Совесть негодяев - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 69

– Понял, Павел Алексеевич, – вскочил Серминов, – все сделаю.

Он выбежал из кабинета.

– Долго нам ждать? – поморщившись, спросил Пахомов. – Не люблю я ваше ведомство.

– Это не только наше ведомство, – кажется, Комаров даже чуть улыбнулся.

– Ты можешь объяснить конкретнее? – потребовал Пахомов.

– Сейчас объясню, – вздохнул Комаров. – Слышал что-нибудь о группе «Феникс»?

– Разные небылицы. Говорят, что в нее входят бывшие сотрудники КГБ, МВД, ГРУ и прокуратуры. Но мне кажется, все это глупые слухи. Никто и никогда не встречал людей из «Феникса».

– Сегодня ты с ними встретишься, – сказал вдруг Комаров.

– Ты тоже? – начал понимать Пахомов.

– Да.

– Давно?

– С тех пор, как вернулся из Прибалтики. Я ведь достаточно долго без работы сидел. Они ко мне и приглядывались. А когда все выяснили, рекомендовали меня снова на службу в ФСБ. Но об этом пока знаем лишь ты и я. Больше никто не должен знать. В группу «Феникс» принимают только единогласно. И после рекомендации двух сотрудников «Феникса». Одна, считай, у тебя есть. Вторую даст наш общий знакомый майор Соболев.

– Он тоже?

– Да. Как видишь, среди нас не только одни пенсионеры. Выводы, к которым ты только сейчас начал приходить, мы сделали уже давно. Понимаешь, мы единственная страна в мире, где стопроцентная нераскрываемость заказных убийств. Такого не может быть даже по статистике. И тогда мы создали группу «Феникс», решив вести самостоятельное расследование подобных дел. И самое известное из них – дело Караухина.

– Значит, вы тоже поняли мои мотивы?

– Конечно. Кстати, ты действительно можешь говорить в своем кабинете спокойно. Аппаратуру устанавливали не техники ФСБ, а наши профессионалы. В основном специалисты из бывшего Двенадцатого отдела КГБ. А они свое дело знают неплохо.

– И к каким выводам вы пришли?

– Примерно к таким же, как и ты. Только, в отличие от тебя, мы точно знаем, что Караухина убили из-за списка высокопоставленных агентов КГБ, который был в двух экземплярах и хранился у покойного банкира. От него требовали сдать эти списки, а он шантажировал ими правительство, выбивая себе все новые кредиты и льготное финансирование. Его участь была предрешена.

– Поэтому была объявлена такая награда?

– Конечно. Все банкиры поняли, что Караухина убрали из-за очень важных документов. И, установив приз в миллион долларов, они не убийц искали, а объявили о награде за эти документы. Считалось, что они могут быть либо у Багирова, с которым Баранников был знаком по работе в Баку, либо у Караухина. Поэтому в день похорон Караухина совершается покушение на Багирова, чтобы исключить всякую вероятность появления этих документов. Но Багиров чудом остается жив, и это ломает первоначальный сценарий по розыску документов. Для очень многих людей будет лучше, если все знающие о них отойдут в иной мир и документы просто пропадут, словно их и не существовало никогда. По нашим оперативным сведениям, документы были спрятаны в Ташкенте, и в день смерти банкира помощник Караухина Аркадий Чешихин летит туда за этими документами. Он их привозит из Узбекистана. И вскоре его убивают. А документы оказались липой. Никаких списков у Баранникова нет. Все документы фальшивые. Бывший министр безопасности обманул всех.

– Действительно нет таких документов?

– Они есть, – кивает Комаров, – и находятся именно у Багирова. Тогда за ними начинается охота. Некоторые считают, что документы могут быть спрятаны на даче друга Багирова – лидера грузинской преступной группировки Гурама Хотивари. И тогда по заранее разработанному плану боевики Асланбекова и Хлыщова совершают нападение на дачу Хотивари. Но вместо документов получают только кладбище трупов.

– Я слышал о нападении на дачу Хотивари. Вся Москва об этом говорила, – задумчиво произнес Пахомов, – но не знал, что именно из-за этих документов.

