Звезды сделаны из нас - Ру Тори - Страница 32

Правда, после занятий я иду гулять с Артемом.

Перспектива отчего-то не радует, и я больно щипаю себя за руку — он же мне нравится! Он проявляет интерес, и, если бы кто-то неделю назад сказал, что на меня свалится такое счастье, а я не оценю, я бы первой покрутила пальцем у виска.

В холле странное оживление: возле стенда со спортивными трофеями парни из десятого с грохотом устанавливают обитый золотым атласом короб, Елена Николаевна — завуч по внеклассной работе — руководит процессом, осипшим голосом раздавая команды. Наметанный глаз не обманывает: в прошлый раз этот короб задействовали год назад, в сентябре, когда выбирали главную пару для Осеннего бала.

Впрочем, школьные дела и особенно бал — последнее, что меня волнует, и я, щелкнув жвачкой, вразвалочку прохожу мимо.

Зато в классе подозрительно спокойно — Милана и ее свита, склонившись над партой, о чем-то увлеченно шепчутся, и я без приключений добираюсь до галерки. Как водится, со мной никто не здоровается, Артем тоже не поднимает головы: конспирация превыше всего.

Перед инглишем в кабинет приходит Татьяна Ивановна с пачкой бумаг в руках и, поправив очки, взывает к собравшимся:

— Дорогие мои друзья! — Никто не реагирует, явно не относя себя к друзьям классной, и она гневно стучит по столу указкой, предусмотрительно переданной англичанкой. — Минуту внимания! Важная информация!

— Утухли, все! — рявкает Бобров, в помещении наконец воцаряется тишина.

— Вы отлично знаете, что каждый год в конце сентября мы проводим Осенний бал. По традиции, пара лучших учеников закрывает мероприятие вальсом, а также награждается грамотами и ценными призами.

Милана закатывает глаза и снисходительно фыркает. Всем понятно, что главной героиней бала будет именно она. Потому что последние пять лет наша «звезда» неизменно блистала на всех школьных мероприятиях в паре с Олегом Измайловым — отличником, спортсменом и просто надменным заносчивым типом. Правда, в мае тот благополучно выпустился, Милана осталась без партнера, но самую высокую вершину — Осенний бал — все же покорит. Да хоть с тем же Бобровым — он до третьего класса занимался бальными танцами, но талант в нем так и не раскрылся.

— Татьяна Ивановна, а где важная информация? — блеет Савкин, и классная набирает в грудь побольше воздуха.

— Учебное заведение, занявшее первое место в общегородском зачете, в этом году получит крупный грант на развитие. Организаторы пересмотрели правила: теперь отбор участников пройдет в два этапа. Сначала на общешкольном голосовании ученики выберут четверых финалистов — двух девочек и двух мальчиков. А в пятницу Елена Николаевна, Игорь Витальевич и представитель от министерства образования определят, кому из них доверить главный танец.

Кислова и Воронова ахают и косятся на Орлову, а я усмехаюсь. Правила пересмотрели, потому что здешняя крутизна, всегда побеждавшая в голосовании, выступала на балу посредственно, и школа ни разу не занимала высоких мест на городском уровне. А теперь нужно совместить принцип состязательности с большими деньгами, стоящими на кону.

— Желающие поучаствовать могут заполнить анкету сейчас или на сайте школы, а завтра списки кандидатов появятся на доске почета, — вещает Татьяна. — Ребята, это ваш выпускной год, прошу отнестись серьезнее. Не стесняйтесь, проявляйте инициативу! Выдвигайтесь, голосуйте за самых достойных!

Она оставляет стопку анкет на компьютерной парте и уступает место у доски англичанке.

Милана брезгливо, самыми кончиками наманикюренных пальцев, цепляет один листок и долго в него пялится, демонстрируя напряженную умственную работу. Кажется, новость стала для нее сокрушающим ударом. По чудовищной прихоти организаторов, блистать на балу, возможно, будет не она...

Я едва не пищу от злорадства, нечаянно роняю книгу и, производя неимоверный грохот, лезу под стол. Артем оборачивается, и его губы трогает еле заметная ободряющая улыбка.

