Месть под расчет - Джордж Элизабет - Страница 82

– Родерик, вы же не думаете…

Выстрел заглушил слова Линли.

***

Дебора потерла кулаками затекшую шею. В комнате было душно, и, хотя окно все время, пока шел дождь, оставалось открытым, из-за сигарет Гарри Кэмбри там стояла вонь, от которой щипало глаза и болело горло.

В редакции все занимались своими делами. Беспрерывно звонил телефон, работали компьютеры. Дебора просмотрела все файлы в большом шкафу, но ничего не нашла, разве что трижды порезала пальцы и испачкала руки. Судя по звукам, доносившимся с того места, где был Гарри Кэмбри – по его стонам, вздохам, приглушенной ругани, – у него дела обстояли примерно так же.

Дебора подавила зевок, чувствуя себя выжатой как лимон. Утром ей удалось поспать пару часов, но и тогда обрывки снов скорее иссушали ее эмоционально и психически, чем навевали покой. К тому же она старательно отгоняла от себя мысли о прошедшей ночи, что тоже стоило ей немало сил. Теперь ей хотелось спать, чтобы, во-первых, отдохнуть и, во вторых, забыть обо всем неприятном. Едва она подумала о сне, как веки будто налились свинцом. Шум дождя, стучавшего по крыше, был на редкость усыпляющим, к тому же духота, приглушенные голоса…

Вой сирен под окнами мгновенно изгнал даже намек на сон. Сначала послышалась одна сирена, потом к ней присоединилась другая. Через мгновение – третья. Джулиана Вендейл вскочила из-за стола и бросилась к окну. Дебора присоединилась к ней, Гарри Кэмбри тоже поднялся со стула.

Машина «скорой помощи» сворачивала с Пензанс-роуд на Пол-лейн. Поодаль, где Пол-лейн начинала подъем на гору, две полицейские машины спешили наверх сквозь дождь. Тут же зазвонил телефон в закутке, где принимали сообщения о городских новостях. Джулиана взяла трубку. Разговор был односторонним. Она произносила лишь отдельные слова: «Когда?.. Где?.. Насмерть?.. Понятно. Да. Спасибо».

– Стреляли у Тренэр-роу, – сказала она Кэмбри, положив трубку.

У Деборы появилось ощущение опасности.

– У Тренэр-роу? – переспросила она Кэмбри, прежде чем он успел произнести хоть слово.

Он рванулся к двери, по дороге хватая фотоаппараты и плащ. Уже на пороге, оглянувшись, он бросил Джулиане Вендейл:

– Оставайся на телефоне!

Пока Кэмбри бежал вниз по лестнице, еще одна полицейская машина проехала мимо редакции. Несмотря на дождь, все, кто был в «Якоре и розе», а также многие другие обитатели Пол-лейн высыпали на улицу и последовали за машиной. Гарри Кэмбри не повезло, он попал в самую гущу толпы и теперь изо всех сил старался выбраться из нее. Дебора всматривалась в людей, напрасно отыскивая взглядом белокурую и черноволосую головы. У нее не было сомнений, что они тоже где-то тут. Наверняка, заслышав фамилию Тренэр-роу, они побежали в направлении виллы.

– Да кто его знает? Говорят, насмерть, – крикнул кто-то.

Дебору словно ударило электрическим током. Ей представилось лицо Сент-Джеймса. Она вспомнила, как он смотрел на Томми – с суровой решимостью, – прежде чем увел его из редакции. На нее накатила волна ужаса. Они ведь пошли к Тренэр-роу.

Дебора бросилась вон из комнаты, не помня как, слетела с лестницы и стала пробиваться сквозь толпу возле паба. Дождь поливал ее. Проезжавшая мимо машина оглушила ревом клаксона и обрушила на нее фонтан брызг из-под колес. Дебора ничего не замечала. Она знала только одно – надо бежать к Тренэр-роу. Ее гнал страх.

За прошедшие три года Линли ничего не говорил напрямую о неприятностях в своей жизни. В сущности, не напрямую тоже не говорил. Скорее кое-что было понятно по его поведению. Например, он предпочел провести Рождество с ней, а не со своей семьей, письмо от его матери валялось нераспечатанным несколько недель, не отвечал он и на телефонные звонки. Однако, когда они сегодня шли к бухте, он сказал ей, что от былого не осталось и следа – от вражды, непонимания, горечи, злости. И вот – опять убийство. Только не убийство. Только не это.

