловкость лишний раз напомнила о важности физических параметров. Без неё я бы не смог отвести удар. Хотя астра гардиан удар полностью не сдержал.

Получен урон 37 очков здоровья.

Здоровье 63/100.

Больно! Столько урона я получил при условии, что шар прошёл по касательной? Нужно быть осторожнее, а то можно и ласты склеить.

Фиолетовые сферы вылетали одна за другой из ладони апостола. Его явно забавляло то, как я уворачиваюсь от атак. Ну ничего, посмейся. У меня как раз появился меч в руках. Покажу тебе ещё один фокус.

Серп ветра!

Внимание, потеряно девяносто единиц маны.

Апостол даже не понял, как стал короче на полметра. В темноте беззвучно пронеслась волна, отрубив апостолу обе ноги чуть выше колена. Фигура надломилась и рухнула на землю, забившись в конвульсиях.

Ночные улицы от такого истошного воя стали стерильно тихими. Как будто все дебоширы и наркоманы вымерли за мгновение. Подбежав к апостолу, я вогнал в его правую руку нож, приколов к земле, левую же прибил лезвием меча.

— А-а-а! А-а-а! — орал апостол, извиваясь от боли.

— Попался, сука. Ну, давай потолкуем, тут нам явно никто мешать не будет, — со злости впечатал ему пяткой сапога в нос. Под ногой приятно хрустнуло.

— А-а-а! А-а-а!!! — не унимался торговец смертью. Его крики мало походили на человеческие, что-то в них было дребезжащее, как консервная банка.

— Где моя жена? Отвечай, тварь, — прошипел я, занося ногу для нового удара.

— А-а-а! А-а-а! А-ха-ха-ха-ха!!! Ты думаешь, мне больно? Страшно? Да ты ничего не знаешь о том, как я жил раньше. — Смех сменился шипением, из пробитых лёгких с каждым словом вырывался воздух.

— Мне насрать. Где моя жена? — отчеканил я каждое слово.

— Я знаю таких, как ты. Хочешь спасти жену, страну, мир. А на деле ты очередной червь с синдромом избранного! Ты копошишься в ворохе дерьма, думая, что делаешь благо, но не замечаешь, как люди вокруг тебя медленно умирают. От нищеты, болезней, голода. Посмотри, — голова апостола резко дёрнулась влево. На ступенях лежал иссохший старик. — Думаешь, он так высох от дурмана? Не-е-е-ет. Голод. Сначала хочется есть, потом внутри начинается такая боль, что ты не можешь ни о чём думать, кроме как о куске хлеба. А потом приходит смертельная усталость, следом за ней болезни, и ты медленно мучительно умираешь, — говорил он так, как будто прожил всё, что описывал, может, и не один раз.

Дождавшись, пока апостол договорит, я пару раз врезал ему пяткой в солнечное сплетение. Послышался хруст ломаемых рёбер.

— Где Вера?

— Зачем она тебе? Ты ведь не замечал её страданий, так же как смерти этого старика. Ты главный герой, а она так, фоновый персонаж в твоей картине мира. Я такой же, как она. Я жертва. Твоя, инквизиции, Солнцеликого, Бога. Вам не было до меня дела. Хотя я молил о помощи, но всё, что я получил, — это плевки да затрещины. И я стал зеркалом. Как вы относитесь ко мне, так и я к вам.

— Не надо сопливых речей. Ты заложил душу в обмен на силу, вот и закрой свою пасть. Строишь из себя мученика. Думаешь, мне легко? Из-за таких выродков, как ты, мы и живём в дерьме! — еле сдержался, чтобы не нанести ещё пару ударов этому страдальцу.

— Хе-хе. Не-е-ет! Всё из-за таких, как ты. Я умирал, а Грейгард предложил сделку. Одна душа в обмен на неделю жизни. Две души в неделю, и он дарует мне часть своих сил. Пожалуй, он один из немногих, кто был ко мне добр за всю жизнь. Можно ли его называть демоном? Для меня он спаситель! Истинный! А не этот ваш Солнцеликий ублюдок! — апостол со злостью плюнул кровавой слюной, но она расплылась по подбородку.

— Ты выбрал лёгкий путь, вот и всё.

— Слушай. А мне нравится твоё лицемерие. Воистину прекрасно, когда один, продавший душу, винит другого в том, что тот продал свою. А-ха-ха! Это уморительно! — торговец пактами засмеялся, булькая кровью.

— Я заключил пакт, но использую силы, чтобы убивать таких, как ты.

— М-м-м, твои оправдания музыка для моих ушей! Знаешь, сколько я таких встречаю за месяц? Десятки, сотни! Я хочу купить домик маме, я хочу стать сильнее, чтобы защитить сестрёнку, я хочу, хочу, хочу!!! А знаешь, что стоит за всем этим? Тщеславие! И везде только Я! И нет там ничего больше. Они приходят затем, чтобы почувствовать себя лучше. Душевные терзания их разрывают изнутри. А я всего лишь забираю их души, чтобы они не мучались. Можно сказать, что я своего рода целитель. — Мерзкая улыбка затопила его лицо, не дав мне выбора.

Пятка впечатывалась снова и снова в его мерзкую морду, ломая лицевые кости, выбивая зубы. Но с каждым ударом его смех становился всё громче. Это выводило меня из себя. Наступив ему на руку, я вытащил меч изкисти.

— Последний шанс. Где Вера?

— А не то что? — гундосо спросил апостол, шмыгнув сломанным носом.

— Я тебя прикончу. — равнодушно бросил ему в лицо.

— Забавный. Я уже давно мёртв. Убей. Тогда я всего лишь попаду в ад, а мой господин дарует мне новое воплощение в виде демона. Считай, что окажешь мне услугу. Давай. Моя смерть ничего не изменит, следом придут сотни таких же, как я. А вы все сдохнете. Грядёт новая эра. Эра Самаэля, — последние слова он говорил шёпотом, с каким-то раболепным придыханием.