Повелитель Теней. Том 3 (СИ) - Модус Илья Сергеевич - Страница 28

То есть все нашли, а Практики обосрались?

Охрененное оружие против Создателя.

— Ко мне приходила Геката, — сказала Эллибероут. — Тогда она еще была Практиком…

— Да ну? — заинтересовался я. — А вот с этого момента поподробнее.

— Она возглавляла поисковый отряд Практиков, — пояснила драконесса. — И пришла ко мне уже после того, как все случилось. Расспрашивала о том, что он мне сказал. Его слабые места. Его привычки…

Наставница готовилась к охоте.

Допустим.

— Мне ты об этом тоже расскажешь? — уточнил я.

— Расскажу, — рассеянно кивнула Эллибероут. — У него нет слабостей. Нет привычек, от которых он не откажется, ради достижения своей цели. Я не знаю никого, кто смог бы с ним справиться.

Ага, мотивирует.

— И какая у него цель? Спасение человечества путем его уничтожения? Превращения в огромного мясистого ебота? Слияние всех разумов? — начал заводиться я.

— Я не знаю, — выдавила из себя драконесса. — Я не могу его найти. Я не могу с ним связаться. Но я точно знаю, что он жив — драконы чувствуют тех, с кем связали свою жизнь. Если бы он был мертв, я бы это поняла.

— Его можно отследить по этой связи?

— Геката пыталась. Не смогла.

А вот в это я, простите, не очень верю.

Наставница не из тех, кто отступает.

— Охота за Аггелом была до или после того, как Геката прикончила Эльфийский Пантеон? — уточнил я.

— Я себя чувствую маленькой такой мо-о-ошкой, — тоненьким голоском произнесла Лаурель, смотря прямо перед собой. — Ма-а-а-аленькой такой…

— Кажется, ушастенькая шокирована, — с нервным смешком произнесла Ликардия, утаскивая лучницу под тент. — Голову, похоже, напекло.

Я посмотрел на затянутое облаками небо, которое явно намеревалось вылить на нас немало влаги.

— До, — сказала Эллибероут, прекратив морщить нос. — Я почувствовала их смерти после того, как она вернулась и сказала мне, что не смогла отомстить за моих детей. Но Практик, который придет ко мне после нее — сможет восстановить справедливость.

Та-а-а-к…

Это что такое?

Обман с ее стороны, чтобы обнадежить драконицу или какое-то размытое предсказание?

У драконессы нет ответа на этот вопрос.

А меня все терзают смутные сомнения.

Мне эта ситуация перестает нравиться с каждой новой порцией информации, которую я получаю.

И зуб даю — это лишь часть истории.

Создается впечатление, что я тут совсем не случайно оказался.

Далеко не случайно.

— А выпустить тебя они не пробовали, чтобы ты сама его поискала? — поинтересовался я.

— Я просила, — вздохнула Эллибероут. — Требовала. Они меня игнорировали и просто ссыпали мне в пещеру золото. В отместку я стала мешать им его извлекать и уничтожила всех, кто попытался забрать золото и ценности из пещеры. Они просто перестали кого-нибудь туда присылать.

— Форпост был разрушен, — напомнил я.

— Да, его осаждали, — рассеянно кивнула Элли. — Мертвецы всех перебили. А потом я почувствовала, что кроме армии мертвецов, которые не выпускали меня наружу, появилось еще что-то… Могучее.

Вероятно она про сам тентаклевидный лес.

Потому как Вестница Смерти, которую я выжег и из ее плоти воскресил Ликардию, явно для дракона уровня Эллибероут не соперник.

— Невесело получается, — подытожил я.

Драконесса хочет, чтобы я прикончил очень-очень-очень сильного соперника, с которым не справились остальные.

И выбор…

Да в задницу выбор.

Похоже, что меня без моего ведома хочет поиметь чуть ли не каждый куст в этом мире.

Не говоря уже о том, что немалое количество разумных просто хотят моей смерти по причине метки демонов на моей душе.

Блеск!

Буря!

Феерия идиотизма.

Или кое-чей долгоиграющий план.

