Брат для волчонка (СИ) - Бэд Кристиан - Страница 2

— Пойдёшь в гостиницу? — спросил Ули.

Рэм глянул на него косо и не ответил.

Ули чуял поживу. Рэму и вправду было совсем некуда пойти. Не в гостиницу же? А отец Ули крышевал все городские притоны.

— Не пойду, — бросил он безразлично, словно ему было куда идти.

— Ты бы слил свои эрго на личный счёт с банковского. Юрист может их заблокировать до оглашения наследства, — сказал Ули.

Рэм фыркнул, но не смог не признать — прыщавый говорил дело.

Он щёлкнул по комму и забрал на личный счёт все эрго с карты отца, к которой у него был доступ. Всё остальное, к сожалению, принадлежало семье, и Рэм не мог его перевести со счёта на счёт без разрешения отца.

Опять зазвонил юрист.

— Я в гостинице, — соврал ему Рэм. — Всё. До завтра! Я ложусь спать! — И отключился.

Он надеялся, что юрист отвяжется теперь хотя бы до утра.

До утра надо было что-то решить.

Вступить в наследство? Стать, как мечтал отец, паинькой и опорой семейному бизнесу?

Рэм закрыл глаза и снова увидел столб белого света. И смертоносные туши спецоновских шлюпок.

Нет, спать он сегодня не сможет.

Какая тварь донесла? Кто убил всю его семью? Кто-то из соседей? Кто?

Снова раздался свист пролетающего над рекой туристического катера, и Рэм посмотрел на реку.

Он решил, что голова закружилась.

Потому что гостиница вздрогнула, покачала сияющими крыльями, и… чайкой полетела в воду.

Взрыв раздался долей секунды позже. Он был похож на хлопок, но от него содрогнулась вся набережная.

Рэм зажал уши. Присел…

Но второго хлопка не последовало.

— Тлять, — прошептал Ули, сидящий рядом на корточках. — Ты глянь! Абздец «Чаечке»! Отлеталась!

Рэм выпрямился. В том месте, где над рекой нависала гостиница, было глубоко. И на поверхности плавали только обломки и какие-то пятна. Наверное, на террасах стояли светильники автономного питания, и свет продолжал идти через воду.

Слюна стала горькой, и Рэм сплюнул себе под ноги.

Он сказал юристу, что уже внутри и сейчас ляжет спать. Он сказал это юристу. И теперь нет никакой гостиницы.

Пока Рэм тихо матерился, пытаясь справиться с эмоциями, Ули стоял, перегнувшись через перила набережной, и плевал в воду.

— Хорошо к тебе прицепились, — посочувствовал он, когда Рэм перестал смотреть, как полицейские катера, что летали над пятном на реке, подбирают немногих всплывших.

Вода осенью ледяная. И ночь будет холодной. Рэма уже пробирало через лёгкую куртку.

— Это юрист, хэдова тварь, — выдавил Рэм. — Сначала на отца настучал, а потом узнал, что я жив, и решил не затягивать.

— Таггеров, думаешь, нанял?

Контрабандистов-таггеров на Мах-ми было в последние годы — как неудов в социальной карте подростка. Уже и не знаешь, куда лепить.

Рэм неопределённо мотнул башкой. Да, проще всего было заплатить таггерам. С местными бандами связываться опасней, у тех — свои интересы. Вдруг потребуют поделиться «наследством»?

А таггеры — прилетели и улетели. Им всё равно, кто будет забирать контрабандный йилан. Лишь бы кто-то забрал и заплатил за доставку.

— Пошли, что ли? У нас заночуешь? — предложил Ули. — В трущобах пеленг вообще не возьмет, даже полицейский. В бараке поспишь. Тебя, поди, полисы уже ищут?

— А зачем? — дёрнул плечами Рэм. — Как они свяжут «это» со мной? — Он кивнул на пятно от гостиницы. — Они не знают, что меня туда ночевать посылали.

— Юрист риэл мог для верности оплатить тебе номер. Электронная запись могла остаться в базе.

— И что? Нельзя, что ли, переночевать?

Ули пожал плечами.

Ему было хорошо. Какой бы тварью ни был его отец, зато он был. А у Рэма вдруг не осталось совсем никого. Ни одного надоедливого паршивого родственника. Даже дуры-сестры.

Он сглотнул и снова уставился на воду.

— А дальняя родня у тебя есть? — спросил Ули, словно бы прочитав его мысли.

— Есть. На Прате и на Ольхоне.

