Совесть негодяев - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 63

Чижов, упрямо сжимая губы, показал на здание впереди.

– Уже подъезжаем.

– Почему нужно было скрывать, куда приезжал Анисов, – задал главный вопрос Пахомов, – почему?

– Не знаю. Я действительно не знаю, – пожал плечами Климатов.

– Но в какую квартиру он приезжал, ты должен знать, – обернулся к нему Комаров, – так в какую?

– На четвертый этаж, – махнул рукой Климатов, – все равно вы уже все знаете.

– Кто у нас на четвертом этаже? – спросил Комаров у Чижова.

Тот показал на «бардачок». Комаров достал список квартир, быстро пробежал глазами.

– Не могу понять. В одной идет ремонт, а в другой большая семья. Вы их исключили. Здесь указано, что там много детей и женщин. И все постоянно дома.

– Напротив, – показал Чижов.

– Ну да, идет ремонт в квартире. Она продана кому-то. В этой квартире? – спросил Комаров у Климатова. – Не перепутал?

Тот обреченно кивнул.

– Почему? – удивился снова Комаров. – Она ведь недавно продана. Там идет ремонт.

– Ремонт кончился. Просто там переделывают кухню, – подал голос Климатов.

– Мы считали, что там идет ремонт, – виновато произнес Чижов.

– А кому была продана эта квартира? – спросил Комаров, оборачиваясь к майору Климатову.

– У вас должно быть написано, – мрачно ответил тот.

– Где другой список, – нахмурился Комаров, – владельцев квартир? Значит, эта квартира принадлежала Миронову и была продана два месяца назад... – он назвал фамилию. – Да, именно ему. Ну и что?

– Какая фамилия? – спросил Пахомов.

Комаров назвал еще раз.

Пахомов нахмурился.

– Женя, – быстро сказал он, – кажется, знакомая фамилия. Как мы могли забыть? Кому было направлено письмо из Кабинета министров насчет просьбы Анисова продавать сырую нефть?

– Министру энергетики, – вспомнил Чижов.

– А как фамилия нашего министра? – вдруг непонятно почему изменившимся голосом спросил Пахомов.

Комаров в изумлении уставился на фамилию.

– Он.

– Он, – подтвердил Чижов, – я помню его фамилию.

– Анисов встречался с министром энергетики, – понял Пахомов, – так? Так? – теперь уже кричал он.

Машина затормозила у здания прокуратуры, но они все продолжали сидеть в автомобиле, словно забыв обо всем на свете.

Климатов молчал. Он закрыл глаза. Все смотрели на него. Открыл и снова закрыл. А потом тихо выдавил:

– Да.

– Быстро из машины, – приказал Пахомов, уже обретая прежнюю уверенность, – Чижов оформляет протокол допроса. Быстро. Чтобы Климатов расписался на каждой странице. На каждой. Про Пенькова более подробно. Вместе с Женей остается капитан Перцов. До нашего приезда не выпускайте Климатова из кабинета. Еду и воду доставлять ему прямо в комнату. Если захочет в туалет, пусть делает прямо на пол, я потом договорюсь с прокурором района. Сейчас пойдем вместе, и я попрошу выделить вам в срочном порядке один кабинет. Перцов, достанешь пистолет и встанешь у входа. И никого не впускать. Стой, как спартанец при Фермопилах. Умри, но ни одного человека, кроме нас. Пока Чижов не закончит. Женя, записывай все на магнитофон. Ясно?

– Ясно, – ошеломленный его напором, кивнул Чижов.

– Пошли, – быстро вылез из автомобиля Пахомов, – я зайду к прокурору района и потом сообщу вам. Будете ждать меня у машины.

Он почти бегом поспешил к зданию.

Чижов оглянулся на Комарова.

– Кажется, скоро мы будем миллионерами, – впервые за этот день улыбнулся молодой следователь.

Комаров молчал. В отличие от Чижова, он явно сознавал, на какой именно уровень они вышли во время проведения расследования и чем это грозит всем сотрудникам группы Пахомова.

Через две минуты вернулся Пахомов. Вместе с помощником прокурора, который готов был предложить приехавшим свой собственный кабинет. Когда Чижов вышел из автомобиля, захватив с собой ключи, Пахомов покачал головой.

– Ключи дай мне, – попросил он у Жени.

Тот протянул ключи.

– Постараюсь вернуть машину в целости и сохранности, – сказал Пахомов, – только ты все оформи правильно. Понимаешь, от этого многое зависит.