А я уже решил, что всем, кто желает меня использовать или прикончить, придется пойти нахрен строем фронта шеренгами по двадцать, с равнением на середину и гордо поднятыми лицами, да при боевых знаменах.

— Хрен с тобой, золотая рыбка, — произнес я, понимая, что ровным счетом, куда не кинь, всюду клин.

— Я — черный дракон, — вяло напомнила о своей подвидовой принадлежности драконесса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— А я парень, который просто хотел отомстить, — развожу руками и пытаюсь улыбнуться.

Получилось как у того дедули Гарольда, который терпит боль…

— Глеб, — озадаченно посмотрела на меня драконесса. — С тобой все в порядке?

Я не смог удержаться от пародии.

Но чувствовал себя именно так.

Оставляя вымученную улыбку, показал ей «большой палец», а второй рукой указательным пальцем ткнул себе в живот.

— Что-то случилось?

— Тут должна быть мое изображение и надпись «суперстар», — выдавливаю из себя. — Какой же я, сука, популярный в ваших краях… Что б горели он синим пламенем.

Вот эту фотку косплеил Глеб.

Ближе к вечеру мы остановились на ночевку.

Бережок озера, лесок позади, удобная травянистая полянка.

Тихо, мирно…

Ярый контраст с тем, что происходит у меня в душе.

Стандартные дела по обустройству лагеря на себя взяли Слуга и Олегус, готовкой занялись Ликардия и Лаурель, в то время как Фратер обходил окрестности на предмет возможной слежки.

У второго фургона к нам появились вопросы на предмет присоединиться, на что они были с чистой совестью посланы нахрен.

— Дамочки, — продолжая косплеить дедушку Гарольда, что терпит боль, посмотрел я на пятерку полторашек, посматривающих в сторону булькающего в нашем котелке варева. — Давайте кое-что проясним…

— Ясность, это всегда хорошо, — затараторила Корделия. — Меня как-то спросила: «Придешь ко мне в опочивальню ночью. Ясно, солнышко?». А мне что, не ясно? Ясно, не дура же. Я пришла. И сожгла к демонам ту опочивальню вместе с автором предложения.

А… Она точно не дура?

— Рыжая, — прервал я ее, наблюдая за тем, как за их спинами вампирша, которая так и не удостоила нас своим присутствием, разбивает лагерь. — Рот на замок, ферштейн?

— Фу, какие пошлые слова, — наморщила носик рыжуля, покривившись, а затем тут же просияв. — А можно еще парочку? Я даже запишу.

Словно из воздуха у нее в руках появилось перо, чернильница и лист бумаги.

Какого?!

Бросил взгляд на Эллибероут.

Та, пожала плечами и продолжила полировать свой двуручник.

Ладно, это мой бой.

Пора бы прояснить с этими дамочками что к чему.

— Запиши-запиши, — посоветовал я, заметив, что на меня волком смотрят две из четырех гарпий. — Так вот. Высекаю в граните прописные истины…

— А-а-а-а! — рыжая схватилась за волосы и посмотрев на меня молящим взглядом, полным слез размером с виноградину. — Да где ж я вам тут гранит, зубило и молоток найду? Пожалейте, господин! Дайте пять минут, я мигом все отыщу, чтобы занести мудрость Последнего Практика на нерушимую основу!

И…

С легким «пу-у-у-х», Корделия растворилась в воздухе.

Оставив передо мной четверку гарпий.

— Она с придурью, — донесся голос вампирши, которая уже устанавливала металлическую треногу поверх разожженного ей же костра, повесив на вбитый в борт повозки свой рогателький шлем. — Самая бесполезная из всех, кто работает на Посредника.

— А ты — самая полезная, что ли? — спросил я.

Вампирша бросила на меня испытующий взгляд, продемонстрировав клыки и то, что ее глазки могут светиться в темноте.

— Все мы для него — расходный материал, — мы мерились взглядами несколько секунд, после чего высший вампир решила продолжить заниматься полезным делом. — Даже эти малявки, — она махнула рукой в сторону четверки гарпий.

Дамочки в костюмах невидимости стояли короткой шеренгой передо мной: во главе Милена, в хвосте — Марина.

Марика и Милана — вторым и третьим номером с головы.