Её звали Лёля (СИ) - Десса Дарья - Страница 81

Глава 86

До наших позиций мы с Василием добрались вовремя. Немцы, перегруппировав силы, пошли в новую атаку. Но если прежде они действовали только днём, теперь решили уничтожить позиции нашего батальона ночью. Видимо, командование торопило – до Сталинграда рукой подать, а всё никак продвинуться не могут.

Наше прибытие бойцы встретили с большим воодушевлением. За несколько минут растащили по окопам ящики и стали набивать патронами подсумки, перезаряжать оружие. Капитан Балабанов похвалил нас за успешно выполненную работу, а потом приказал забрать вторую партию раненых. Василий воспринял эту новость с радостью, я же вдруг попросил разрешить мне остаться.

– Товарищ капитан, разрешите обратиться? Пусть кто-нибудь из легкораненых ему поможет, – твёрдо сказал я. – С лошадьми боец Глухарёв обращаться научился, да тут и ехать-то всего ничего.

– А сам чего делать собираешься? – спросил Балабанов.

– С вами останусь, немцев бить. Всё равно моё хозяйство по степи разбежалось, лошадей больше нет.

– Знаю, – хмуро ответил капитан. – Старшина доложил уже. Ладно, оставайся.

– Старшина!

– Есть, товарищ капитан! – козырнул Исаев, стоявший рядом.

– Займись ранеными. Боец Глухарёв поступает под твоё начало. Чтобы всех вывезли! Понял меня? Когда закончите, оставайтесь на хуторе и ждите нашего возвращения. Понял?

– Так точно, – с грустинкой ответил сержант. Было видно, что он не хочет оставлять командира. Но приказ есть приказ.

Балабанов махнул рукой, и старшина вместе с Василием Глухаревым побежали обратно к повозке. Я нутром чувствовал, как молодой боец обрадовался новому приказу. Парень до сих пор боялся оказаться на передовой, и потому нужно было время, чтобы дать ему привыкнуть. Мне почему-то верилось, что он труса праздновать больше не станет. Приобвыкнет, и получится из него настоящий красноармеец. «Вот прямо как из меня самого», – подумал о себе иронично. Ну, а почему нет? Офисный работник я так себе, звёзд с неба не хватаю, карьеристом не был никогда. Поисковик тоже не ахти, поскольку больше косячу, чем пользу приношу своему отряду. «Может, хотя бы здесь пригожусь, оставлю свой след в истории», – подумал я, проверяя винтовку.

– Ладно, пошли, нечего нам тут торчать, – сказал Балабанов. Он выбрался из окопа и побежал на запад, в сторону позиций батальона. Я последовал за ним, низко прижимаясь к земле. Впереди уже стала раздаваться ожесточённая стрельба. Загремели выстрелы танков и разрывы снарядов.

Мы кубарем влетели в окоп рядом с небольшим блиндажом. «Откуда только брёвна взяли для его строительства? Вокруг голая степь на сотни километров», – подумал я. Когда забрались внутрь, увидел мужчину крепкого телосложения с двумя «шпалами» на петлицах. «Значит, майор», – вспомнил знаки отличия РККА. Он сидел на жестяном ведре и набивал патронами магазин для ППШ. С недавних пор я уже знал, – это пистолет-пулемёт Шпагина. Странно: когда забавлялся с компьютерными играми, даже не интересовался, что слово означает. Мне было тупо лень узнавать. Все эти АКМ, ППШ, АПС, РПК, КПВТ, ДШК и прочие. Голову сломаешь, пока запомнишь. Да и зачем? Теперь жизнь заставила разбираться. Спасибо Петро, он рассказал. Конечно, современного оружия тут нет, и до изобретения автомата Калашникова ещё несколько лет. Потому придётся пользоваться тем, что в наличии. И запоминать, чтобы не позориться.

– Здравия желаю, товарищ майор, – сказал Балабанов, вскидывая руку к козырьку. – Вот, прибыл в твоё распоряжение вместе с бойцом из своей батареи.

Майор поднял голову. Посмотрел на нас и неожиданно широко улыбнулся.

– Здорово, Балабанов. Негусто ты мне подмоги привёл.

– Так я тебе, Серёгин, и так уже всех отдал. Вот, мы последние.

– Ну, будем воевать, – ответил майор. – Проходите, присаживайтесь. Есть хотите? У меня тушёнка осталась и сухари. Во фляжке вода. Водки, прости, Балабанов, нету. Тебя как звать? – спросил меня.

