Дебют четырех коней. 1946-1947 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич - Страница 21

За два дня до начала работы конференции США провели уже третью серию атомных бомбардировок. Под удар попали японские города Кагосима, Сасебо, и Осака, а также оборонительные узлы немецко-итальянской армии в Тунисе. В Северной Африке американцы взорвали правда в качестве эксперимента только одну бомбу, однако тут их ждало полное разочарование.

В отличии от бомбардировок городов, которые приносили видимый эффект в виде масштабных разрушений, уничтоженной промышленности и инфраструктуры и конечно же сотен тысяч смертей гражданского населения, удары по закопавшейся в землю пехоте оказались куда менее эффективными. Воздушные подрывы на высоте в примерно в 500 метров — привычно используемая янки тактика — давала достаточно небольшой радиус сплошного поражения в 300-500 метров. Дальше же укрывшаяся в окопах, блиндажах и даже просто за складками местности пехота практически не пострадала. Конечно испытавшие на себе всю мощь ядерного оружия бойцы в итоге нахватались излучения — опаснее всего была радиоактивная пыль, попавшая в легкие и потом еще длительное время облучавшая внутренние органы — однако терминальных стадий лучевой болезни практически не случалось, ну а шансов на длительную жизнь у немецких солдат в 1946 году и так было откровенно немного. Главное, что они могли сражаться здесь и сейчас, а возможная смерть от рака через год или два не волновала в тот момент никого. Ни американское командование, ни немецкое ни, зачастую, даже самих облученных.

Еще меньше ядерные удары повлияли на технику. Буквально все танки и почти вся артиллерия получили достаточно незначительные повреждения и вполне могли использоваться в дальнейшей обороне. В итоге попытки американцев атаковать немецкие позиции сразу после атомных ударов, успеха практически не принесли, а вместо этого обернулись большим репутационным поражением.

Ядерные бомбардировки, призванные сделать союзников по «свободному миру» более сговорчивыми, неожиданно возымели обратный эффект. Сначала в СССР, потом в странах, где было сильно влияние Москвы, а потом даже и в нейтральных государствах поднялся вал газетных публикаций о бесчеловечности использования ядерного оружия против мирного населения. И лучшей тут иллюстрацией служила именно кардинальная разница в эффективности этого оружия при использовании по военным и мирным целям. Параллели с химическим оружием, которое так же с распространением противогазов и прочих средств индивидуальной защиты стало считаться средством малополезным для использования на фронте — при том, что химическое оружие было запрещено уже почти полвека — были очевидны.

В будущем же, пострадавшие от собственного атомного оружия американские морпехи, надышавшиеся той же облученной пылью, что и их немецкие визави, организовали общественный союз и еще много-много лет кошмарили правительство, выбивая для себя всяческие льготы и компенсации. Впрочем, это уже немного другая история.

Из-за вышеописанных событий начало работы конференции пришлось сдвинуть на два дня с 8-го сентября на 10-ое, поскольку англичане, видевшие в такое ядерной демонстрации намек в первую очередь себе, чуть было — ну и на фоне общих ухудшившихся за прошлый год отношений с Вашингтоном — вовсе не уехали из США. Только доведенное по неофициальным каналам мнение о возможной остановке ленд-лиза в случае чрезмерной самостоятельности Лондона вынудила английскую делегацию остаться.

Сама конференция тоже прошла не настолько гладко как хотелось бы ребятам из Вашингтона. Во-первых, англичане все же смогли собрать всю волю в кулак и встали в жесткую оппозицию к бывшей колонии. Объяснялось это достаточно просто: в Лондоне к этому времени уже окончательно лишись всех иллюзий насчет возможности сохранения Британской Империи в том виде, в котором она существовала до войны. Было очевидно, что ни Индию с Юго-Восточной Азией, ни Африку удержать уже не получится, и главной задачей, которую Черчилль видел теперь перед собой, было сохранение того, что еще теоретически можно сохранить. И в такой ситуации попадание в финансовую зависимость от Вашингтона означало бы окончательное скатывание в разряд второстепенных государств.

Если же посмотреть на экономические расклады, то при всей кажущейся безусловной доминации США, на самом деле ситуация вырисовывалась не столь однозначной. Если посмотреть на динамику роста ВВП наиболее развитых стран Земли, то выходила интересная таблица.

Страны______1938____1939____1940____1941____1942____1943____1944____1945____1946

США________800_____869_____943_____1094____1181____1272____1369____1378____1371

СССР________359_____366_____417_____478_____545_____620_____581_____490_____591

ВБ__________ 284_____287_____316_____344_____353_____361_____346_____290_____311

Франция_____186_____199_____171_____159_____92______38______46______52______65

Германия____ 351_____384_____397_____422_____457_____526_____547_____532_____473

Италия______ 141_____151_____157_____161_____159_____153_____150_____148_____149

Япония______169_____184_____192_____196_____198_____201_____192_____187______141

(Под Францией тут имеется ввиду та часть, которая осталась под контролем правительства в Дакаре;

В состав ВВП Германии включены показатели оккупированных территорий, без формально независимых стран;

Очевидно, что подсчет ВВП закрытых экономик СССР и Германии был весьма условным. При том, что в отличии от США в этих странах практически отсутствовали финансовые рынки и соответственно вклад в общий ВВП от их работы. Поэтому один условный доллар ВВП СССР был по своему реальному наполнению несколько более весомым нежели тот же доллар ВВП США. )

СССР за несколько «жирных» предвоенных — а также военных, до начала своего непосредственно участия в большом конфликте — лет успел очень хорошо вырасти, став, по сути, с отрывом первой экономикой Европы. Если добавить сюда еще и потенциальное поглощение Германии, Венгрии, Польши, Чехословакии и возможно даже Западной Европы и тот факт, что экономика США уже уперлась в потолок и второй год не показывала никакого роста, вырисовывалась вполне очевидная перспектива появления у Вашингтона полноценного конкурента в лице Москвы. И именно на этом факте и на том, что без остатков Британской империи США будет тяжело установить свою мировую гегемонию, британская делегация и попыталась сыграть собственную партию.

В ответ на предложение США перейти в международных расчетах исключительно на привязанный к золоту доллар, — а золотые запасы стран участниц перевезти на хранение в Америку — Джон Мейнард Кейнс возглавлявшей делегацию Великобритании высказал предложение о создании независимой «синтетической» валюты, эмиссией которой бы занимался созданный при участии всех заинтересованных сторон международный банк. Причем доли участия в этом самом банке должны были быть распределены так, чтобы США не имели в нем больше 50%.

Очевидно, что такое предложение американцам понравиться просто не могло, и после двух недель дебатов оно большинством голосов — не зря же на конференции было столько американских заднескамеечников — было отвергнуто.

В итоге публикация финального меморандума ознаменовалось натуральным скандалом, когда Британцы вместе со своими сателлитами присоединятся к подписантам просто отказались. К отказникам присоединились не только делегации зависимых от Лондона территорий, но и тех стран чьи правительства временно квартировали в столице Великобритании. Сложно сказать, что именно переломило тут спину верблюду. Возможно понимание того, что создание новой финансовой системы неминуемо приведет к усыханию империи до одного острова, или предпринятая американским флотом попытка высадить десант на севере Красного моря для взятия под контроль Суэцкого канала. Янки, со всей очевидностью осознавая высокую вероятность того, что они не успеют к разделу европейского пирога, торопились добрать в других местах, и то, что эти территории раньше принадлежали союзнику, их уже совсем не смущало.