Теотль Сухоруков (СИ) - Кленин Василий - Страница 63

Остались рядом со мной только Серый, Дшанластоо, да мастер Хадани, на которого свалилось всё наше металлургическое хозяйство.

Пока ждали волнительных вестей с востока, я решил, что надо подготовить для людей место. Если уж готовить секретную армию, то не на глазах у всех. Я отправился в Тлашкалу. Поговорил с тамошними тлатоани. В их землях самые населенные территории — это речная долина на юго-востоке. А вот на севере, в горах есть только небольшие общины тлашкальтеков и отоми. Там я решил выпросить место под лагерь. Место уединенное, укрепленное. Да и вообще, разумно не класть все яйца в одну корзину. Машишкатль, как узнал, что среди восточных мастеров тоже есть умельцы тумбагу лить — сразу согласился за долю изделий из этого сплава.

Дшанластоо лично искал удобное место. Я отправил на север пару бригад строителей, чтобы возвели удобный лагерь на человек так под тысячу. Все-таки мы намерены войско расширять. Опять же, продукты начал для них запасать, одежду, доспехи, оружие. Вроде и было чем заняться, а время тянулось мучительно!

Шесть месяцев прошло (я уже машинально измерял время 20-дневными местными месяцами), когда, наконец, твердым шагом в мой «офис» вошел сосредоточенный Черный Хвост.

— Ну? — у меня заныло в низу живота.

Глава 35

Все флаги

— Обещал привести — и привел, — мой генерал расплылся в счастливой улыбке.

— Ах, ты ж гад! — я вскочил и стиснул друга в объятьях. — Где они?

— Мы в город не входили, расположились в небольшой деревеньке у подножья Матлалкуитль.

— Едем! Сейчас же!

— Так не успеем до ночи…

— Плевать! Паланкин!

Ночь действительно застала нас в дороге. Я гнал людей до полнейшей темноты, но все-таки пришлось встать на привал. Зато появилось время расспросить Черного Хвоста.

— Действительно, не все пошли. Кто-то уже слишком врос в жизнь в тех горах. Горный Хлопок, например. Или Яумоцтла… Но я привел почти шесть сотен, мой Бог! Не все воины, с нами немало женщин, мастера, опять же. Но около четырехсотки бойцов наберется. Брат Гнева костяк сохранил… Хотя, изменилось воинство…

— А как там Облачный Дед?

— Умер старик. Удивительно, но чуть ли не в тот день, когда я на восток отправился. Словно, держался только для того, чтобы наших уберечь. Браг Гнева последний день подле него провел. Черные ведь, хоть, жили в горах, но служили стражей дворца верховного жреца. А Брат был начальником этой стражи. Облачный Дед так ему и сказал перед смертью: я ухожу, и вам уходить пора. То ли намекал, что бежать надо, то ли знал что-то.

Мы двинулись в путь еще под густо-серым предрассветным небом. Нужная деревенька появилась часа через два. Меня уже встречала делегация. Я издалека различил коренастую фигуру Брата Гнева — стареет командир. Рядом с ним были сотники, все сплошь незнакомые. А вон вредный стеклодув Горелая Ветвь. Старшая лекарка Пакали стала весьма полной. А вот тощая каланча Добчинский ни грамма не прибавил… Луч Света! Мой гениальный изобретатель скромно стоял в толпе встречающих и слегка улыбался.

Я выпрыгнул из паланкина и кинулся обниматься! Даже с теми, кого толком не помнил или вообще не знал. Понятно, что за пять-шесть лет могли появиться новые люди и даже выдвинуться до определенных высот. Всех люблю! Все — мои родные!

Как же мне, оказывается, васне хватало…

— Погодите. А Ийохали с вами не пошла? — словно старая рана проснулась на погоду и заныла. Где-то в глубине.

— Пошла, — после паузы первым ответил Луч Света. — Мы же все понимаем, как важны ее умения. Пошла, владыка. Она вон в той хижине остановилась.

Циль Наукаль ткнул пальцем в дальнюю хибарку под скалой. Она там. Там Ночка!

— Черный Хвост, — неуверенно начал я. — Ты пока собери всех командиров. Объясни наши планы… А я… Я сейчас подойду.

Проскользнув мимо старых друзей, я двинулся к хижине. Шаги невольно ускорялись. Дышать так тяжело стало. А щеки горели! Аж бежать хотелось.

