Ненавистная пара (СИ) - Чередий Галина - Страница 40

— Она не Зрящая!

— Кому ты врешь, прим Лордар! — Вверху опять затрещало, и я счел за благо просто накрыть собой свою пару. Понятия не имею, спасет ли ее препятствие в виде моего распластавшегося тела, но, по крайней мере, если уцелеет от этого удара, то новый маг нанести не сможет. С моей стороны клятва не нарушена, а значит, убив меня, он прикончит и себя.

— Глаза разуй, тупой пень! — рявкнул, стараясь не сильно придавить Летэ. — Она похожа на Зрящую? Видишь рядом Стражу? Ты, кусок ослиного дерьма, метишь в мою пару! Причинишь ей вред — и я тебя на первом же дереве распну, и твои фокусы не помогут!

— Пара? — переспросил Кририк озадаченно, и в воздухе поубавилось опасной вони. — Та самая? А где же ее ошейник, что ты хотел…

— Та самая! — грубо оборвал его я. — Кончай дурить и выходи! Ну же!

— Ну не знаю, — проворчал все еще невидимый маг-придурок. — Ты описывал ее совсем по-другому. И опять же ошейник… хотя… да, точно… ух ты… а это интересно…

Бубнеж стал совсем уж невнятным, и от сплошной стены зелени отделился участок в форме человеческой фигуры. Листья на ней начали стремительно темнеть и скукоживаться, становясь все меньше и меньше, а после как будто разом втянулись в проступившую под ними нормальную кожу, оставив Кририка в его реальном облике. Очень, сука, реальном, потому что он был голышом. Выглядел он именно так, как я и помнил. Кожа и кости, растрепанные русые борода и шевелюра, слегка полоумный взгляд.

Не обращая внимания на отсутствие одежды, он поскакал в нашу сторону резвым козликом, болтая своими причиндалами, и уже протянул загребущую ручонку к Летэ, с которой я уже слез и кого поднял на ноги. Я предупреждающе зарычал, но, опередив даже мою реакцию, моя пара вцепилась в его запястье, чуть дернула на себя, развернув мага, и тут же заломила конечность ему за спину, заставив согнуться к земле. Все как я учил когда-то. Моя же ты умница!

— Ты посмел напасть на меня, мерзкий отступник! — зашипела она в стиле самой что ни на есть страшной и карающей Зрящей.

— Ты сказал, что она не из Стражи! — пропыхтел недовольно Кририк.

— Она и не оттуда, — ухмыляясь, я поцеловал свою женщину в висок, осторожно освобождая из ее на удивление цепкого захвата руку волшебника. — С некоторых пор. Любимая, отпусти его, нет сил смотреть на его голую тушку еще и в такой непристойной позе.

— Напала на меня! — озадаченно уставился освобожденный маг на Летэ, пятясь бочком подальше, но при этом продолжая сжирать взглядом ее шею.

— А ты на меня, — раздраженно парировала она. — И мы еще ни разу не квиты.

Я хотел вмешаться в разговор, но застыл, озадаченный слишком сильным амбрэ злости от Летэ. Понятно, что нападение выбило ее из колеи, но она же и сама распростертых объятий тут не ожидала. И знала, куда и к кому мы идем. Отчего же вся аж подрагивает от гнева? Девушка может уйти из Стражи, но Стражу не так-то легко вытащить насовсем из девушки?

— О! — раздался озадаченный возглас от Гаррета, что встал за спиной у Летэ. Он указал мне взглядом на ее волосы.

И в самом деле — «О!» Ставшие почти совсем красно-рыжими пряди быстро темнели. Но и этого мало. Проявившиеся, как когда-то в юности, веснушки моей пары прямо-таки гасли, кожа бледнела, обретая присущую всем Зрящим снежную белизну.

— Летэ! Летэ, посмотри на меня! — позвал я, но она отреагировала не сразу, повернулась в мою сторону медленно, как хищница, что борется с потребностью не выпускать из поля зрения добычу. Зрачки сузились до крошечных точек, ноздри затрепетали, вся как пружина.

— Что? — нахмурившись до глубоких складок на переносице, отрывисто спросила она.

Я молча поймал один особенно потемневший локон, показывая ей. Девушка моргнула, отходя от вспышки ярости ненадолго, и ошарашенно воззрилась мне в лицо, словно вопрошая, в чем дело. Я только пожал плечами.

— Все правильно, ага-ага, — подал голос Кририк, шагнув ближе, и Летэ дернула головой, резко к нему поворачиваясь и возвращаясь к образу натянутой как струна хищницы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ах ты… — зашипела змеей моя пара, подаваясь ему навстречу, но тут же мотнула головой, как если бы силилась стряхнуть что-то. — Это что вообще?

