Враги (СИ) - Шнейдер Наталья "Емелюшка" - Страница 26

Так что он собирался делать вид, будто ничего не произошло - впрочем, и в самом деле ничего не случилось, но Элисса, едва он опустился на лавку, запустила пальцы в волосы, и Натаниэль понял, что она все-таки собирается объясняться. Зря, право слово. Но, похоже, она по-прежнему не терпела недоговоренностей.

-- Я должна извиниться, - начала было она.

Натаниэль улыбнулся.

-- Так теперь и будем по очереди расшаркиваться?

Она хмыкнула, спрятала лицо над пивной кружкой.

-- Да, дурь какая-то получается... Слушай, а как мы раньше обходились без этого?

Натаниэль рассмеялся, припомнив. Раньше они просто ругались, не особо выбирая слова, или дело и вовсе доходило до драки - правда, с тех пор как Натаниэль понял, что два года разницы - в детстве срок огромный - делают любую драку заведомо нечестной, старался до такого не доводить, разве что Элисса первая кидалась с кулаками.

-- Если как раньше, мы бы начали с того, что разнесли подвал Башни Бдения, выясняя, кто прав.

-- Так нету правых... - грустно улыбнулась она.

-- Почему же? - пожал плечами Натаниэль. - Не знаю, что нашло на отца и...

Думать об этом по-прежнему было больно.

-- Не начинай заново, - хмыкнула Элисса. - Сейчас моя очередь рвать на себе волосы. Словом, дело не в тебе...

-- Да понял я, - сказал Натаниэль. Рука сама потянулась накрыть ладошку. - В какой-то степени это лестно - я тебе не совсем уж безразличен.

-- Конечно, ты мне небезразличен. - Элисса, помедлив, высвободила руку. - Ты мой друг.

Объятья и поцелуи вчера были отнюдь не дружескими - усмехнулся он про себя. Вслух сказал.

-- Тогда давай на этом и остановимся.

-- Угу. Только мне так неловко...

-- Хватит. - Натаниэль снова поймал ее ладонь. - И раз уж кто-то должен тебе об этом сказать... Алистер, убивая Архидемона - знал, на что идет?

Он намеренно выбрал того, о ком знали все.

Ее рука напряглась.

-- Да.

-- Он сам так решил?

-- Не надо... - теперь она сама вцепилась в его пальцы.

Натаниэль молчал, не отводя взгляда.

-- У него не было выбора...

-- Чушь какая. Был. Умереть самому или оплакивать тебя. Ты ведь не колебалась бы?

Элисса криво улыбнулась.

-- Нет.

-- Вот и он - нет...

-- Хватит... - почти простонала она. - Я не хочу вспоминать.

Натаниэль покачал головой.

-- Ты была храбрее там, в шахте.

-- Зачем?..

-- Затем, что на тебя вчера было больно смотреть.

-- Я могла бы успеть...

-- А я мог бы приехать из Вольной Марки и остановить отца, - грустно улыбнулся Натаниэль.

Ее улыбка была такой же - очень-очень печальной. Оба знали, что ничего не смогли бы изменить. Оба не могли в это поверить.

-- Я не знаю, каким был Алистер, - сказал Натаниэль. - И каким был... раз ты сказал "мужчины", значит, был кто-то еще, неважно. Но я знал тейрна Брайса. И если бы он тебя сейчас видел - сказал бы, что ты слишком много о себе думаешь, Волчонок.

Она вздрогнула, услышав домашнее прозвище. Натаниэль сделал вид, что не заметил.

-- Мир не вертится вокруг тебя, и те, кто любил тебя, ушли не потому, что ты была рядом. Не захоти отец вернуть нашему роду Хайевер - были бы живы твои родные. Он убил их, не ты. Не случись разгрома при Остагаре - не осталось бы на весь Ферелден лишь двое Стражей. И не думаю, чтобы вас, самых зеленых, подпустили бы к жребию или как там это делается обычно...

-- Самый старший, - сказала Элисса.

-- Точно, не подпустили бы. Так что это Логейн убил Алистера. Не ты.

-- Ты не понимаешь, - сказала Элисса. - они защищали меня.

-- И что? Они поступили так, как считали нужным. - Натаниэль накрыл ее ладони своими, чуть сжал, ободряя. - Слушай, ты всерьез считаешь, что именно ты заставила сильных и достойных людей решить так, а не иначе? Боюсь, услышь такое тейрн Брайс - сказал бы, что ты совсем зазналась, А потом взял бы розгу...

