Игра Мартина Ганна (СИ) - Шмокин Дмитрий Анатольевич - Страница 17

Я же нахожусь внутри «мусорного» спатиума и смотрю на владельца, который давно уже мертв — ему вспороли брюхо, перерезали горло так, что голова едва не отвалилась от шеи. Спатиум не стерли, он лишь опустел. Транзлеит не восстановлен, а мой инвайт действителен. Было отчего прийти в недоумение. Я сел на краешек стола, напротив мертвого Ченса Балларда. Мне нужны ответы на вопросы, а вместо этого нашел бесполезного мертвеца. Возможно, произошел какой-то баг в системе Искусственного Интеллекта. Хотя это возможно только теоретически. И еще меня насторожил факт отсутствия остаточных признаков цифровой «жизни» в спатиуме. Подводя итог всем моим размышлениям, можно сделать вывод — сознание Ченса кто-то выпотрошил до меня, либо по каким-то причинам начисто стер его. Но с другой стороны…

Я еще раз обвел взглядом внутренне убранство королевского дома, вспомнил о целых жертвенных камнях и пустых домах. Структура спатиума сохранилась, так же, как и остались бэкграунды без признаков цифровой энтропии. Это значит, что-то от части его сознания все же сохранилось. Но где? Я активировал нейромод и создал сканирующий имплантат. Результаты были неутешительными «голова мертвеца» пуста, как картонная коробка из-под ботинок, заброшенная на чердак. И все же, я снова отметил про себя: структура спатиума существует и значит есть информация, которая мне нужна. Меня сейчас интересует только она, и мне нет пока дела до того, кто укокошил ублюдка Ченса Балларда. Пусть этим займется Департамент Контроля и Правок и бивнеусатый сержант Экипойл. А про него-то я и забыл… Надо шевелиться. Первым делом, найти источник информации, который не позволяет деструктурироваться спатиуму Валиптиса и во-вторых, уносить отсюда ноги, потому что с полицией придется объясняться долго.

Где же проклятая информация?

Ченс всегда тяготел к разным оригинальным методам хранения информации. Мог запросто хранить информацию в предметах древнегерманского эпоса. «Запихать» в какой-нибудь молот Тора, шлем Одина или… Я наклонился к нему и внимательно посмотрел на положение его тела. Потом схватил за одежду на груди и потянул на себя. Что же ты там прячешь у себя за спиной? Так и есть! Мертвая рука сжимала небольшой сосуд с прозрачной жидкостью. Едва я коснулся сосуда, как воспоминания бурным каскадом обрушились на мое сознание.

Мое знакомство с Ченсом Баллардом произошло именно здесь в зале пиров. До этого моя команда удачно отыграла несколько блэкспатов и наш рейтинг вышел в топ Диги Вавилона. Через несколько часов, ко мне пришло приглашение от него на пир. Он предложил первую мою игру в блэкспате «#rungustay_al!». Я не имел еще такого опыта игр и решил попробовать, плохо осознавая рискованность этого предприятия. Это была его игра. Баллард создал в своем сознании симбиотическую Вселенную из двух древних мифологий скандинавов и германцев, и мы погрузили свое сознание в его разум. И Баллард категорически настоял на отключении опции идентичности.

Локация:

Два мира — Мидгард, страна людей и Асгард, страна богов.

Статус:

Отряд бесстрашных скандинавских воинов искателей приключений.

Миссия:

Найти легендарный источник памяти и мудрости, что питает корни великого дерева Вселенной Иггдрасиль, который охраняет оживленная Одином голова великана Мимира.

Необходимые скиллы:

Нити Норн — Удача воина. Сила Фенрира — Мощь и физическая сила. Полет воронов Хугина и Мунина — Мудрость, наблюдательность, ум. Умение берсерка — Боевое неистовство, отвага, храбрость. Дар браги — Владение поэтическим медом. Охота на Сэхримнира — Питание и восстановление сил. Посох Вельвы — Магия, колдовство. Пояс Хель — Здоровье, жизненые силы. Расчетливость Локки — Хитрость, вероломство.

