Расплата кровью - Джордж Элизабет - Страница 35

Взяв стакан с виски, Линли задумчиво его рассматривал.

— Сколько вы пробыли в клинике? – спросил он.

– Вам не кажется, что вы несколько превышаете свои полномочия, инспектор Линли?

– Никоим образом, коль скоро речь идет об убийствах. Как долго вы пробыли в клинике из-за вашей проблемы с алкоголем?

С каменным лицом Дэвис-Джонс ответил:

– Четыре месяца.

– Клиника частная?

– Да.

– Дорогое заведение?

– Это что же? По-вашему, я зарезал свою кузину ради денег, чтобы оплатить счета?

– А у Джой были деньги?

– Конечно, были. У нее было много денег. И можете быть вполне уверены, что мне она ничего не оставила.

– Значит, вы знаете условия завещания?

Дэвис-Джонс не выдержал: этот натиск, это проклятое виски перед носом, эти искусные подводы к ловушке… Он яростно ткнул сигаретой в пепельницу.

– Да, черт вас возьми! Все до единого фунта она оставила Айрин и ее детям. Но вас ведь не это интересует, инспектор, не так ли?

Линли решил воспользоваться минутной слабостью собеседника:

– В прошлый понедельник Джой попроси Франческу Джеррард поселить Хелен Клайд рядом ней. Вы что-нибудь об этом знаете?

– Именно Хелен… – Дэвис-Джонс потянулся к своим сигаретам, потом оттолкнул пачку. – Нет. Этого я объяснить не могу.

– Вы можете объяснить, откуда она знала, что в эти выходные Хелен будет с вами?

– Должно быть, я ей сказал. Вероятно, я сказал.

– И предположили, что она может захотеть познакомиться с Хелен поближе? А что может быть лучше, чем попросить поселить их в смежные комнаты.

– Как школьниц? – усмехнулся Дэвис-Джонс. – Довольно прямолинейно для трюка, ведущего к убийству, вы не находите?

– Я готов выслушать ваше объяснение.

– У меня его нет, черт возьми, инспектор. Но думаю, Джой надеялась, что Хелен будет своего рода буфером, как человек, далекий от театральной кухни. Она уж точно не станет рваться к ней, чтобы обсудить роль и предложить кое-какие изменения. Актеры, они такие, знаете ли. Обычно они не дают драматургу покоя.

– Значит, вы упомянули ей о Хелен. Эту идею внедрили вы.

– Да ничего я не внедрял. Вы попросили объяснений. Это лучшее, какое я могу дать.

– Да. Разумеется. Но позвольте напомнить, что комната Джоанны Эллакорт расположена с другой стороны от комнаты Джой, не так ли? Стало быть, никакого буфера. Как вы это объясните?

– Никак. Понятия не имею, о чем думала Джой. Возможно, она ни о чем таком не думала. Возможно, это вообще ничего не значит, просто вы готовы притянуть за уши любую ерунду.

Линли кивнул, ничуть не задетый его ехидством.

– Куда вы пошли, когда сегодня вечером всех выметили из библиотеки?

– В свою комнату.

– Что вы там делали?

– Принял душ и переоделся.

– А потом?

Взгляд Дэвис-Джонса переместился на виски. Не раздавалось никаких звуков, кроме шороха, доносившегося из одной из комнат. Макаскин извлек из кармана трубочку мятных леденцов.

– Я пошел к Хелен.

– Снова? – вкрадчиво спросил Линли.

он вскинул голову:

– На что, черт подери, вы намекаете?

– Полагаю, это достаточно очевидно. Она обеспечила вам парочку довольно надежных алиби, не так ли? Сначала прошлой ночью, а теперь и сегодня вечером.

Дэвис-Джонс посмотрел на него, не веря своим ушам, потом рассмеялся:

– Боже мой, это просто невероятно. Вы считаете Хелен дурой? Вы думаете, что она настолько наивна, чтобы позволить мужчине проделать с ней подобное? И не один раз, а дважды? В течение одних суток? Что же она, по-вашему, за женщина?

– Я прекрасно знаю, что Хелен за женщина, – ответил Линли. – Абсолютно беззащитная перед мужчиной, который заявляет, что находится во власти некоей слабости, которую может излечить толькоона. Ведь вы это разыграли, да? Прямо в ее постели. Если я приведу ее сюда, то, без сомнения, обнаружу, что этим вечером в ее комнате имела место еще одна вариация этой деликатной темы.

