По любви (СИ) - Резник Юлия - Страница 21

– Давай, сладкая… Порадуй меня. Ну же!

Взрывается ярко, с криком. В уши долбит пульс, ритм которого задают ее отчаянные сокращения. Выхожу, выплескиваюсь на спину. А хочется внутрь. Чтобы она насухо меня выжала.

– Ставрос…

На щеках слезы. Я знаю. Все знаю. Сам потрясен.

– Что? – целую слезки, прижимаю нежно к себе. Тела вибрируют, нас капец как колбасит.

– Я не знала, что это может быть так хорошо!

Я тоже не знал. Моя жена на многое мне глаза открыла за эту зиму. Я теперь даже не уверен, что в принципе до нее жил. Это любовь? Когда без нее и пять минут много? Когда я только и думаю, как к ней вернуться, отлучаясь порой по работе на целый день. Или если это ей за каким-то чертом нужно в парикмахерскую или на маникюр. Потому что остальное свободное время мы проводим исключительно вместе.

– Опять там два часа сидеть будешь! – хожу, капаю на нервы. Нет, я, конечно, стараюсь держать себя в руках, чтобы она не чувствовала себя птицей в клетке, но, кажется, Лунопопая что-то подозревает. Не зря же улыбку прячет, явно опасаясь меня задеть.

– Вообще-то я для тебя стараюсь, мужчина!

– Для меня не надо! Мне ты и так нравишься.

– А со свежими кончиками я тебе буду нравиться еще больше. Правда-правда.

Все-таки смеется. Ладно. Я помешался на ней. Мой контроль фриковат. Надо что-то с этим делать, потому как моя паранойя никуда не годится. И то, что я не могу с ней совладать, накручивает лишь сильнее. Наконец ощутив, каково это – быть счастливым, я до холодного пота боюсь, что у этого счастья есть какой-то конечный срок. Уж не знаю, связано ли как-то с этим ощущением дерьмо, творящееся в делах.

– Ладно. Только будь осторожна на дороге.

– Боишься за свой подарок? – Нина игриво шевелит бровями, намекая на Мерседес, который я подарил ей на день влюбленных. От подарка она, кстати, отпиралась до последнего. Пришлось продавливать. Объяснять, что моей жене ездить на Рафике не пристало. В общем, кое-как уломал, дав гарантию, что заберу Мерс, когда наш год закончится. Эта дурочка как будто и впрямь не понимает, что ни через год, ни через пять, ни через десять развода ей не видать.

– Я за тебя боюсь, – притягиваю жену за лацканы пиджака и целую в губы.

– Да что мне будет? У меня при себе подушки безопасности, – указывает на грудь. Делаю вид, что ее шутка удалась. И опять целую.

– Кхе-кхе…

– Никит? Заходи. Мы уже закончили, – краснеет Нина. Азаров, который составлял наш брачный контракт, конечно, малехо охреневает от наших отношений, но все же никак их не комментирует. Вот и правильно.

Провожаю жену до двери. Сам возвращаюсь за стол.

– Ты по делу или так?

– Я с новостями. Хреновыми.

– Что так?

– Бадоева снимают. Слухи ходили не зря.

– Да я это еще месяц назад понял. Когда крупные тендеры мимо нас пошли.

– Угу. Он нам теперь не помощник. Расклад в регионе серьезно меняется. Хорошего мало. Степанов подгребает под себя все.

– Да сколько их было, которые хотели все под себя подгрести? На моей памяти только десятки желающих.

– Таких беспринципных не помню.

– Это ты сейчас о чем?

– Знающие люди говорят, что он не чурается криминала. Его чего из столицы поперли? Поэтому. Он все с наскока хочет, вы же видите. Методами грязными не брезгует.

– А Самойлов что говорит?

– Да это же. Я откуда, по-вашему, узнал? Это он, как наш безопасник, держит руку на пульсе.

– Ну вот, все под контролем, значит.

– Ой, не знаю. – Азаров ведет пятерней по волосам. – Че-то мне как-то тревожно, Ставрос Агафоныч. Два контракта мимо. Сейчас еще за землю война… Нам теперь без крыши туго будет.

– Ну, уж не совсем-то без крыши, – напоминаю я.

– Да, но у Степанова сейчас повыигрышнее позиция вырисовывается.