-- Он сроду на меня руки не поднял!

-- А крапива?

-- Он отстегал не меня, а свой страх, - сказала Элисса. - Правда, поняла я это куда позже. А тогда две недели не разговаривали. Я надулась, а ему тоже было не с руки извиняться - она улыбнулась, глядя куда-то сквозь Натаниэля.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Эрл Хоу считал: пожалеешь розгу - испортишь ребенка. Тейрн Брайс - что страхом воспитывают лишь слуг, а истинное благородство можно взрастить лишь на уважении. Эрл полагал, что младшие Кусланды вьют из родителей веревки, если этак дальше пойдет, Фергюс непременно женится на ком-то неподобающем и прогуляет родовое имение, а что учудит Элисса и вовсе ведомо только Создателю. Тейрн считал, что Натаниэль слишком уж благонравен для старшего сына - наследнику, по его мнению, более подобал бы норов покруче. Делайла чрезмерно послушна, да и Томас...

Натаниэль с Элиссой в столь высокие материи не вдавались - но когда она поняла, что "выпорют" в его устах - отнюдь не иносказание, просто взяла на себя вину за очередную проказу, на которой они попались. Натаниэль возмутился - еще чего не хватало, за девчонку прятаться - но ему никто не поверил. Отец хмыкнул, мол, защищать женщину конечно, благородно, но чувство меры тоже знать надо. Тейрн Брайс тоже похихикал - а Элисса отправилась сидеть взаперти в собственной комнате. Без ужина. Натаниэль влез по плющу к ней в окно - прямо как в балладе - правда, отнюдь не для того, чтобы снискать благосклонность дамы, а притащив за пазухой украденный со стола кусок пирога. Они слопали его вдвоем, сидя в оконном проеме.

Но все же однажды тейрн Брайс поднял руку на дочь. Когда та решила прокатиться на жеребце, только-только привезенном с ярмарки - норовистом чудовище, которого побаивались конюхи, а сам тейрн только-только собирался объездить. С чего она решила, что совладает с ним, Натаниэль так и не понял, но отговорить не вышло, а донести он не решился. Элиссе невероятно повезло - слетев с коня она ухитрилась приземлиться в тачку с сеном, так что даже не сломала ничего. Но тейрн Брайс, сравнявшийся цветом лица с камнями стен, ощупав дочь и поняв, что ей ничего не угрожает, голыми руками рванул ближайший куст крапивы, и отхлестал дочурку по заднице.

На следующее утро, провожая уезжающих Хоу, оба, отец и дочь выглядели пристыженными и обиженными одновременно, ни разу не обратившись друг к другу напрямую

Подошла служанка с едой и пивом. Элисса высвободила руки.

-- Я знаю, что ты хочешь как лучше. Но - слова не помогают, уж извини.

-- Знаю, - Натаниэль придвинул тарелку. - Как мне не помогут слова о том, что будь я дома - все равно ничего не смог бы изменить. Но - я это знаю, а когда... отболит, и поверю. Я хочу, чтобы и ты знала, что дело не в тебе. На войне убивают. Слишком многие тогда погибли, и каждый был чьим-то близким.

Она нерешительно кивнула, а миг спустя перевела взгляд на кого-то за его спиной, и лицо мгновенно приобрело выражение, которое Натаниэль называл "для чужих". Он оглянулся - у входа стоял констебль стражи, выглядывая кого-то в темном - после солнечного утра, льющегося в оконца - зале.

-- Вы что, тела не спрятали? - шепнул Натаниэль.

-- Я что, по-твоему, специалист по темным... - она осеклась.

-- Прошу прощения, - констебль Айдан остановился рядом. - Страж-командор, я хотел бы поговорить.

-- Присаживайтесь, - сказала Элисса. - Разделите с нами трапезу?

-- Благодарю, я сыт.

-- Тогда слушаю.

Айдан покосился на Натаниэля, тот сделал вид, что не заметил этого взгляда. Пока Элисса не погонит - он тут останется. В конце концов, еду только-только принесли, не бросать же.

-- Я бы хотел знать, кто именно из Стражей причастен к убийствам в складском квартале.

-- Не понимаю - Элисса удивилась так естественно, что впору было поверить.

-- Вчера вечером в складском квартале были найдены тела шестерых храмовников. Говорят что незадолго до того, неподалеку видели вас и ваших людей, окровавленных, у одного рука на перевязи. Я отвечаю за порядок в городе, и...