– Клянусь Богом, вам это невыносимо, да? Вас настолько ослепила ревность, что вы перестали что-либо различать… как только узнали, что я с ней спал. Придерживайтесь фактов, инспектор. Не искажайте их, чтобы что-нибудь на меня навесить только потому, что вы чертовски боитесь честно помериться со мной силами, не злоупотребляя служебным положением.

Линли резко повернулся, но Макаскин и Хейверс сразу же вскочили.

Это привело его в чувство.

– Уберите его отсюда, – сказал он.

Барбара Хейверс ждала, пока Макаскин лично выведет Дэвис-Джонса из комнаты. И лишь убедившись, что они остались только втроем, бросила долгий умоляющий взгляд в сторону Сент-Джеймса. Он подсел к ней за стол, где Линли, нацепив очки, просматривал записи Барбары. Со всеми этими стаканами и тарелками с остатками еды, с переполненными пепельницами и разбросанными повсюду блокнотами, комната приобрела очень обжитой вид. В воздухе так и веяло чем-то очень вредным…

– Сэр.

Линли поднял голову, и Барбара с болью увидела, что выглядит он ужасно – измотанным, пропущенным сквозь пресс собственной выдумки.

– Давайте посмотрим, что у нас есть, – предложила она.

Глаза Линли, поверх очков, переместились с Барбары на Сент-Джеймса.

– У нас есть запертая дверь, – рассудительно ответил он. – У нас есть Франческа Джеррард, запершая ее единственным имеющимся в запасе ключом, помимо еще одного, в самой комнате, на туалетном столике. У нас есть мужчина в соседней комнате, у которого была возможность войти. Теперь мы ищем мотив.

«Нет!» – мысленно откликнулась Барбара. Но голос ее был очень ровным и сдержанным.

– Согласитесь, это чистое совпадение, что комнаты Хелен и Джой смежные. Об этом он не мог знать заранее.

– Разве? Человек, который сам во всеуслышание заявил, что интересуется архитектурой? Мало ли старых домов со смежными комнатами. Не надо обладать университетским образованием, чтобы предположить, что две такие будут и здесь. Или что Джой, после того как она специально попросила комнату рядом с Хелен, дадут одну из них. Полагаю, что больше никто не звонил Франческе Джеррард с просьбами такого рода.

Барбара отказывалась сдаваться.

– Между прочим, Франческа сама могла убить Джой, сэр. Она была в ее комнате. Она это признает. Или могла дать ключ своему брату, чтобы избавить себя от грязной работы.

– А вы упорно хотите приплести лорда Стинхерста, ведь так?

– Нет, не так.

– Ладно, извольте, продолжим обсуждать Стихерста… Что вы скажете насчет Гоувана? Зачем Стихерсту было его убивать?

– Я не настаиваю, что это был Стинхерст, сэр, – сказала Барбара, пытаясь преодолеть свой вспыльчивый нрав и жуткое желание немедленно назвать мотив Стинхерста, раньше того момента, когда Линли будет просто вынужден принять его. – Раз уж на то пошло, это могла сделать Айрин Синклер. Или Сайдем, или Эллакорт, поскольку они полночи провели порознь. Или Джереми Винни. До этого Джой была в его комнате. Об этом нам сказала Элизабет. Суда по тому, что нам известно, он имел виды на Джой и получил решительный отказ. Он мог пойти в ее комнату и убить ее – в приступе гнева.

– И как же он закрыл дверь, когда уходил?

– Не знаю. Возможно, он вылез через окно.

– В метель, Хейверс? Вы притягиваете факты даже больше, чем я. – Линли положил ее записи на стол, снял очки и потер глаза.

– Я вижу, что у Дэвис-Джонса доступ был, инспектор. И что у него была возможность. Но пьеса Джой Синклер давала ему шанс заново начать карьеру, верно? И он не мог точно знать, что постановка не состоится – только потому, что Стинхерст отказал ей в своей поддержке. Ее мог с таким же успехом профинансировать кто-то другой. Поэтому мне кажется, что он – единственный человек из присутствующих здесь, у кого был весомый мотив оставить эту женщину в живых.

– Нет, – вдруг подал голос Сент-Джеймс. – Есть еще один, не так ли, если говорить о шансах в карьере? Ее сестра Айрин.