Петля, Кадетский Корпус. Книга четвертая (СИ) - Алексеев Евгений Артемович - Страница 36

— Наш древний промысел — это лес, однако заводы теперь принадлежат Соколову, — начал глава булагатов, — Что изменится, если мы будем поставлять древесину, как и прежде? Мои люди останутся сытыми, никто не лишится работы и крова. Мне не нужна война за потерянное имущество Ама Сагана!

— Верно!

— Трусы!

— Семья важнее!

— Где ваша гордость! — мнение людей разделились.

Если в начале большая часть ойратов была настроена бескомпромиссно отстаивать позицию своего лидера, то сейчас после выступления двух нойонов народ задумался о целесообразности поддержки Банзаровых. Лозунги лозунгами, только вот их на хлеб не намажешь, к тому же ойраты уже давно интегрировались в Российскую Империю, а привилегии малого народа носили формальный характер, никаких особых выгод, так за что бороться?

— Хорошо, теперь черед выступить Дайхун-нойону, — Банзаров знал об осечке с китайцами, но у старого партнера не было особого выбора, они в одной упряжке до конца, по крайней мере именно это мырза внушал безвольному лидеру народа Хори.

— Очень трудный вопрос мы решаем, — неуверенно начал вождь, — С одной стороны не дело, если наш глава лишится своего статуса из-за нелепого, случайного выигрыша в Казино, с другой простому скотоводу будет нелегко без закупа мяса и кож со стороны Соколова.

— Так не отдавайте им фабрики!

— Они уже отданы, причем тут хори, если все спустили Банзаровы!

— Мырза ойрат и этим все сказано!

— Сами виноваты, никто не просил их строить казино!

— А чем Соколовы хуже Банзаровых? — обстановка накалилась, отдельные горячие парни были готовы перейти от слов к драке. Возможно, хонгоборды готовили провокацию, однако хитрый мырза мониторил ситуацию и сделал выводы, что в столкновении его сторонники останутся в меньшинстве, поэтому решил высказаться сам.

— Ну что же мнения племен разделились, позвольте и мне держать речь перед вами, — Банзаров умел завладеть вниманием публики, — Неудача постигла мой род, однако суды еще идут, а мои верные соратники уже отвернулись от меня!

— Быстро продали!

— Недостойно!

— Думают о мошне, забывают о чести! — тут же дружно отреагировали хонгоборды.

— Но бог им судья! — довольный поддержкой провозгласил мырза, — Оданко меня вот что интересует, вы верите, что так легко можно отнять все имущество нажитое поколениями моих предков? Нет ли здесь руки спецслужб? Нет ли здесь злой воли могущественных врагов ойратов?

— Я подозревал нечистую игру!

— Заговор?

— Похоже на рейдерство!

— Вы сомневаетесь в решении Императорского Суда? — на трибуне вдруг из ниоткуда появился доселе неприметный человек.

— Кто вас сюда пустил? Уберите его! — отмахнулся мырза, однако никто из верных нукеров не спешил выполнять приказ всесильного босса. Видно, этот человек не просто так попал на помост…

— Еще раз спрашиваю, вы сомневаетесь в решении Императорского Суда? — спокойно повторил мужчина.

— Я этого не говорил, — пошел на попятную Банзаров, звериным чутьем понимая, что влип.

— Тогда к чему вы апеллируете? Ваше имущество передано Михаилу Соколову согласно решению Императосркого Суда, в апелляции вам отказано, так как имущественный спор не вызывает никакая сомнений или двояких трактовок! — жестко отрубил серый человек.

— А собственно по какому праву вы прерываете мое выступление? Уберите постороннего с трибуны! — не найдя аргументов Банзаров еще раз попробовал просто удлить незнакомца со сцены.

— Я полковник Рогов, офицер Службы Имперской Безопасности, нахожусь тут по долгу службы, и одной из моих задач является пересечение попыток раздувания сепаратистских настроений, провокации межнациональной, конфессиональной и иной розни, — как по писанному отчеканил мужчина, — И прямо сейчас в ваших действиях усматриваются подобные нарушения Закона!

— Это произвол! — мырза явно испугался, предчувствуя, что это только начало его бед.