У нее в голове билась лишь одна мысль, которая гнала ее все выше и выше на гору. Поток воды с крыши, где не было водосточной трубы, ударил Дебору в щеку и на мгновение ослепил, прервав ее восхождение. Ей пришлось остановиться, чтобы протереть глаза, а толпа в это время обтекала ее, стремясь к синим огням вдалеке. Все только и говорили, что об убийстве. Труп, кровь – толпа была готова ко всему.

На первом же перекрестке разгневанная матрона, тащившая за руку хныкавшего мальчишку, отпихнула ее к залитым дождем витринам кафе «Талисман».

– Смотри, куда прешь! – в ярости крикнула она Деборе. На ногах у нее были римские сандалии со шнуровкой до колен. Она прижимала мальчика к себе. – Чертовы туристы. Думают, им все позволено.

У Деборы и в мыслях не было отвечать. Ей нельзя было медлить ни минуты. Позднее она вспоминала, будто видела бесконечный и меняющийся коллаж, когда бежала по деревне и на гору: мокрое объявление на двери лавки, на котором слова сбитые сливки и шоколадные пирожные слились воедино; единственный подсолнечник со склоненной огромной головой; пальмовые ветки в луже; жующие рты словно что-то неслышно кричали ей; крутящееся велосипедное колесо и неловко продвигающийся по улице велосипедист. Но все это не существовало – Дебора искала Томми и мысленно видела его лицо, с каждым разом все более отчетливо, – он обвинял ее в предательстве. Неужели это ей в наказание за минутную слабость?

Пожалуйста, беззвучно шептала она. Если нужны обеты и клятвы, она принесет их. Не раздумывая. И без сожалений.

Когда Дебора приблизилась к последнему перекрестку в деревне, мимо проехала полицейская машина, разбрасывая камешки и поднимая фонтан брызг. Никакого клаксона, тем более сирены, не потребовалось, чтобы ей уступили дорогу. Утомленные дождем люди начали потихоньку отставать, искать укрытия в магазинах, под крышами, некоторые спрятались в методистской церкви. Даже зрелище трупа и крови, похоже, стало менее привлекательным из-за угрозы испортить воскресные наряды.

Только самые любопытные продолжали идти на гору. Убрав с лица мокрые волосы, Дебора увидела на подъездной аллее толпу, полицейская лента преграждала ей путь к дому. Здесь царила гнетущая тишина, прерываемая возбужденными криками Гарри Кэмбри, спорившего с неумолимым констеблем, который не пускал его в дом.

В вилле Тренэр-роу свет горел во всех окнах. Вокруг ходили люди в форме. Полицейские машины, расположившиеся на подъездной аллее, не выключали фары.

– Слышал, кого-то убили, – сказал один из мужчин в толпе.

– Уже вынесли?

– Да пока нет.

Работая локтями, Дебора пробиралась в первые ряды. С ним ничего не случилось. С ним все прекрасно. Он где-то тут. Однако она не могла отыскать его. Детская молитва вспыхнула у нее в голове, но осталась непроизнесенной. Дебора торговалась с Богом. Она просила, чтобы Он иначе наказал ее. Она просила, чтобы Он понял ее. Она признавала свои ошибки.

Дебора нырнула под ленту.

– Эй, мисс, сюда нельзя! – рявкнул констебль, стоявший в десяти футах от нее и препиравшийся с Гарри Кэмбри.

– Но здесь…

– Назад! – крикнул констебль. – Тут вам не театр!

Не слушая его, Дебора зашагала к дому. Ей надо было знать, что случилось, остальное не имело значения.

– Эй, вы! – Констебль двинулся к ней, собираясь, видно, грудью преградить ей дорогу, но тут Гарри Кэмбри, оставшись без присмотра, метнулся мимо него. – Черт! – заорал констебль. – Эй! Гарри!

Упустив Гарри Кэмбри, он решил не упускать незнакомую женщину, поэтому схватил Дебору за руку и помахал появившейся в поле видения полицейской машине. – Заберите ее, – попросил он сидевших внутри. – Другого я проморгал.

– Нет!

Дебора боролась изо всех сил, чувствуя бессильную ярость. Ей никак не удавалось вырваться из рук констебля. Чем сильнее она вырывалась, тем крепче он держал ее.

– Мисс Коттер?

Дебора обернулась. Даже ангел не был бы ей сейчас милее преподобного мистера Суини. Одетый во все черное, он стоял под большим зонтом, торжественно глядя на нее сквозь толщу дождя.