— На Ольхоне? — Ули изобразил думание, но вышло плохо. В школе он научился только иголки через щёку просовывать, потом его выперли. — А это где?

— Пояс Дождей.

— Они у тебя экзоты, что ли?

— А ты не знал?

— Не, ты вон какой здоровенный.

Рэм и в самом деле был крупным для своих лет, и уж на экзота не походил никак.

Но родня была. Стоило ли её подставлять, вот вопрос? Сейчас кинешься в родственные объятья, а завтра…

Рэма осенило вдруг: Он с рычанием вскинул руку и заблокировал коммуникатор.

Вот же ташип бесхвостый! Юрист не мог его запеленговать, закон о личных данных защищает несовершеннолетних, и даже полиция должна сначала получить одобрение на запрос. Но он мог позвонить и увидеть, что вызов идет!

Значит, коммуникатор цел! А какой коммуникатор мог уцелеть после взрыва в «Чаечке»?!

— Бежим! — крикнул Рэм и схватил Ули за руку.

Над набережной уже кружили какие-то подозрительные катера.

Глава 2

В ночлежке сильно воняло грязным бельём и плесенью. Ули привёл туда Рэма и сразу слинял. Ему позвонил отец.

Рэм не возражал. Когда они шли длинной кишкой подвала, ему хотелось одного — положить куда-то внезапно отяжелевшую голову и уснуть.

Однако длинная полутёмная комната с грязным полом и чёрными полосами на стенах, с двумя рядами двухэтажных нар и разделяющей эти ряды верёвкой с мокрым бельём, привели Рэма в чувство.

Ули показал ему «отличное» свободное место, верхнее, второе от входа в левом ряду. Оттуда было близко до дверей, если придётся удирать. Казалось бы — ложись и срубайся, более-менее безопасно.

Но уснуть Рэм не смог. Запах душил, в голове звенели смешки и голоса случайных соседей — спальных мест в комнате было не меньше сорока, и бельё не давало разглядеть, сколько из них пустых.

Рэм честно жмурил глаза, но ощущал себя обкурившимся: вроде как спал наяву или бредил.

Мысли бродили вокруг одного и того же: он должен отомстить юристу.

Должен. Но как?

В Ябурге он вообще никому не нужен. Совсем. Даже приди он в администрат — никто и разбираться не станет.

На планете идёт гражданская война конфедератов и центристов. Одни хотят, чтобы планета вошла в Содружество, другие цепляются за Империю.

Война то затихает, то разгорается с новой силой. Подумаешь, торговца какого-то грохнули конкуренты? И что? Щенка можно в приют, и вопрос закрыт.

Рэм повертелся на жёстком пластике с пластиковым же матрасом. Простыней и одеял не дали, наверное, чтобы не разводить блох.

Он ощутил, что зябнет, укрылся курткой и поджал ноги. Что? Ну, что ему делать?

Пару раз он доставал коммуникатор, открывал голоменю, тыкал в один из контактов и тут же сбрасывал вызов.

Ну, позвонит он приятелям? А дальше что?

Мало ему Ули, хочется подставить ещё кого-то? Чем они смогут ему помочь?

Да и кому нужен неудачливый одноклассник?

Друзья? Вон у него один друг-отморозок, уже тоже чуть не огрёб. А если бы они пошли в гостиницу вместе?

Друзья отца? А что если они в сговоре с юристом?

Рэм вздохнул, снова достал комм и пересчитал свой запас эрго. Те, что заначил на чёрный день и те, что успел снять с карты отца. Негусто.

Можно было ещё продать катер. Он припаркован ниже по набережной, а значит, остался цел.

Документов на него нет, но есть доверенность на полёт с наёмным водителем, и забрать он его сумеет. Ули поможет найти покупателя, который за треть цены возьмёт и без документов.

А что если взять катер и махнуть к дому юриста? И скинуть бомбу?

Рэм вздохнул и послал дурацкую мысль на фиг.

Чушь непоротая. Дом юриста хорошо защищён от мелкой световой или разрывной бомбы, из тех, что легко можно прикупить у местных бандитов. Война же, и не такое во двор прилетает.

Рэм просто засветится, его схватят полисы и засадят. А в тюрьме пришьют какую-нибудь мокруху. Вот там у юриста точно всё куплено.

Только спецон может без суда и следствия накрыть этого шакала-перевёртыша и прожарить его вместе с землёй и кишками. Но даже если он, Рэм, напишет донос…