Аптека снежного барса (СИ) - Водянова Катя - Страница 51

Мне мутило от боли, бесконечных лекарств и бушевавшей внутри энергии. Может быть дело в том, что я не хотела забирать барса себе? Он зверь Ирвина, да и Дунк тоже мечтал отдать его внуку.

Или просто впитывать в себя чужую магию не так здорово, как представлялось со стороны? Нет, глупости. Вот у Гвен зверей целый десяток — и ни единой мысли проредить стаю.

От всего этого хотелось плакать и выть, но я держалась и болтала с Ирвом и Лестером. Выражения их лиц бесценны. Как и: «ты же девушка, не можешь быть воровкой». Ради всего этого стоило ввязаться в авантюру с личиной Бринса.

Все испортили ловчие, ворвавшиеся в аптеку. У меня были документы на настоящие имя и разрешение пребывать в столице без ограничений. Формально, там не был прописан магический зверь, но его отсутствие — тоже. Только сил торговаться и спорить у меня не нашлось.

Я попыталась что-то сказать, но на меня шикнул Лестер и опустил пистоль. При этом и не убрал, словно готовился сражаться с ловчими. Ирвин же храбро отправился им на встречу, даже трость свою не прихватил.

Дальше спокойно рассказал о своем дипломе врача, о необходимости магических процедур, ссылался на какой-то указ Эдмона Ривертонга Третьего, после чего согласился оплатить откупную за временное разрешение для мага пожить в столице.

Ловчие покружились рядом со мной, потыкали какими-то артефактами, затем ушли куда-то с Ирвином. Со мной остался Лестер, такой же напряженный и молчаливый. Выдохнул он только тогда, когда ловчие убрались, а бумага от них отправилась на полку.

Откупные стоили немало, но когда попыталась расспросить Ирвина, он отмахнулся. Сказал, что отдал ненужную вещь, которую давно пора было выбросить.

Кажется, потом я снова потеряла сознание, а очнулась уже в своей кровати, укрытая теплым одеялом. По спине и шее бежали блаженные мурашки от мягкой подушки и матраса, да и рана болела куда меньше. Я попробовала потянуться и ойкнула.

Бок тут же закололо, а барс недовольно заворочался внутри. Меня сразу затошнило и закружилась голова. Еще во рту до сих пор стоял мерзкий привкус магических эликсиров.

Рядом тут же возник Ирвин. Сидел со мной все это время? Или просто на минуточку заглянул?

— Только не новые зелья, и так тошнит, — я выставила перед собой руки. Они тут же вытянулись, покрылись белой шерстью и обзавелись когтями.

Я потрясла ими, все исчезло, зато затошнило сильнее.

— У меня и на этот случай есть, — не сдавался Ирвин и все же вытащил какой-то зеленоватый пузырек. — Или давай отнесу тебя в ванную, умоешься и станет легче.

Я замотала головой и поднялась повыше на подушках. Затем опустила голову вниз, разглядывая надетую на меня рубаху. Плотная, с завязками под горло и рукавами до локтя. В такую бы влезли три меня и даже не мешали друг другу.

— От бабули твоей осталась? — спросила я, оттягивая ткань вперед, чтобы прикинуть размер.

— Лестер купил. Я предупредил его, чтобы не вздумал притаскивать полупрозрачные кружева длиной в две его ладони, а он понял слишком буквально.

— Ай, на себя примерял, зуб даю. Не ругай болезного.

— Можем из наволочки вытряхнуть твою старую, если эта не устраивает, — подмигнул Ирв.

Выглядел он неважно: бледный, под глазами синяки, а рядом с его креслом стояли три пустых пузырька с зельями. Удивительно, что он не бросил меня, после того как узнал правду. Или решил подождать, пока не очухаюсь, и сейчас торжественно выставит из дома. Заготовленная речь могла быть не только у меня.

Но он стоял рядом и смотрел с ехидной улыбкой. Еще бы, представляю, как выглядела со стороны в этой рубашке размером под шипоглава. И поворачивается же язык ругать мою кружевную!

— Она очень даже новая, перед поездкой в столицу сестры подарили, — я еще раз пошевелилась и попробовала свесить ноги с кровати. Они казались тяжелыми и опухшими, слушались плохо и от малейшего усилия тряслись. Не так я себе представляла пробуждение зверя. Думала, разом стану сильной, здоровой, привлекательной. А сама сесть не могу и наверняка похожа на чучело. — Помоги встать лучше. Соблазнил своей ванной, а я всего лишь слабая женщина, только помани чистотой — и уже не могу возразить.