Откинул циновку — в слабоосвещенной каморке царил сумрак. Ни черта не мог рассмотреть. Вдруг движение — Ночка! Сидит в углу, склонившись. А на коленях ее ребенок! Лет трех-четырех навскидку…

Слова, выкристаллизованные годами разлуки, застряли у меня в горле. Царапали горло своими острыми гранями. Сердце царапали, которое от боли вдруг стало дергаться в рваном ритме. А Ийохали тоже заметила меня, узнала и округлила глаза в ужасе.

— Нет… Зачем? — она судорожно принялась отворачиваться и прятать малыша. — Владыка, пожалуйста, уйди! Уйди!

Во рту стало сухо. Я стыдливо опустил глаза, словно, увидел непотребное. Бурча сипло «да-да, конечно», спиной вперед выполз из хижины.

Твою же мать!!!..

…На деревенской площади меня терпеливо ждали. Проделав дыхательную гимнастику, успокоился и прошел к ним. Радость долгожданной встречи омрачилась, но дело делать надо.

— Рад видеть всех вас здесь. Вы пришли не на пустое место. Досточтимым мастерам мы покажем наши производственные мощности. Думаю, вы отлично встроитесь в храмовое хозяйство и укрепите его. Воины после небольшого отдыха отправятся на север, где вас уже ждет обустроенный лагерь. Там начнется формирование нового войска. По меньшей мере, тысячи человек. Так что готовьтесь к большой работе! У нас тоже имеются командиры, способные обучать новобранцев…

Тут я повернулся к Черному Хвосту и вполголоса поинтересовался:

— А где, кстати, твои двадцатники? Что-то я их не вижу. И парочка эта где: Спина с куитлатеком?

— Они задерживаются, мой Бог, — спокойно ответил генерал. — Должны скоро вернуться.

Совещание очень скоро скатилось к отдельным вопросам. Каждому хотелось понять свою задачу, но к таким детальным ответам я еще не был готов. Общаясь с Лучом Света, я поинтересовался у него (максимально равнодушным тоном!):

— А что, Ночку кто-то взял в жены? Я видел ее с ребенком…

Мягкий свет в глазах мастера тут же погас.

— Ты же не знаешь… У нас бывали очень непростые времена, владыка. Кто-то отчаялся. Кто-то перестал ждать твоего возвращения… Только не Ийохали. Она всегда говорила, что ты жив, и с тобой жива Четландия. А вот некоторые… Некоторые тебя похоронили и озверели, решив, что старого порядка больше нет… Несколько воинов (там и четлане были, и сапотеки) как-то ворвались в дом Ийохали — и овладели ею. Все, по очереди.

Меня качнуло.

— Брат Гнева жестоко расправился с ними. С тех пор мы все стали оберегать Ночку. Но что случилось, то случилось… Нет, никто не взял ее в жены. Раньше она всегда говорила «нет». А после…

— А этот ребенок?

— У мальчика нет отца.

Мир пошел багровыми пятнами. Плохо соображая, я пошел обратно к хижине, игнорируя обеспокоенные взгляды и не отвечая на вопросы.

На этот раз Ночка не отвернулась, не испугалась. Теперь она была готова. Только смотрела на меня побитой собакой, отчего на сердце становилось еще больнее. Ребенок действительно был мальчиком. Невероятно худой, он зыркал на меня из-под густых волос большими глазищами. Совсем не Ночкиными.

— Как его зовут? — спросил тихо.

— Коколимель, — мать ответила еще тише.

Болючая Стрела. Ну да, как еще назвать ребенка, который только своим видом каждый раз будет напоминать о пережитом ужасе. Но Ийохали обнимала кроху заботливо и нежно. Значит, не перенесла ненависть к насильникам на мальчика. Впрочем, о чем я? Ведь в ней всегда было много любви. К матери. К брату. Ко…

«Да говори уже!!!» — зарычал в непритворном гневе Змей.

Ко мне.

— Я не хотела идти сюда, — заговорила первой Ночка. — Но не могла… И Циль Наукаль говорил, что мои умения будут полезны… Тебе.

— Я так виноват перед тобой! — слова мои пришлись невпопад, но я уже не мог молчать. — Безмерно виноват… Ты всегда старалась быть рядом. Когда мне было плохо, когда я был гоним. А когда плохо было тебе — меня рядом не оказалось. Я так подвел тебя, девочка моя! Так подвел… Но, если ты сможешь меня простить, если сможешь принять без обиды и ненависти — я хочу предложить тебе всё, что есть у меня. Хочу быть с тобой. Всегда. Не расставаясь.