Великая Война (СИ) - Афинский Владислав - Страница 11

Недавно на поле боя мы увидели дохлую лошадь. Она появилась после ночи. В тот же день командир дал приказ стрелять. Пулемёт строчил будь здоров, подключались и солдаты с винтовками. Лошадь оказалась макетом, снайпер – трупом.

– А я слышал, что у немцев насосы есть… – пожаловался Сергей, по щиколотку стоявший в воде. – Сейчас враг в наступление пойдёт, а мы все уставшие. Ещё и воняет, неужели сортир нельзя было сделать где-нибудь подальше?

– Помнится мы вовремя штурма залетели в блиндаж, а у них там печка была, – к диалогу подключился и Ваня. – Представляешь?

– Гонишь.

– Зуб даю.

Я молчал и размышлял. С такой антисанитарией небоевые потери могут легко перевесить боевые. Ладно ещё я, у меня дар и поэтому иммунитет куда крепче, а простые солдаты же массово болеть начнут. Хотя ладно, даже в худшем случае небоевые потери не смогут перевесить боевые. Стоило только вспомнить улицы, заваленные трупами, да и первый мой бой в этом мире… обе стороны закидывают друг другом мясом, отдавая тысячи жизней за милю.

– Александр! – вдруг из блиндажа вернулся офицер. – А ну иди сюда.

Зайдя в блиндаж, я первым делом увидел трофейную немецкую печку. Затем удивился насколько у командования здесь сухо и чисто. Да и сами офицеры выглядели ухоженно, бритые, без синяков на глазах, в чистой форме. Ну конечно, это же простая солдатня траншеи рыла.

– Так значит это тот самый одарённый? – спросил командир третьей роты.

– Да, – утвердительно ответил командир моей роты, второй. – Он убил в первом бою больше ста человек, а во втором больше пятидесяти. Ещё и унтера завалил, пусть и не без помощи раненого Смоленко, который опять в гневе забылся и по шапке получил.

– Он однорукий, – заметил седой полковник Оболенский, командир батальона, в который и входили четыре роты. – Почему он вообще не в тылу? Толку от него?

– Руку он потерял ещё до сражения с унтером. К тому же у него очень сильные барьеры. И Смоленко о нём рапорт уже сделал.

– Смоленко? Он не сдох? Отмороженный сукин сын… – довольно ухмыльнулся полковник. – Ну ладно. И что ты предлагаешь?

– Отправим небольшой отряд врагу в тыл для подрыва железной дороги. Нарушим снабжение врага, тем самым его ослабим.

– Ага, а может сразу отправим их по душу Гинденбурга? У нас что людей слишком много? Тем более одарённых?

И в этот момент офицер моей роты посмотрел на меня.

– Я справлюсь, но мне нужен протез, две винтовки, восемь магазинов, взрывчатка, пехотная лопатка, а также что-нибудь для восстановления магической энергии. И пойду один, ночью.

Довольный офицер повернулся к полковнику и победно улыбнулся.

– Храбрый ты видать вояка, раз две винтовки просишь, – устало произнёс полковник, начав отбивать ритм пальцами по столу. – Но в принципе ничего сверхъестественного ты не запрашиваешь. И говоришь уверенно. Я даже уже готов поверить, что ты в одиночку убил более ста человек за раз.

Затем полковник кивнул своему помощнику, и солдат убежал разыскивать необходимое снаряжение.

Через пол часа мне уже устанавливали протез. Процесс оказался довольно болезненным, ещё и калибровка под ментальное тело заняла некоторое время. Но в целом всё прошло успешно, ведь чувствительность к магии у меня довольно высокая.

– Напрягите первый энергоканал, – попросил целитель и артефактолог в одном лице. – Отлично, теперь второй… ага. У вашего протеза, как вы видите, есть ствол. Магическое напряжение будет двигать ударник, для стрельбы используются те же патроны, что и для винтовки.

– А в воде его не закоротит?

– Протез механический, функционирует за счёт магической энергии. Можете сами отключить все каналы, и он станет просто железякой с рунами.

– Понял.

Ещё через пол часа ко мне подбежал солдат со всем необходимым снаряжением и даже больше. В частности, мне выдали шприц и ампулы с инертно-рубидиевым раствором. Вроде как он ускоряет регенерацию за счёт насыщения тела магической энергией, однако подходит это лекарство только для одарённых. У простых смертных печень влёт отказывает после применения.

