Аптека снежного барса (СИ) - Водянова Катя - Страница 56

— Давай, — легко согласилась она.

Глава 26

«Никаких женщин в аптеке» было отличным правилом, но пришло время и ему отправиться в архив истории. Габриэлла оказалась активной соседкой, которой всегда много, но вместе с ней дом будто расцветал и наполнялся жизнью.

Вначале Ирвин думал, что это будет его злить. Как и новая посуда на кухне, шторы, перемены в торговом зале, целая череда флаконов в ванной второго этажа, совместные завтраки и ужины. На деле рядом с Бри он впервые за много лет чувствовал себя беспечным и счастливым. И больше всего надеялся, что и ей хорошо рядом с ним.

По крайней мере Габриэлла выглядела довольной и не собиралась перебираться домой. Только наведывалась в Дагру по случаю и привозила оттуда все новые и новые материалы для воплощения своих безумных затей.

— Мы не будем клеить на наши снадобья красные этикетки, — твердо ответил Ирвин и отодвинул стопку листов обратно к Габриэлле. — Это выглядит слишком вызывающе и кричаще.

— Привлекает внимание! — она подбоченилась, как знак, что не собирается уступать. — Мы давно, — на самом деле, дней пять назад, но упоминать об этом Ирвин не рискнул, — собирались сделать одинаковое оформление для всех этикеток. Ты согласился.

Что-то такое было, да. Ирвин тогда угукнул, не вдаваясь в детали, как раз размешивал одно крайне сложное магической зелье и не хотел отвлекаться, чем Бри и воспользовалась. Но за прошедшие пару недель он уже наловчился переубеждать чрезмерно активную помощницу ее же методами.

— Красный — цвет опасности, им помечают только яды, — выдал Ирвин. — Покупатели будут неосознанно сторониться таких лекарств. К тому же цветная бумага увеличит себестоимость этикеток и самих снадобий, а повышать цены мы пока не собирались. Давай оставим белые, как раньше, но используем твои штампы.

Их Габриэлла уже успела заказать, не выбрасывать же теперь. В теории должно получиться красиво и будет неплохо экономить время: пропечатать лист штампом куда быстрее, чем написать от руки. А Ирвин относился к этому весьма скрупулёзно: на каждом флаконе выводил название лекарства, состав, дату изготовления и адрес аптеки. Просто на всякий случай.

— Белый быстро пачкается и выглядит неопрятно, — парировала Бри. — Давай кремовые или зеленые.

Порывшись в сумке, она вытащила оттуда целую кипу таких листов и положила на стол поверх красных.

— Но старые не меняем, — сдался Ирвин, — начнем с новой партии.

— Как скажешь, — подозрительно легко согласилась она. — Как раз прибудут баночки для кремов от дагрского стеклодува.

— Мы не собирались их менять, — отрезал Ирв.

— Ты сам пообещал, что я могу заняться нашей косметической линией. Где-то прямо здесь, — она указала на стол, на котором когда-то лежала и истекала кровью. — Жаль, была не в форме, а то бы попросила чего-то более существенного.

— Боюсь представить.

Она самодовольно задрала нос, затем обошла стол и села на него, чтобы возвышаться над Ирвином. Пожалуй, надо будет поговорить с ней на эту тему, но как-нибудь позже. Пока Ирв приблизился, положил руку на затылок Бри и поцеловал ее, наслаждаясь моментом.

Когда-нибудь ей непременно станет тесно в аптеке и захочется развиваться дальше. Он же навсегда привязан к этому месту и памяти родственников. К тому же маги стареют медленнее людей. Бри будет выглядеть на тридцать к моменту, когда Ирвин окончательно одряхлеет. Но и до того магу совсем непросто с человеком, особенно с насквозь больным.

Поэтому правильнее было бы ее отпустить уже сейчас и не привязываться слишком сильно, почему же при одной мысли об этом так тоскливо?

— Знаешь, — она прервала поцелуй и отстранилась, — мне так страшно временами. Чувствую себя такой счастливой и боюсь, что все вдруг рухнет.

— Рухнет — построишь заново. Когда меня упекли в Птичью башню думал, что никогда не смогу выбраться из этой ямы и ничего хорошего меня больше не ждет. Потом в моей жизни появился…

— Бринс?