Спасибо, млять. А то ж я не знал. Сам уже себе все мозги вывернул. Как так Степанов разыграл карты, что столько народа на свою сторону переманил? Конечно, есть и те, кому он костью поперек горла. Именно с ними я и веду диалог. Без союзников в нашем деле никак. Но там тоже те еще персонажи. С ними осторожно надо. Просчитывая каждый шаг. На месте вроде бы не стоим, но вперед движемся с черепашьей скоростью. Могу понять, почему Азаров икру мечет. У того нервишки сильно послабее моих будут.

– Может, вам бы охрану, а? Самойлов быстренько топтунов организует.

– Как в девяностых? – закатываю глаза. – Малиновый пиджак хоть покупать не надо?

– Ставрос Агафоныч!

– Да не будет он на меня покушаться, Никит. Скорее попытается прессануть по беспределу. Не зря же к нам маски-шоу заглядывали.

– Я думал об этом.

– И? Ты веришь, что они попытаются на меня какое-нибудь дело повесить?

– Могут и попытаться. – Никита Семенович с остервенением трет лицо. – Тут мы им еще и подыграли.

– Чем? – хмурюсь.

– Вашим браком. Теперь если что – можно вам обоим повесить предварительный сговор. А это статья посолиднее.

– У нас все чисто, – цежу сквозь стиснутые зубы.

– Кого это останавливало? – бубнит Азаров.

– И что делать?

– Искать варианты, как из этого выбраться. Может так оказаться, что мы нагнетаем и перестраховываемся, но уж лучше так.

– А если Нину уволить, чтобы вывести из-под удара?

– Сейчас это уже не спасет.

– Сука! – бью по столу кулаком. Вот тебе и сделал как лучше! – Кстати, а с гражданством-то что?

– Ждем. Небыстрое это дело.

Я хочу еще что-то уточнить, когда у меня телефон звонит. Смотрю на экран, и в груди теплеет. Эту фотку сделал я сам. Щелкнул неожиданно, так что Нина даже в объектив не смотрит. Умытая светом, она глядит в окно. Рыжие локоны прикрывают грудь и коленку, что она к этой самой груди прижала. А в остальном она абсолютно голая. Вероятно, в контексте нашего разговора с Азаровым, меня пробирает иррациональной тревогой. Хватаю трубку, убеждая себя, что ничего с ней не случилось. Но выдыхаю, лишь когда слышу нежный голос жены.

– Кто-то быстро по мне соскучился! – откидываюсь в кресле. И пофиг, что Никита и не думает уходить.

– Ставрос…

Напрягаюсь. Вроде ее голос звучит как обычно, но…

– Да? – резко выпрямляюсь в кресле.

– Ты только не волнуйся. Все хорошо. И может быть, ситуация выеденного яйца не стоит…

– Что случилось? Ты добралась до салона?

– Нет. Послушай. Я как раз туда еду. Но на светофоре кое-что случилось.

– В тебя въехали? – чуть перевожу дух. Знаю, как она боялась, что ее кто-нибудь ударит. У нас на дорогах полно беспредельщиков, а у нее дорогая тачка, которую она до сих пор и своей-то не считает. Вроде как взяла у меня погонять.

– Нет. Я притормозила на красный. Рядом со мной остановилась машина. Из нее высунулась рука… А в ней пистолет.

У меня немеет затылок. Дыхание обрывается где-то в бронхах.

– И?! Ты в порядке?

«Что случилось?!» – отчаянно артикулирует Азаров. Ставлю телефон на громкую связь. Мои руки дрожат, как у алкаша на детоксе.

– Я в порядке. Он просто помахал у меня перед носом стволом. Потом загорелся зеленый. Он убрал руку и закрыл окно.

– И дальше что?!

– Да ничего! Я покатила вперед. Не стоять же мне там, – всхлипывает.

– Так, – в остервенении пытаюсь сообразить, как надо поступить в такой ситуации. – Притормози в каком-нибудь многолюдном месте, парке там, или на набережной. Скинь мне геолокацию и номер той машины, если его запомнила. Я сейчас буду. Нина!

– Да?!

– Ты услышала меня, детка? Я очень переживаю.

– Конечно. Номер я не запомнила, – всхлипывает, все же не сдержавшись. Моя девочка… – Испугалась сильно. И не запомнила. Извини.

– Господи, да за что?! Скинь геолокацию. Я сейчас приеду. Все будет хорошо!

ГЛАВА 15

Ставрос

– Даже не вздумайте сесть за руль. Вы не в себе.

Оборачиваюсь к Азарову.

– Не сяду. Самойлов уже уехал?

– Угу. Рабочий день-то закончился.

– Выдергивай его.