– Сержант Кадыльбек Агбаев, товарищ майор! – вытянулся я.

– Казах, что ли?

– Так точно!

– Сіз қай жерде тудыңыз? – неожиданно по-казахски спросил Серёгин, чем удивил нас обоих вместе с капитаном.

– Простите, товарищ майор, по-казахски не говорю, – ответил я.

– Это почему? Кстати, я спросил, где ты родился.

– Да я, в общем… из Камызяка, село такое есть неподалеку от Астрахани.

– Родители есть?

– Так точно.

– Откуда?

– Северо-Казахстанская область, Уральск. Прадед там муллой работал, мечетью управлял.

– А потом?

– В середине 1930-х перебрались под Астрахань, голодно было.

– Так ты у нас, получается, поповский внук, – рассмеялся майор. – Ладно, не кипишуй. У меня прадед у самого архиереем был. А что язык родной не знаешь – плохо. Ладно, давайте, жуйте быстрее, полезут сейчас.

Но поужинать мы так и не успели. Немцы навалились всем табором, и нам пришлось оставить майора Серёгина. Он продолжил управлять остатками своего батальона. Мы же с Балабановым отбежали в сторону и заняли позиции в окопе. Я первые секунды зачарованно смотрел на красоту, которая раскинулась впереди. Под ярким светом луны во все стороны летали красные и белые светлячки. Они двигались то по прямой, то по параболе, иногда делали резкий поворот на месте и устремлялись в другом направлении.

– Башку пригни, чего высунулся! – услышал я резкий окрик рядом. Это оказался незнакомый солдат. Он сидел на дне окопа с винтовкой между ног.

– Красиво, – сказал я. – Светлячки.

– Ну и дурень, – боец покачал головой в каске. – Это трассеры! Попадёт такой тебе в кумпол, и взбрыкнёшь копытами.

– Трассеры? – спросил я, вспоминая слово. Оно показалось очень знакомым. – Ох, ты ж, ё-моё! – вспомнил и быстро присел. Трассирующие пули! Вот что это такое! Брякнувшись вниз, я глупо рассмеялся. Надо же, нашёл «светлячков»! Когда же поумнею-то, в самом деле?

– А чего мы ждём? – спросил через некоторое время.

– Когда ближе подойдут, – невозмутимо ответил боец. – Далеко ещё они. Не видно ни черта.

– Батальон! К бою! – прозвучала команда, и солдат быстро поднялся и занял место в ложбинке на бруствере. Я расположился рядом и стал всматриваться в лунную степь. И хотя трассеры продолжали шнырять туда-сюда, больше внимания на эту «красоту» не обращал. Стал высматривать немцев. Обнаружить их оказалось просто – они короткими перебежками двигались к нам, прячась за танками.

«Чем же от них отбиваться?» – с ужасом подумал я. Ведь ни одного орудия у нас не осталось! Словно услышав мой молчаливый вопрос, боец рядом сказал громко:

– Там, внизу, ящик с гранатами. Я сделал пару связок. Для танков. Бери.

В следующее мгновение наш батальон открыл огонь по врагу. Я тоже стал стрелять, особо не прицеливаясь. Захватило общее стремление накрыть противника свинцовым ливнем, чтобы головы поднять не мог. Грохот от стрельбы поднялся такой, что я перестал слышать все остальные звуки, и даже рокот танковых моторов почти пропал. Передергивая затвор винтовки, я посылал в фашистов пулю за пулей и даже, кажется, в кого-то там попал.

Но беда в виде трёх танков, что пёрли прямо на нас, никуда не девалась. Вражеская пехота немного отстала от них из-за нашего плотного огня, а бронированные машины ехали дальше, не заметив, что их сопровождение не поспевает.

– Коля! Танк! – крикнул мне Балабанов. Я бросил взгляд на капитана, и всё внутри меня похолодело. «Посылает на верную смерть», – подумал и, схватив связку гранат, полез через бруствер.

Глава 87

Лёля нашла старика неподалеку от кухни. Ему удалось выпросить у ездовых немного пшеницы, и теперь Стешка и другие лошади наслаждались зерном, громко хрумкая.

– Сан Саныч! – позвала Лёля. Старик обернулся.

– Ааа! Дочка! Вернулась?

– Не совсем. Сан Саныч, мне помощь ваша нужна. Опять. Уж простите, – сказала Лёля.

– Ну что ты все извиняешься-то? Говори, помогу чем смогу.