Снежный человек - Аллен Дина - Страница 18

— Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе?

— Да, — едва слышно прошептала она.

Брук продолжил гладить ее по волосам, а затем очертил линию ее лица, подобно скульптору, оценивающему на ощупь только что законченное произведение.

— Я хочу посмотреть на твое тело. — Не дожидаясь ответа, он откинул одеяло, так что взгляду его открылась ее грудь.

А потом приподнялся на локте. Она смотрела ему прямо в глаза, потемневшие от желания. Брук начал ласкать ее грудь, и Кэтрин почувствовала, как набухают и пощипывают ее соски. Она тихонько застонала и прикрыла глаза. Его губы сомкнулись вокруг одного из ее сосков, после чего он склонился над ней.

— О Брук, — прошептала она, в то время как его руки приподняли ее голову, а губы накрыли ее рот. Девушка раскрыла губы, и его ищущий язык скользнул между ними. Сердце Кэтрин сладко заныло. Она простонала и, обхватив его голову руками, сделала их поцелуй еще более крепким.

Спустя минуту он уже сидел, по-прежнему держа ее в своих объятиях. Уста их ни на мгновение не разлучались, сердца бились в сладостный унисон.

Брук весь горел страстью. Он провел рукой по ее животу и бедрам, впиваясь в манящую и такую желанную плоть.

Потом он лег так, что она оказалась сверху него. Ее набухшие груди прижались к нему. Взяв ее голову в свои руки, он запечатлел на ее губах страстный поцелуй. Она зарылась в его бороде, в то время как его руки беспрестанно ласкали ее нежную кожу. Он перевернулся, увлек ее под себя и втиснулся между ее ног.

Одним ударом Брук вошел в нее. Кэтрин задохнулась — так сильно было возникшее в ней ощущение. Она впилась ногтями в его плечи.

Но разве нужно было просить его об этом сейчас! Он входил в нее глубже и глубже, и по мере того как убыстрялся стремительный бег его плоти, из горла ее вырывались все более громкие стоны наслаждения. Вскоре она полностью утратила контроль над собой и своими эмоциями. Тело ее стало совершать волнообразные движения, ноги раскинулись. Каждый новый толчок приносил ей все большее наслаждение.

Почувствовав приближение завершающих аккордов этого неземного хорала, она сжала руки в кулаки и закричала. Еще несколько ударов — и сладкая боль рассыпалась по всему обмякшему телу.

— О… о… — простонала она. Слов не было — только эти нечленораздельные звуки.

Брук взглянул на нее из-под ресниц, а потом поцеловал в шею, вдыхая ее неповторимый аромат.

— Боже, — грудь его вздымалась, — Кэтрин.

Некоторое время они лежали, чувствуя в себе силы только для дыхания. Наконец, сердце Кэтрин успокоилось, и она поцеловала Брука в плечо. Он все еще находился в ней, и ей безумно нравилось ощущение единения с ним. Такого у нее еще никогда не было.

Для Брука их соитие тоже должно было быть необычным — хотя бы потому, что оно произошло после стольких лет ожидания.

— Тебе понравилось? — прошептала она.

— Разве это выразишь словами? — В голосе его был трепет. Он вышел из нее и теперь недвижимо лежал на спине. — Ведь я не сделал тебе больно, нет?

— Нет, все было так чудесно. Я никогда не занималась так любовью.

— А как же еще можно ею заниматься?

Она не смогла сдержать смех. Его слова прозвучали так невинно, по-детски. Но она в точности поняла, что именно он хотел сказать.

— Что ты нашла смешного?

— Ой, извини. Я просто хотела сказать, что раньше мне никогда не было так хорошо.

— Неужели Фрэнк не умел заниматься любовью? — В голосе его послышалось превосходство.

— Так — нет.

На его губах заиграла улыбка.

— Ну, наверное, если я скажу, что такой женщины, как ты, у меня не было уже лет сто, это не прозвучит для тебя комплиментом.

Кэтрин расхохоталась.

— Да, пожалуй, ты прав. — Она прижалась к нему поближе. — Надеюсь, мы не совершили ужасной ошибки.

— А что такое? Ты боишься забеременеть?