— Это твоя мерзкая тьма желает напасть, учуяв мою чистую магию! — самодовольно выпалил чародей.

— Ты что городишь? — возмутился я, но Летэ меня не поддержала. Она задумалась и, наклонив голову на бок, будто вслушивалась во что-то, проделала нечто странное.

Шагнула ближе к Кририку, отступила назад. Постояла. Повторила эту манипуляцию снова.

— У меня никогда прежде не было такой реакции на магов, — наконец немного растерянно констатировала она.

— А ты разве до сей поры хоть раз встречалась лично хоть с одним настоящим магом? — заносчиво уточнил Кририк, что выглядело весьма комично, учитывая его полную обнаженку и тощее сложение.

— Зараза, ты что, не можешь вернуть обратно эти заросли? Хотя бы ниже пояса, — раздраженно вмешался я в разговор моей женщины с этим бывшим ходячим кустом.

— Я прожила среди них больше десяти лет! — насмешливо фыркнула Летэ, похоже и не заметив моего вмешательства в их диалог.

— Ты о Страже? — пренебрежительно скривился колдун-нудист. — Никогда там не было и не будет ни одного настоящего мага, одни наученные фокусам мошенники! И силы у них своей нет. Жалкие подделки!

— И кто это говорит? Голый мужик, что прячется в глуши и прикидывается растением? — язвительно отбила Летэ.

— Невежественная женщина! — обиженно поджал губы Кририк и, повернувшись к нам своим худосочным тылом, чесанул в сторону развалин. — Ну чего застряли? Пойдемте уже в мой дом.

Глава 29

— А у нас мяса не осталось? — тихо пробурчала Летэ, косясь на меня, сидевшего рядом с ней за широким причудливым столом в жилище мага.

Впрочем, причудливым тут был не только стол, а вообще все. Хоть мы и спустились в подземелье под развалинами, входа куда однозначно не отыскать без помощи хозяина ни по виду, ни по запаху, в большом помещении было очень светло без всяких светильников, не пахло сыростью или затхлостью. Наоборот, стоило нам переступить некую, очевидно, магически маскирующую преграду, и нахлынули ароматы всевозможных трав и уютное тепло, а желудок заурчал в предвкушении чего-то необычайно вкусного. Все предметы из дерева: лавки, полки, стулья, стол, кровать — не носили на себе следов воздействия каких-либо инструментов. Создавалось ощущение, что стволы самостоятельно изгибались под неестественными углами, переплетались, стали плоскими и так далее. То же самое было и с камнями очага и камина. Такое чувство, что они в определенный момент приобрели мягкость и податливость, как мокрая глина, и их слепили, как вздумалось, а только после вернулась природная твердость.

Из-за сильного запаха всяких трав, я ожидал увидеть множество их запасов, скажем, в сухих пучках под потолком, как хранили наши женщины. Но ничего подобного. Повсюду просто стояли горшки с живыми растениями, и бес знает, как они умудрялись пышно расти в этом подземелье, что и освещалось-то не пойми как.

— Нет-нет-нет! Никакой для нее еды пока! Замывай еще потом, — возразил натягивавший вполне себе добротные штаны Кририк. Ну вот, наконец-то! А то смотреть на этого сморчка без слез невозможно. Не говоря уже и том, что моей истинной в принципе пялиться на хозяйство чужих мужиков не следует.

— Почему это? — удивился я, уже начавший рыться в дорожной сумке. Урчание желудка моей пары, вызванное окружающими дразнящими запахами, было все равно что осколком стекла прямиком по нервам.

— Потому что сначала ошейник. Я сделаю, как договаривались, и вы немедленно уйдете. У меня совсем нет желания искать новое место для жизни. Мне тут хорошо.

— Трусливый отступник, — процедила, презрительно скривившись, бывшая Зрящая.

— Во-первых, не трусливый, а адекватно взирающий на ситуацию и очень привязавшийся к этому замечательному месту, — достаточно терпеливо ответил маг, начав что-то перебирать на полках в глубине помещения. — И во-вторых, должен заметить, что отступником следует называть того, кто был чему-либо сначала привержен, а потом изменил, отверг прежние убеждения и цели. Ко мне же это никак не относится. Я никогда не был одним из этих шутов в мантиях, бросающихся примитивными, заранее заготовленными фаер-болами. Да и захоти я опуститься до такого, это было бы невозможно. Мерзкая, чуждая магия, орудиями которой вы все являетесь, не терпит соседства с моей, чистой. Вон сама посмотри, как тебя корежит от злости, стоит мне поближе подойти.