— Ну вначале все же Лестер. Тосковать с ним на пару оказалось куда веселее. Потом уже Бринс, чуть позже — Габриэлла.

— Когда ты произносишь мое имя, оно уже не кажется таким дурацким.

— Прекрасное имя, оно тебе подходит куда больше, чем Бри.

— И тем более «Габби». «Габби Ланн» — просто буэ!

Ирвин не удержался и щелкнул ее по носу. Попытался, точнее, потому что Бри увернулась и щелкнула его первой.

— Завтра обещают городской праздник. Угощения, танцы, конкурсы, — на последнем слове ее глаза азартно заблестели, — сходим?

— Ай, ну если ты приглашаешь! — передразнил ее Ирв.

На праздники он не выбирался последние лет… Даже не вспомнить сколько. Мелисса была домоседкой, ну или притворялась ей, а после отпуска в Птичьей башне Ирв и сам разлюбил выходить из аптеки. Что ему с больной ногой делать среди веселящейся и танцующей толпы?

Да и сам праздник, день коронации первого из Ривертонгов, был не самым любимым у Ирвина. Габриэллу это не смущало: ей нравились Эдмон и Эолин, а особенно — ярмарочные шатры, музыка, сладости и перспектива неплохо заработать на всяких конкурсах. Поэтому Бри с самого утра крутилась по дому и подбирала себе подходящий наряд. Платье красиво, но попробуй в нем влезь на ярмарочный столб или поучаствуй в перетягивании каната. Брюки давали нужную свободу, но выглядели далеко не так привлекательно и вызывали у других горожан вопросы.

Все закончилось тем, что Ирвин с ней поспорил. Выдержит весь вечер в юбке, получит два десятка монет, не выдержит — выигрыш его. Бри тут же заверила, что видит его махинации насквозь, подняла сумму до пятидесяти, после чего нарядилась в юбку и засияла от собственного превосходства над глупыми аптекарями.

Ирв так и не понял, кто из них провел другого, но пятьдесят монет определенно не та сумма, о которой стоило бы волноваться.

У него особой проблемы с нарядами не было. В шкафу висели вполне пристойный черный костюм и целый ряд белых рубашек. Примерив все это, Ирв подумал, что неплохо бы приобрести себе и «парадную» трость. Старая до сих пор служила верой и правдой, удобно лежала в руке, стучала умеренно громко, но порядком износилась. С другой стороны, как еще должны выглядеть трости угрюмого больного аптекаря? Возможно, именно костюм здесь был неправильным.

Передумать и переодеться он не успел, потому как ураган Габриэлла сорвался со второго этажа, подхватил его под руку и потащил на выход, встречать праздник, веселиться и съесть все, что только влезет в желудок.

На улице они почти сразу попали в центр шумного шествия, которое оказалось куда опаснее «урагана». Вокруг пели, танцевали, играли на музыкальных инструментах, каждый со своим ритмом и мелодией, а все вместе это сливалось в что-то неопределенно дребезжащее и громкое. Мелькали пестрые наряды и маски, кто-то болтал и смеялся, кто-то хватал за рукава одежды и пытался утащить дальше по улице.

Бри растворилась в толпе, увязавшись за женщинами в пестрых юбках, а Ирвин с трудом протолкался к краю шествия и отошел на тротуар, где стояли зеваки. Там перевел дыхание и смог оглядеться, сразу почувствовав себя невероятно старым. Надо было оставаться дома, а не тащиться на праздник. Впрочем, это никогда не поздно, вот найдет Лестера — и сразу домой.

Обычно в обязанности следователя не входило патрулировать улицы, но в дни праздников из Птичьей башни выгоняли всех, кого только можно. Наверняка и Брегг тоже бродит неподалеку, как самая ответственная и совестливая.

Ирвин огляделся, затем уверенно пошагал к городской площади. Насколько он успел изучить друга, тот наверняка там, таскается среди ярмарочных шатров. Именно в таких местах чаще всего происходили карманные кражи, а то и драки между торговцами за лучшее место. А здоровенный одноглазый следователь умел разрешать такие конфликты одним своим присутствием.

— Потерял меня? — Бри вынырнула из толпы и взяла Ирва под локоть. — Будешь?

Она протянула ему лепешку из трактира Густава, а когда услышала отказ, с аппетитом вгрызлась в нее сама.