Брат для волчонка (СИ) - Бэд Кристиан - Страница 12

— А ну, вылазь! — приказал он. — Вам кто разрешил тут драться? Идиоты!

Он прошёл вглубь барака, навис над компанией Рая. Рэм оказался временно скрыт от обидчиков за его широкой спиной.

Кудрявый что-то заблеял, но его оправдания звучали фальшиво.

— В карцер захотели за драку? — хмуро уточнил мастер-сержант.

— Мы не дрались, — сказал Рэм в спину Астахову и вытер кровь с подбородка. — Это я сверху упал. Во сне.

Мастер-сержант повернулся и внимательно посмотрел на пацана:

— Не хочешь сор выносить? — сощурился он, разглядывая разбитую физиономию Рэма. — А ну, марш к медику. Дальше по коридору. Крест на двери увидишь — туда и вали! — Он повернулся к кудрявому. — А вы, ташипы, чтобы приткнулись! Ещё раз увижу…

Рэм понял, что сержант именно видел драку. Значит, в комнате были камеры.

Не повезло кудрявому Раю. Сержант теперь придираться будет. И следить.

Но и Рай от Рэма теперь не отвяжется, чтоб его Белые…

— Тебя отвести? — Астахов взял Рэма за плечо.

— Не надо, я сам, — буркнул тот.

Ему нужно было выбраться в коридор и отдышаться. Не на глазах у сержанта.

— Двадцать метров по коридору и красный крест! — напутствовал пацана Астахов и вернулся к воспитательным мероприятиям.

Рэм вышел из барака и привалился к стене.

Вот так. Ничего. Этот урод кудрявый ещё огребёт. На месте любой горы когда-нибудь будет море.

Лысенький медик смотрел на разбитую физиономию Рэма с понимающей ухмылкой.

— С койки упал? — переспросил он ехидно. — Ну раздевайся, я оценю, что это была за «койка».

Рэм стянул толстовку.

— И что, сержант даже без карцера обошелся? — уточнил медик, разглядывая пацана.

Рэм кивнул.

— Это он зря.

Медик обернулся, и ткнул пальцем воздух над нишей на стене.

По медкабинету разнёсся урчащий звук, и из ниши выполз здоровенный саркофаг медкапсулы.

— Ну, тогда я над тобой поиздеваюсь чутка. Тебе полезно будет, — осклабился медик. — В капсулу ложись, пáдающий куда попало.

Рэм насторожился. Про подобную медицинскую технику он только читал, и не понимал, что в ней может быть опасного.

Но когда голой спины коснулись холодные присоски медицинской лежанки, а купол капсулы начал с шипением закрываться, ему резко стало не по себе.

Стальные захваты, иглы, движущаяся панель сканера — всё было холодное, мёртвое. И с его телом это мёртвое тоже обращалось как с куском пластика.

Фиксаторы впились в шею, холодная игла больно вошла в напряжённые мышцы.

— Вот-вот, — сказал медик, наблюдая, как Рэм безуспешно пытается принять чуть более удобную позу. — В другой раз головой будешь думать, прежде чем… — он хмыкнул. — …Падать.

Рэм сжал зубы. Ну и ладно. От этого явно не умирают. Это же лечебная капсула.

Хотя чисто теоретически пацана тут можно было хоть на органы разобрать.

Кто знает, что на уме у этого больного медика и за что его сослали на эту древнюю станцию?!

Медик расхохотался, заметив неподдельный испуг на лице Рэма. Шлёпнул ладонью по прозрачному пластику, заставляя купол открыться.

— Драться вы почему-то не боитесь, — сказал он, просмеявшись. И протянул Рэму руку. — Выбирайся. Всё у тебя обыкновенно. Переломов и внутренних повреждений нет, но сыворотку я тебе прокапаю. У вас тесты завтра, а ты — как собачонка побитая. Можно бы в капсуле, но с тебя уже хватит. Ложись на койку, подключу тебя к капельнице. Только рукой не двигай. И попробуй поспать.

Рэм выбрался. Лёг на обычную медицинскую кровать с обширной панелью управления, как в гражданских медцентрах. И его тут же потянуло в сон.

Медик ещё возился с его рукой, фиксируя свои иголки, а голова у Рэма уже потяжелела и глаза начали закрываться.

— Так не больно? — спросил медик, закрепляя руку, чтобы пациент не мог ей двигать.

Рэм кивнул. И не удержался:

— А капсула такая — зачем. Тут же у вас и так всё есть?