И еще — хотелось сходить в туалет, поскрести зудящую кожу, сунуть голову под прохладный струи, смывая все тревоги и боль. Я попыталась встать и чуть не упала обратно.

— Ай, дольше упираешься, чем я бы тебя нес! — возмутился Ирвин и тут же подхватил меня на руки.

Перемещаться вот так оказалось куда удобнее, но мне было стыдно нагружать его больную ногу. Он ступал тяжело, подволакивая ее, при этом с шага не сбивался и держал меня крепко. А там уже показалась дверь в ванную. Действительно, дольше спорили. Хотя как он это сказал!

— Ты передразнил меня! — я с возмущением нахмурила брови.

— Подхватил навязчивую просторечную манеру, — не дрогнул Ирв. — Слишком много общался с выдуманным тобой Бринсом. Теперь ломаю голову, что было правдой в его словах, а что — плод твоей фантазии.

— Все правда, кроме происходившего в столице, я здесь впервые. До того — жил мой командир, он поработал в сыске, женился, потом молодая жена от него сбежала, а он — за ней в Дагру. Интересная история, как-нибудь расскажу.

— Да. Сейчас надо беречь силы.

Ирвин оставил Габриэллу в ванной и терпеливо ждал. Она храбрилась, но была совсем слабой, стояла и то с трудом. Но вламываться к ней и предлагать помощь показалось излишним, Бри и так стеснялась своей болезни и новой внешности.

Его Бринс и малознакомая Габриэлла — один и тот же человек! До сих пор в голове не укладывалось. Лестер тоже только и болтал об этом, а еще приказал Ирвину не дурить и не выгонять ее. А то, мол, сам догонит. Будет учиться чувствовать себя мужчиной рядом с сильной женщиной.

Вообще рядом с Бри это несложно. В истинном облике она невысокая, изящная, пускай и подтянутая от долгих тренировок и не слишком благополучной жизни. Но Ирвина и комиссар Брегг в этом плане не смущала. Кажется, она еще более одинокая и ранимая, чем Бри, пусть и прячет это за маской равнодушия.

Что-то такое он другу и сказал, тот нахмурился и не стал спорить. Только напомнил о том, как опасно упускать из виду лихих красоток.

Но той еще понадобится несколько дней на восстановление, а дальше сама решит, возвращаться ли домой или остаться в столице. Наверное, выберет Дагру. Там ее семья, работа, другие маги. А здесь уже ничего не держит.

Спустя несколько минут Ирвин уже нес ее обратно в спальню, а Бри бессильно обвисла и не держалась за его шею руками. В кровати тут же свернулась калачиком и подтянула одеяло почти до самого носа.

— Посидеть с тобой? — тихо спросил Ирвин.

— Расскажи что-нибудь, — тихо попросила Бри. — Не могу уснуть.

— Лучше почитаю.

Он вернулся в свое кресло, зажег настольную лампу и раскрыл лежавший здесь же томик приключений Норта Джуса. Бедняга Бринс так и не успел закончить его, не хватило времени.

Ирвин читал неспешно, с выражением, одновременно прислушиваясь к тому, как дышит Бри. Спустя десять минут она заснула, перекатилась на спину и раскинула руки. Пожалуй, теперь до утра проспит, лучше не тревожить.

Ирвин поправил ей одеяло, затем вышел, прикрыл дверь и медленно пошагал к лестнице. Уже перед самым спуском ненадолго застыл, развернулся и заглянул в бывшую комнату Мелиссы.

Без платья здесь было пусто. Исчезло не только оно, но и украшения, купленные Ирвом к свадьбе, в том числе — его обручальное кольцо. Что поделать, откупная для мага стоит недешево, особенно когда пытаешься заплатить ее не деньгами.

При этом пустота не давила, напротив, ему будто стало легче дышать. Ирвин закрыл дверь в комнату, думая, что прощается не только со старыми вещами, но и со своей болью. Что переживать о прошлом, когда под боком такой отличный повод переживать о настоящем?

Утром я чувствовала себя куда лучше. Рана почти затянулась, барс утих, даже погода за окном радовала солнечными лучами. Нет никаких поводов для грусти, кроме мыслей, не выставит ли меня Ирвин. Вчера вроде бы не собирался, но одно дело — умирающая девушка, другое — вполне бодрая врунья. А у него и без того сложности с доверием нашему сестринству.