– А это что? – я поднял мешочек, в котором оказалась бижутерия.

– Одноразовые источники энергии, благословлённые церковью.

– Понял.

Тут же я одел на себя крестики, а также одно кольцо.

– Чувствуешь благословление Бога? – спросил Кристина и хихикнула.

– Не особо, но это явно артефакт.

– Как планируешь зайти в тыл врага?

– Через озёра.

Да, в этой местности озёр было очень много. Прямо очень, куда не плюнь – озеро. Наши укрепления в принципе как раз и располагаются между озёрами, проходя в том числе и по захваченной железной дороге. Правда с нашей стороны по ней ничего не ездит, а враг вот активно возит и личный состав, и боеприпасы.

Поэтому дождавшись ночи я вышел озеру, часть которого находилась на нашей стороне, а другая – на стороне врага. Под покровом теней началось моё проникновение. Сил у меня сейчас куда меньше, чем раньше, однако я всё ещё нахожусь повыше большинства одарённых.

Особенно это заметно по барьерам и маскировочному полю. Эффективность первого достигается через мастерство и опыт, что позволяет нивелировать нехватку энергии. Второе является и вовсе моей коронной способностью, ведь у меня предрасположенность к стихии тьмы.

Поэтому если в бою всякие унтер-офицеры ещё представляют мне определённую угрозу за счёт своего снаряжения, то вот в скрытности они даже с дорогими игрушками не смогут со мной сравниться. То же касается и техник обнаружения, ведь лучше Кристины на мой родине ничего не было, как скорее всего и в этом. Да, она тоже ослабла, но и я же не в дворец кайзера проникаю.

Дождь лишь усиливался, в небе засверкали молнии. Озеро, через которое я плыл, в длину было чуть больше десяти километров. Каждые тысячу метров мне приходилось всплывать, набирать воздух в лёгкие и плыть дальше.

Эти десять километров дались мне с несколько большим трудом, чем ожидалось изначально. Всё же ещё не успел привыкнуть к своему ослаблению, плюс две винтовки, боеприпасы и взрывчатка. С таким грузом в принципе плыть тяжело. Простой смертный бы и вовсе уже утонул.

В скором времени вражеская линия обороны оказалась преодолена. Несколько раз на пути мне встречались вражеские патрули, кроме того, местами вдоль озера находились и наблюдательные пункты. Однако из-за дождя, ночи, маскировки и моих редких всплытий, мне удалось остаться незамеченным.

Далее я всплыл в зарослях, затаился и начал выжидать. Повсюду бродят патрули, в том числе конные, от которых на своих двоих сбежать не получится. А мне то нужно не просто железную дорогу подорвать, но и выжить. Попутно нужно будет ещё и свежей крови добыть.

– Едут, вдоль дороги, метров двадцать от озера, трое, – осведомила меня Кристина, хотя я и сам уже заметил врагов.

– Хочешь лошадку выпить?

– Лошадку жалко.

– А людей не жалко?

– Неа.

– Ты само воплощение гуманности.

И я уже собирался выбираться, как вдруг один из всадников остановился и посмотрел прямо в мою сторону. Меня тут же парализовало, рефлекторно, ни один мой мускул не шевелился. Мне казалось, что вот-вот и меня заметят, однако всадник чихнул и продолжил движение.

Случайность? Скорее всего нет. Дело было в нашем разговоре с Кристиной. Этот диалог может и проходил на ментальном уровне, однако каждое слово рождало вибрации в магическом плане. И это порой может приковывать чужое внимание. Человек даже не будет понимать, что именно его привлекло, однако подсознательно его чутьё уловит эти изменения.

Лучше всего эти мельчайшие изменения чувствуют одарённые. И если бы не дождь, так или иначе отвлекающий внимание, то возможно патрульный решил бы подъехать к озеру и всё проверить.

Так что нужно быть ещё осторожнее, что я и сделал. Кристина также всё поняла и поэтому замолчала.

Сколько нужно взрывчатки, чтобы разбить рельсу? Записывайте, чтобы разбить рельсу достаточно всего лишь двухсот грамм тротила при наложении открыто. А если времени много, то можно нормально грунтом шашку тротиловую засыпать и тогда хватит уже шестидесяти грамм.