— Более того, Ама Саган Банзаров вы обвиняетесь в измене Российской Империи и сотрудничестве с иностранными спецслужбами, — как гром среди ясного неба прозвучало тяжелое обвинение. Главы родов, а тем более целых кланов редко были нелояльны Самодержцу, за такое грозит только одно наказание!

— Я не понимаю, — растерялся мырза, но по его лицу окружающие сделали выводы: знает, причастен!

— Шашни с китайцами!

— У него гостили люди из-за границы!

— Решил продаться! — гул шепотков пронесся по толпе.

— Как понимаете до суда вы будете находится под арестом, — учтиво уведомил СИБовец, а несколько расторопных бойцов мгновенно сковали Банзарову конечности и сноровисто погрузили в бронированный автозак.

На какой-то период площадь потрясенно затихла. Люди растерялись, не зная, как быть. Так происходит, когда нарушается годами заведенный порядок. Народ ждал борьбы за власть между нойонами, отчаянную торговлю за ведущие позиции в клане, медленный переход первенства от одной группы влиятельных лиц к другой, а в итоге такой неожиданный поворот. Но больше всего были потрясены хонгодоры, в одночастье оставшиеся без главы клана и племени.

— Предлагаю создать временный совет из четырех нойонов, который будет решать дела клана, до того, как вы изберете нового главу, — беру слово, раз уж выдалась пауза.

— Но у хонгодоров нет нойона, — растерянно покачал головой один из старейшин.

— Здесь собрались самые достойные сыны племени, выберите нового главу или временного наместника, — спокойно предлагаю решение, — Кому как не вам подхватить упавшее знамя Банзаровых.

— Твои слова полны мудрости, юный Соколов, — поклонился старик.

— Это справедливое решение, — поддержал Хэрмэтэ-нойон.

— Так поступали наши предки в подобных ситуациях, — важно кивнул вождь эхиритов.

— Ничего не имею против, — безвольный Дайхун трясся от страха и совсем не думал о судьбе племени, бедолага считал, что СИБовцы возьмут его следующим, припомнив Фань Бинбин и ее ритуал.

— Тогда пусть хонгодоры первыми изберут своего лидера, который представит их на общем собрании четырех народов, — специально подытоживаю все разговоры, пусть привыкают ко мне как к модератору и человеку говорящему последнее слово. Тем более возразить мне нечего, произношу очевидные вещи, однако очки зарабатываю, народ уже смотрит мне в рот!

А дальше начался самый настоящий трэш. Хонгодоры оказались абсолютно неспособны выбрать лидера. Скорее всего Банзаров под корень выкосил всю оппозицию, удалил подальше от управления наиболее талантливых лидеров, да и просто людей со своим мнением. В элите племени остались или тупые вояки, или безвольные приспособленцы, при чем и те и другие были напрочь лишены здоровых амбиций и почти не имели личного авторитета. Их власть держалась на должности и благоволении мырзы.

И тут появилась возможность занять опустевший трон. Мелкие людишки поверили в себя, однако по факту не умели и не могли повести за собой соратников. Начались неизбежные склоки, ссоры, причем дело дошло даже до бытовых обид и упоминаний кто у кого украл лошадь, собаку или нож для разделки мяса, кстати священный предмет у кочевников. Споры грозили перерасти в драку, а то и кровавую резню, следовало это дело прекращать, тем более остальные рода не могли ждать, когда хонгодоры наконец выберут лидера.

И смех, и грех, эти кадры собирались ввести чуть ли не триумвират, у нас и без того вместо мырзы намечается коллегиальный орган, если таковой ввести еще и для нойона, то вся затея превратится в фарс. Я уже было решил вмешаться, но старейшины сумели самостоятельно обуздать конфликт и обратились к древней процедуре. Как понял, обычай уходил корнями в седую древность, к моменту появления основателя племени. По началу думал, что все эти замшелые традиции только осложнят ситуацию, однако подход оказался весьма продуктивным.

Как только народ понял, что решили затеять старейшины, то кандидатов на пост главы хонгобородов сразу стало на половину меньше. Причем самостоятельно сняли свои заявки претенденты в возрасте, слабые телом и духом, читай задохлики и низкоранговые маги. Никто толком не успел вникнуть в тонкости процесса, а бодрые старички нашли экскаватор и выкопали прямо в земле нехилого размера арену. Вертикальные гладкие стены, метра четыре высотой как бы намекали на то, что выбраться оттуда будет совсем не просто.