Мы высаживались на землю богов, но еще не знали, что причалили к самой скверной ее части — Йотунхейму. Миру, населенному великанами. Я стоял на носу корабля и держался за резную голову морского дракона, команда дружно работала на веслах на веслах. Ветер развевал мои волосы, а прохладный бриз холодил лицо, я всматривался в горы на горизонте, и думал, о том, как нам найти великий источник, как принести его воду в дар королю Балларду, и как нам заслужить славу, которая сохранится в веках. Наконец драккар мягко уткнулся килем в искрящийся песок берега. Конунг, первым сходит в воду за ним следуют остальные. Через несколько минут мы вытащили драккар на берег и разбили лагерь. Колдун Бромен подержал над пламенем костра гадальные кости и бросив их на землю, некоторое время что-то бормоча себе под нос рассматривал на них трещинки. Потом молча указал направление куда нам идти. Я созвал круг, на котором предстояло решить о времени похода. Но совет превратился в противостояние между мной и еще одним воином, из русов, по имени Гостомысл. Произошёл спор.

— Я думаю нам стоит выйти немедленно, — сказал Гостомысл.

— А что изменится от того, что мы останемся здесь на пару дней? Источник обмелеет?

— Водла никуда не денется, в отличие от решимости в душе, — парировал он.

— Ты что-то хочешь сказать, но тебе не хватает той самой решимости?

Не единожды я с трудом подавлял в себе желание выхватить меч… Он давно уже метил в конунги, и при каждом удобном случае подвергал мое право властвовать сомнению. Но кинуть вызов в открытую еще не решался. Я же, терпеливо ждал удобного случая, чтобы выпустить ему кишки. Но большинство воинов уставших от морского перехода поддержали меня, решив отдохнуть и переночевать в лагере два дня, а на рассвете третьего отправиться в далекий путь за сияющие вершины. Нас прервал старый воин.

— Мы несколько дней шли на веслах пока, хвала Одину, не миновали затяжную полосу штиля. И я скажу от имени всех. Надо отдохнуть, почистить оружие и принести жертву богам. Конунг дело говорит.

К вечеру испортилась погода, сначала повеяло ледяным холодом и неожиданно пошел снег. Бромен озабоченно всматривался в снежный вал, надвигающийся на нас.

— Что ты видишь? — спросил я его.

— Приближение гнева и ярости, — ответил он продолжая всматриваться в темную полосу горизона.

В миг все вокруг потемнело и внезапно из плотной стены снеговой бури, ревя, как тысячи туров, вышел великан. Это был йотун сын Имира. Эти великаны наделены огромной силой, ростом и являлись врагами и богов, и людей. Они также отличались очень злобным характером, а некоторые из них являлись хранителями древних природных знаний. Это была неожиданная атака ганк и мы к ней не успели подготовиться. В стычке с ним мы впервые потеряли трех воинов из своей команды. Хвала Одину, все они умерли, держа в руке меч. Одного великан схватил и разорвал руками прямо над нами словно комара. Я помню, как его кровь дождем окропила наши лица и доспехи, а внутренности с хлюпаньем упали, разбившись об острые камни. Еще одного насмерть раздавили ледяные глыбы, выросшие из земли. Их вызвал великан с помощью древней магии. Великан взмахнул рукой и снег, падавший до этого мягкими хлопьями, превратился в острые куски льда. Часть моей команды укрылись в драккаре, положив его на бок, а я, колдун Бромен и еще несколько отважных воинов прикрываясь щитами бросились к йотуну. Колдун с помощью заклинаний сплел магическую нить глейпнир из шести несуществующих в природе вещей: корней гор, рыбьего дыхания, женских бород, шума кошачьих шагов, медвежьих жил и слюней птиц. Один конец схватил я, а другой один из бесстрашных воинов, но он опрометчиво открыл щит и тут же был убит острыми, как лезвие ножей кусками льда. Его конец подхватил Гостомысл и мы уворачиваясь от ударов палицы великана и смертоносного ледяного дождя, сумели обмотать ноги нашего врага. Йотун рухнул, подняв вокруг себя столб ледяной пыли, уходящий до небес. Я не мешкая бросился к уху огромной головы, и пронзил его мечом из клейморской стали до самого мозга. Великан, получив стопроцентное критическое повреждение, захрипел, и ударив несколько раз рукой впустую вокруг себя, затих. Острые льдинки тут же снова превратились в хлопья мягкого снега. Еще какое-то время инистый исполин дышал, поднимая дыханием небольшие облака пара, но с каждым разом оно становилось все слабее. И вскоре снег занес его, превратив в небольшую сопку. Со смертью йотуна прекратил идти снег и вышло солнце.