– Вот-вот. Все считают, что это обычная разборка бандитов между собой. И тогда группа «Феникс» решает ввести в игру свой главный козырь – одного из лучших экспертов ООН, бывшего советника Интерпола, человека, ставшего легендой уже в тридцать лет. Даже ему мы не говорим, что он действует по поручению «Феникса». Даже ему, хотя он самый лучший профессионал на территории бывшей страны. Можешь мне поверить. Он летит в Ташкент, и его там узнают прибывшие туда сотрудники литовской безопасности. По договоренности с узбекской мафией они собираются переправлять через Литву в Узбекистан отходы некоторых химических концернов, захоронение которых в Европе невозможно. Но в Узбекистане это возможно, и стороны договариваются о начале поставок в далекую солнечную страну этих отходов через Литву. Но тут появляется наш герой – Дронго. Ты, наверно, о нем слышал.

– Покушение на президентов СССР и США. Я о нем слышал, все газеты о нем писали, – вставляет Пахомов.

– Правильно. В Ташкенте его узнают и решают убрать. Начинается настоящая охота. Ему удается уйти живым буквально чудом, благодаря этому мы точно знаем, во-первых, что документов в Ташкенте нет, иначе они не пытались бы его убить, а попытались бы проследить, где именно хранятся документы. А во-вторых, что задуманная совместная литовской и узбекской мафиями поставка отходов на самом деле идет под контролем правительственных чиновников. Более того, в Ташкенте просто убирают контрабандистов и их пособников, если они оказываются на пути новой мафии.

– Как и у нас, – напомнил Пахомов.

– У нас это сделать несколько тяжелее. Окопавшиеся в Москве закавказские кланы и подмосковные группировки не хотят сдавать своих позиций новой мафии. Вернее, никакой новой мафии не существует. Это сами сотрудники президентского аппарата, его охраны, Кабинета министров, контрразведки, армии, которые хотят контролировать все доходные сферы государства, от наркотиков до продажи оружия. Вот они так беспощадно и вытесняют старую мафию. Поэтому за последние пять лет в Москве не раскрыто ни одно заказное убийство. Ни одно.

– Господи, – вздохнул Пахомов, – тебе не бывает иногда страшно, Валя? В каком государстве мы живем!

– Я уже переболел своим страхом, – признался Комаров, – когда оказался вдруг в чужом государстве после августа девяносто первого. И когда меня в тюрьму сажали как предателя интересов своего народа. И когда жена с сыном от меня уходили. И когда я здесь оказался, а не там, в чужом государстве. И мне никогда не дадут визы, чтобы увидеть собственного сына, так как я нежелательный элемент в Прибалтийских республиках. Страшнее этого ничего не бывает, Павел. Когда меня арестовывают только за то, что я честно служил своей Родине и своему народу, а маленький сын стоит среди своих школьных друзей и смотрит на тебя глазами, полными слез. Я свое отбоялся и теперь уже ничего не боюсь.

– Но кто стоит за этими убийствами? Кому именно нужны эти списки? – спросил Пахомов. – Должен быть конкретный человек.

– Мы тоже пытаемся его вычислить. Списки нужны и президенту, и премьеру, и лидерам оппозиционных партий, и вице-премьерам для утверждения собственных амбиций. Списки нужны многим. Но кто конкретно, мы пока не знаем. Раньше думали, что это тот генерал – мой начальник, заместитель директора ФСБ по оперативной работе. Но оказалось, что и он получает приказы от кого-то. И мы не знаем от кого. Именно этот неизвестный приказал убрать Анисова, который встречался с министром экономики и попытался его шантажировать документами, якобы спрятанными у него. Анисова быстро убрали, дачу обыскали, но документов, конечно, не нашли.

– Значит, Ларионов и компания просто пешки в чьих-то руках? – понял Пахомов.

– Точно. Но завтра мы надеемся наконец получить эти документы. И тогда мы будем действовать без пощады. Как и они.

Раздался звонок. Пахомов поднял трубку. Говорил дежурный из проходной.

– К вам посетитель, Павел Алексеевич. Это член коллегии адвокатов Родионов. Пропустить его к вам?

– Да, конечно, – растерянно ответил Пахомов, заметив утвердительный кивок Комарова.