Историк как всегда эмоционален — переходя с шепота на крик и обратно, рассказывает о начале царствования Николая Второго, но я слушаю вполуха: для меня сейчас куда важнее предстоящая прогулка с Артемом. Рассматриваю прямую спину и широкие плечи, обтянутые синим форменным пиджаком, но паники больше не ощущаю. И с удивлением обдумываю открытие: стоит Артему исчезнуть из поля зрения, как я перестаю о нем думать. Магия работает, только когда тот подходит близко — становлюсь заторможенной и пьяной, но вовсе не уверена, что это состояние мне нравится.

Вскакиваю со звонком и первой выбегаю из класса. Через двадцать минут у подъезда будет ждать Артем.

Взлетаю на свой этаж, давясь и икая, заталкиваю в рот бутерброд с колбасой и, повертевшись перед зеркалом, тяжко вздыхаю. Алина отлипает от окна и подмигивает:

— Кавалер на месте, Нель. Пора!

Путаясь в собственных тяжелых ботинках, ковыляю вниз.

Дождь прекратился, из-за рваных туч выглядывает бледное солнце, Артем — стройный, высокий, задумчивый, классно одетый — стоит возле скамеек, и у меня перехватывает дух. В отличие от прошлой прогулки, сегодняшняя подразумевает свидание, а я становлюсь невыносимо тупой, когда дело касается свиданий. Возможно, потому, что ни разу в жизни на них не бывала.

Почти соприкасаясь плечами, по узкому тротуару мы шагаем к остановке. Мучительно копаюсь в памяти в поисках интересных случаев или смешных шуток — нужно начать разговор и не выглядеть при этом глупо, но Артем заговаривает первым:

— Извини, что повел себя так в ТРЦ. Не хотел подставлять, вот и пришлось ломать комедию. Я потом целую остановку пешком прошел, но написать тебе побоялся: думал, может, обиделась, — он пропускает меня в подъехавший автобус, садится рядом и разглядывает кулаки. — Как я понял, у вас с Миланой терки. Ненавижу разборки. Тем более, я же.... новенький, нельзя портить отношения с коллективом. В случае чего, никто не впряжется.

— Я все прекрасно понимаю, Артем. Забей.

— Кстати, ты заполнила анкету?

— Лол. Зачем. У меня все равно нет шансов.

Он коротко кивает и не разубеждает. Не то чтобы мне нужна была сладкая ложь, но простая горькая правда вызывает жгучую досаду.

— А я подал.

— Ну, у тебя-то есть все шансы на победу в голосовании. А танцевать умеешь?

— Да. Занимался пару лет...

Пешеходные дорожки в лесу засыпаны желтыми листьями — наступление осени тут ощущается явственнее, чем в городской черте. В этот час людей совсем немного, и я, замерев у входа, рассматриваю желто-зеленые кроны. Артем поднимает воротник ветровки, отставляет локоть и предлагает:

— Цепляйся. А знаешь, тут прикольно. Похоже на лесопарк возле моего дома. То есть... дома, где я раньше жил. Мы с отцом каждую субботу выходили на утреннюю пробежку или катались на лыжах зимой. А потом он ушел, и семейная традиция загнулась.

Самое время посочувствовать, но я смутно представляю, что такое семейные традиции, да еще и с участием отца. Молча принимаю приглашение, хотя долго не решаюсь расслабить руку.

Запах озона, мокрой листвы и свежего парфюма провоцирует головокружение, я мечтаю поскорее добраться до беседки, и в то же время не хочу, чтобы волшебные мгновения заканчивались так скоро. Мозги превратились в кашу, голос пропал.

Наверное, мы похожи на одну из влюбленных парочек: медленно прогуливаемся под ручку и улыбаемся. Артем увлеченно рассказывает о своей прежней компании, отвязных развлечениях и побегах от ментов, а я восторженно хлопаю глазами. На самом деле мне неинтересны его похождения, а в именах друзей, и, в особенности, подруг, я запуталась почти сразу, но поймать момент и вклиниться в монолог никак не успеваю.

Кусты редеют, деревья расступаются, перед нами пролегает потрескавшийся асфальт старой заброшенной танцплощадки.

Артем отпускает и снова ловит мою руку, разворачивает меня к себе, и на поясницу опускается теплая жесткая ладонь.

— Ты что?! — ахаю и пячусь назад, но он только подмигивает: