Медиум (СИ) - Дронт Николай - Страница 1

Медиум

Глава 1. Послание

Недоставленное сообщение

Вилли Ловчила вновь всех провёл — умер, тем самым подтвердив репутацию первостатейного, непревзойдённого и отъявленного плута.

Шесть лет полиция готовила знаковый процесс. Четыре года в тайне собирались доказательства и следующие два года, под разными предлогами, адвокаты обвиняемого откладывали слушания. На суде присяжные, без всякого сомнения, поверили бы в предъявленное обвинение и вынесли вердикт “виновен”. После такого Вилли, в первый раз за свою долгую, бурную и неправедную жизнь, отправился бы за решётку на долгий срок. Впрочем, так часто заканчивают карьеру криминальные авторитеты.

Однако Ловчила вывернулся и умер раньше приговора. Главное, от вульгарного инфаркта, умудрившись упасть на каменный пол сразу после приезда в суд, да к тому же успев прохрипеть перед собравшимися журналистами и вспышками фотокамер: “Я не виноват… Моё дело сфабриковано… Это всё клевета и происки полиции…”

Более ста папок с собранными документами, три сообщника, спрятанные по программе защиты свидетелей, тяжкий труд подразделения, специально созданного при Центральном Управлении Полиции, и огромная куча государственных денег в одночасье слились в унитаз. Полицейские ходили в трауре. Они рассчитывали на долгий, но, в конце концов, успешный процесс, а оказались в глубочайшей… луже. Особенно после напечатанных в газетах слов умирающего Ловчилы.

Счастливая вдова закатила похоронную церемонию с симфоническим оркестром, огромным, блестящим чёрным лаком, катафалком и поминками с любимыми блюдами покойного — императорскими лобстерами, трепангами, жаренными с луком, и свежевыловленными устрицами.

Много друзей умершего приехали отдать последний долг усопшему и сочли необходимым сунуть безутешной супруге пухлый конверт с некой суммой наличными. И ведь никому не было жалко! Так вовремя умереть, не сказав ни слова о коллегах, достойно всяческой похвалы.

Сейчас гости, кроме самых близких, уже разъехались, все конверты лежали вскрытыми, а их содержимое пересчитанным. Вдова же со своей младшей сестрой обсуждала планы на не столь отдалённое будущее.

В этот ответственный момент к дому подъехала старомодная, очень респектабельная, чёрная машина. Из неё выскочил одетый в ливрею водитель и открыл дверцу пассажиру в чёрной шляпе, в чёрном костюме, в белейшей сорочке с чёрным галстуком. Стоит ли упоминать, что носки и ботинки у него тоже были чёрными? Своим видом, возрастом и солидностью человек больше напоминал гробовщика, что, впрочем, оказалось неверным. Он поднялся на крыльцо и нажал на кнопку звонка.

— Мэм, здесь живёт Лукреция Брасс? — вежливо поинтересовался посетитель у открывшей дверь женщины.

Вдова, всё ещё сохранившая следы былой красы, заявила:

— Да, это я, — и поинтересовалась: — Вы из погребальной контры?

— Нет, мэм. У меня другое занятие. Ваш муж попросил вам кое-что передать, но вначале я должен удостовериться, что вы действительно та, за кого себя выдаёте. — В руке мужчины оказался маленький, по-детски яркий, блокнотик. — Прошу ответить — как ласково вы называли свою первую кошку?

— Совсем стыд потеряли! Теперь коммивояжёры заявляются сразу после похорон! Здесь вам ничего не обломится! Уходите вон!

— Я ничем не торгую, и мне от вас ничего не нужно. Мэм, если вы не хотите отвечать, я уйду, но в таком случае послание не будет передано.

— Если у вас оно действительно имеется, давайте его сюда и уходите. Чаевых точно не получите!

— Как уже говорил, мне нужен ответ на вопрос. Итак, ласковое прозвище вашей кисы?

— Причём здесь она?

— Мы теряем время, мэм. Вы назовёте мне кличку?

— Вон отсюда!

— Я трижды задал вам вопрос, и вы трижды на него не ответили. Я ухожу, не передав послание. Прощайте, мэм.