— Нет, я сейчас подумала вовсе не об этом, хотя и надо быть осторожными.

— Тогда о чем же?

— Ну… ну как ты не понимаешь, Брук? Ведь именно поэтому я пыталась уйти отсюда. Я боялась, что это произойдет.

— Кэтрин, по-моему, ты все совсем не так понимаешь. Это могло быть причиной для того, чтоб остаться, а не для того, чтобы убегать.

Нет, он не понял, и не нужно ему объяснять. Ей было так хорошо, и она не собиралась все портить.

Кэтрин провела рукой по его животу — он был плоским и мускулистым. В свете пробуждающегося дня она видела, что его член снова напряжен. Даже в этом он был настоящим чудом. Она убрала руку и поцеловала его грудь.

— Опаль как-то думала, что забеременела, — сказал он, в задумчивости глядя в потолок.

— Ты тогда расстроился?

— Она расстроилась. Наверное, я тоже был несколько взволнован этим. Я думал, что тогда нам придется пожениться.

— А разве ты не хотел этого?

— Ее родители были не очень-то «за».

— А ты?

— Я думал, что будет лучше, если мы сначала окончим колледж. Мы много спорили о том, что делать, пока она не выяснила, что с нею все в порядке.

— Должно быть, это известие порадовало тебя.

— Все равно все завертелось, и ее родители страшно рассердились.

— А ты знаешь, что с ней теперь?

— Через несколько лет после побега я попросил Поля выяснить это. Он сказал, что она живет в Сиэтле. А позже я услышал, что она вышла замуж и родила парочку ребятишек. После этого я уже никогда больше не спрашивал о ней.

— Бедный Брук.

— Да нет, это уже не имело значения. Уходя из того мира, я знал, что теряю Опаль навсегда. Знал, что никогда больше ее не увижу.

— Но я никак не могу понять, почему ты так долго не возвращаешься к людям. Неужели ты никогда не думал, что мог бы вернуться, если бы захотел?

— Но я не хотел.

— Почему?

— Кэтрин, не надо об этом говорить. Прошу тебя, не расспрашивай меня больше.

Она положила руку ему на плечо.

— Извини. Я не хотела лезть тебе в душу. Просто ты небезразличен мне, Брук.

— Правда?

— Поэтому-то я и приехала сюда.

— Ты же тогда не знала, что мы будем заниматься любовью.

— Не знала. Это правда.

Брук погладил ее по лицу.

— Ты рада, что оказалась здесь?

— В данный момент я чувствую себя невероятно счастливой.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— Ох, и почему все так сложно?

— Иными словами, «нет».

— Иными словами, я пока не знаю. Мои чувства так запутанны.

— А мои — нет. Но сначала мне тоже было нелегко к этому привыкнуть.

Кэтрин окинула его взглядом — с его точки зрения, она была уже его сподвижницей. По крайней мере, он рассчитывал на это. Но именно такого развития событий она и страшилась больше всего. С самого начала ее интуиция подсказывала, что, сблизившись, им будет невероятно трудно расстаться. Так что теперь придется бороться уже не столько с ним, сколько с собой.

11

Брук молча смотрел, как Кэтрин соскребает с оловянной тарелки остатки яичницы. На ней была одна из его старых рубашек — та, что протерлась настолько сильно, что он больше ее не носил. Только такую он и смог для нее отыскать. Все остальное было совершенно мокрым — хоть отжимай.

— Отличная яичница — никак не скажешь, что приготовлена из яичного порошка. На твоем месте я только ее бы и ела.

— Тогда порошок моментально кончился бы. Пол дал мне коробку с ним прошлой весной. Правда, я сказал ему, что мне нужен еще такой. Надеюсь, он не забыл об этом.

Кэтрин устремила на него задумчивый взгляд. С тех пор как они проснулись в одной постели, их отношения полностью изменились. Он больше не казался настороженным, а был таким счастливым. Кэтрин тоже выглядела почти счастливой — вот только он чувствовал, что ее глубоко волнует что-то, о чем она не говорит.

После завтрака он привлек ее к себе и спросил, все ли в порядке. Девушка заверила его в том, что все прекрасно, и он не стал упорствовать, считая, что ей необходимо время для того, чтобы привыкнуть к своему новому положению.