Чижов, Перцов, помощник прокурора и майор Климатов пошли в здание прокуратуры. Пахомов сел на место водителя рядом с Комаровым.

– Надеюсь, мы успеем, – сказал он, – они еще там, на квартире. – Комаров согласно кивнул и почему-то осторожно дотронулся до пиджака, где лежал пистолет Пахомова.

Глава 34

Машина неслась по шоссе со все увеличивающейся скоростью.

– Кажется, оторвались, – посмотрев назад, вздохнул Гасанов, – прямо гонки, как в кино.

– Вы приехали из Лондона? – спросил, оборачиваясь, грек.

– Да, – кивнула Зоя, – меня послал Рафаэль Мамедович, чтобы я встретилась с вами, – обратилась она к Гасанову.

– Знаю. Вы должны передать мне документы.

В этот момент Дронго осторожно сжал руку молодой женщины и отрицание, готовое сорваться с ее уст, так и не прозвучало.

– Мы поэтому и прилетели, – улыбнувшись, сказал Дронго, – в аэропорту нас встречал Керим Измайлович. Вы его наверняка знаете.

– Конечно, знаем, – ответил Гасанов, – мы приехали вместе. У него была большая охрана. Просто все были на улице. Они же не могли представить, что на вас нападут в депутатской комнате.

– Да, конечно.

– У вас есть оружие? – спросил грек.

– Нет, – ответил Дронго достаточно быстро. Зоя не успела ничего сказать. – У нас его не может быть. Мы же не могли пронести пистолет с собой в самолет, тем более в Лондоне. Нас бы просто не пустили на посадку.

«Где я его видел? – снова подумал Дронго. – Я определенно где-то видел этого человека. Он явно не русский и не азербайджанец. Не тот тип лица. Скорее армянин или грузин. Нет, грузин тоже отпадает. Армянин? Что он делает здесь, рядом с Гасановым? Вместе сидели в тюрьме? Вряд ли, их бы не посадили в одну камеру. Откуда я его могу знать? Скорее он с Северного Кавказа или из Крыма. Татарин. Нет, совсем нет. Не мусульманин, это точно. Калмык? Не похоже. Может, молдаванин? Нечто среднее между молдаванином и армянином. Румын, болгарин, турок? Нет... Грек. Скорее всего грек. И хорошо поставленный русский голос. Грек».

– Куда вас отвезти? – спросил Гасанов.

– Сначала домой, – попросила Зоя, – на Ленинский проспект.

– Почему туда? – удивился Гасанов. – Вы разве живете не на Кутузовском?

– Там живет Рафаэль Мамедович, – уклончиво ответила Зоя. Она помнила строгие инструкции Дронго.

– А, соседняя квартира, – этот банкир знал обо всем даже лучше Дронго. Но молодая женщина уже не смутилась.

– Я могу жить там только с разрешения самого Рафаэля Мамедовича, – довольно убедительно ответила она, – и только тогда, когда он бывает в Москве.

– Служебная квартира, – подмигнул Гасанов. Для него любая женщина-секретарь была почти проститутка, обязанная угождать своему хозяину и его клиентам. Его собственные девочки подчинялись каждому его жесту, что очень плохо сказывалось на их работе. Но здесь приходилось выбирать. Либо умелые действия в постели, либо хорошая работа на службе. Гасанов предпочитал брать для первого молоденьких красивых девушек, а для успешной работы хватало женщин и в возрасте после тридцати.

Зоя покраснела, дернулась, но сумела промолчать и на этот раз.

– Может, вы поедете к нам? – спросил неизвестный грек.

– Куда к вам? – спросил Дронго вместо Зои, чтобы уточнить свою догадку.

– Ко мне домой, – пояснил Мурад Гасанов.

Он живет у него в доме. Один из бежавших вместе с Гасановым. Там, кажется, был заместитель министра обороны. На него не похож. Лысый, где я видел фотографию этого лысого? Стоп. Александр Петрович. Это ведь он возглавлял банду, которая прорывалась через границу для переброски наркотиков. Он был в Батуми, действуя против Шалвы Руруа. Точно. Он был человеком Рябого, и тогда его арестовали. А теперь он сбежал и находится здесь. Неужели случайно? И такое совпадение возможно? Нет, в совпадения верить не стоит. Этот тип – профессиональный убийца и контрабандист. И очень опасен.