Мужчина развернулся, сошёл с крыльца и направился к ожидающей машине. По пути он выпустил из рук блокнот, как оказалось, купленный в магазине приколов. Тот, не успев долететь до земли, вспыхнул и почти без хлопьев сгорел.

— А что будет, если скажу имя? — поинтересовалась вдова.

Ей вдруг пришло в голову, что торговцы не приезжают на таких машинах к розничным покупателям. Да и посланец выглядел крайне респектабельно. Лет за пятьдесят, стрижка от хорошего парикмахера, костюм, явно сшитый на заказ. На коллегу покойного мужа он тоже не особо походил. Быть может, это адвокат? Такое в стиле Вилли — передать послание через никому неизвестного человека.

— Вернитесь. Я поговорю с вами.

— Увы, мэм, — посланец лишь чуть приостановился и обернулся. — Вы сами видели, что письмо сгорело. Я в таких случаях специально использую магниевую бумагу. Ваш муж, после смерти надиктовал записку, сказал адрес и особо настаивал на соблюдении секретности.

— После смерти?! В каком смысле?

— Теперь это уже не так важно, мэм. Послание ведь не сохранилось. Думаю, вам будет спокойнее считать меня назойливым коммивояжёром. Поругайтесь на наглых нахалов, пытающихся сбыть свой залежалый товар, и забудьте.

С этими словами мужчина сел в своё роскошное авто. Шофёр вернулся на водительское место, двигатель заурчал, как довольный котёнок, и машина плавно тронулась. Женщина посмотрела вслед.

— Кто это был? — поинтересовалась соседка, с нескрываемым интересом наблюдавшая за столь необычным разговором из-за ограды.

— Сама не поняла. Вроде не мазурик, но говорил что-то ну уж очень странное.

Сёстры

— Лукреция, милая, это кто приезжал? — поинтересовалась у вдовы сестра.

— Странный тип. Якобы хотел передать мне записку от Вилли, но для того я должна была сказать ласковое прозвище моей первой кисоньки.

— Ведь это логично, милочка. Твой муж был очень предусмотрителен.

— В каком смысле?

— Посетитель не знал тебя лично. Максимум — мог видеть фотографию. Например, от меня бы он тебя не отличил, вот и спросил то, что знали ты и Вилли, но не ведали остальные.

Спутать сестёр было бы сложно, особенно из-за крысиного профиля младшей, но старшая задумалась.

— Нехорошо получилось. Я зря его отчитала. Он держал маленький блокнотик. Такой, знаешь, весёленькой расцветочки. Когда уходил, бросил его, а тот вспыхнул.

— Лукра, давай я тебя ещё раз спрошу — к тебе приехал человек на машине с шофёром и задал вопрос? Так?

— Да. Но…

— Я правильно понимаю, что ты спустила на него собаку?..

— Только сначала, потом я согласилась с ним поговорить.

— Но к тому времени записка сгорела. Значит, в ней было что-то такое, чего Ловчила категорически не хотел показывать никому, кроме тебя.

— Ты меня пугаешь! Что там могло быть?

— Например, номер банковского счёта с кругленькой суммой на долгую, добрую память.

— Думаешь? Нужно сейчас же вернуть мужчину обратно! Но… Я не спросила, как его зовут. Надо что-то делать!

— Сиди уж. Твоя младшая сестрёнка разберётся. Я записала номер машины.

— Наверняка он фальшивый! Когда преступники идут на дело, они всегда используют краденые машины с фальшивыми номерами!

— Это тебе, конечно, Вилли рассказывал?

— Ты отлично знаешь, что муж никогда ничего мне не рассказывал! Но во всех фильмах именно так и поступают уголовники!

— Уголовники угоняют неприметные машины. А броский Фантом, представительского класса, им редко когда нужен. Сейчас я кое-кому позвоню, и через полчасика мы будем знать имя владельца автомобиля.

Действительно, знакомый, иногда подкармливающий некоторых полицейских, не отказал жене приятеля, отбывающего срок в тридцать лет. Он скоро перезвонил и сообщил регистрационные данные владельца авто.

Следующий звонок, уже другому знакомому, ещё через час ожидания, принёс короткую справку из полицейского каталога — нет, не был, не состоял, не числится. Тут даже Лукреция признала, что поступила глупо, хотя заявила, что у неё было основание — чего вы хотите от вдовы в день похорон её мужа?