Ну ведь не для того же, чтобы мучить в ней пациентов?

— А вот попадёшь ко мне наполовину обгоревший, в спёкшейся с кожей компрессионке — тогда и оценишь, зачем.

— А на планете таких почему нет?

— Есть. — Медик накрыл Рэма одеялом. — В спасательных центрах. Это просто слишком дорогая штука для обычных гражданских больниц. И нужды в ней там, как правило, нету.

— Дорогая?

— Глаза закрой и спи, — приказал медик. — Очень дорогая. Но Армада ценит своё рабочее мясо. А пилот — очень дорогое мясо, если у тебя вдруг получится.

— Это завтра утром, да? — Рэм покорно закрыл глаза. — Выяснится? А если нет? На планету вернут?

— С чего бы вдруг? Ты уже завербовался, парень. Подберут более простую работу. Люди везде гибнут. А работа оператора на околопланетных щитах — тоже сложная. Спи. И не дерись больше.

«Ага, не дерись, — подумал Рэм. — Да эти гады мне теперь житья не дадут».

Приятелей у Рая было трое. На вид — такие же недоумочные отморозки. А Рэм был один. Не было даже Ули, чтобы подсказать какой-нибудь уличный трюк.

Рэм проснулся, когда медик пришёл убирать капельницу.

— Утро уже? — вскинулся он.

Поднял затёкшую руку, взглянул на комм. Но время там было выставлено всё ещё городское, привычного Рэму часового пояса родной планеты, и он растерялся.

— А сколько сейчас времени?

— Семь утра, — подсказал медик. — Без десяти минут.

— А подъём когда?

— В семь.

Рэм выдохнул и переставил время.

Медик прошёлся сканером по его животу, поводил над лицом. Стационарный медсканер похож на шарик, парящий над пациентом и повинующийся движению руки.

— Нормально? — спросил Рэм.

— Как на собаке, — подтвердил медик. — Я даже губу тебе зашивать не стал. Так зарастёт. Вставай.

Он сделал резкое движение пальцами, и шарик исчез. Втянулся в красный медицинский браслет, змеёй обвивающий руку медика.

Рэм встал. Одежды, которую он вчера аккуратно сложил на кресло возле кровати, не было.

— Я в хозблок твоё шмотье сдал. Там его упакуют и вернут тебе, если полетишь куда-то отсюда. Твоим приятелям вчера комбинезоны выдали. Я тебе взял, вон, на столе, видишь прессуха лежит?

На столе маленькой палаты на две кровати лежало что-то плоское, величиной с коробку конфет.

Простое касание пальцев Рэма разрушило лёгкое поле, и комбинезон самораспаковался, сразу увеличившись в объёме.

— Бельё там внутрь завёрнуто, — пояснил медик, видя как Рэм неумело распаковывает машинную пресс-складку. — Ботинки — возле кровати. Помыться можешь здесь, в палате. У вас там общий душ, сержант покажет тебе потом. Тут есть более привычный тебе, капсульный.

Он хлопнул ладонью по стене, где Рэм успел разглядеть едва заметный круг дверной мембраны.

— Помойся, переоденься. В восемь ты должен быть на завтраке. Потом сержант вам скажет, куда идти. Часа тебе хватит?

Рэм кивнул.

— Я запирать не буду. Помоешься и иди до столовой. А я Марвина пойду попроведаю.

— А кто это — Марвин? — полюбопытствовал Рэм.

— Начальник станции, старший сержант Марвин Кремлих. Вроде, говорят, прилетел ночью. Может, сплетни какие привёз или оборудование.

Медик и в самом деле ушёл, не позаботившись даже о том, чтобы затянуть силовым полем двери в свой кабинет.

Рэм из вежливости туда не полез. Пошёл осваивать душевую.

Кабинка действительно оказалась очень похожей на стандартную. Помывшись, пацан оценил свою побитую физиономию в зеркале — было очень неплохо: ссадины подтянулись, синяки пожелтели, словно прошло дня три. Круто!

Рэм оделся — комбинезон тоже был самый обыкновенный, защитного цвета, с застёжкой под горло, — и уселся на кровать.

Можно было рискнуть наконец разблокировать личный коммуникатор. Раз медик сказал, что на планету Рэма уже не вернут, можно больше не тихариться. Выйти в сеть.

Ну и что, что полисы узнают его местоположение? Сержант Астахов сказал, что спецон его не отдаст, даже если администрат пришлёт в Армаду официальный запрос.