Эй, влюбись в меня! Том 2 (СИ) - "Focsker" - Страница 27

Таким образом я из Призрака превратился в белую ворону, из-за которой любой героический отряд, оберегая оную, мог привлечь к себе лишнее внимание, а вместе с ним и славу.

Пусть в самой ХироуТехнолоджи мне ничего не угрожало, но, дабы отвадить злые языки и чуть успокоить многочисленную заботящуюся о моей судьбе публику, Мария приставляет ко мне Краску и Гамбита. Поначалу кажется, что две слегка потрёпанные няньки не сильно этому рады, но уже спустя час-другой, когда парочка после очередного отчёта усаживается за свой игральный столик, всё слегка меняется.

— Твоей или моей? — Из внутреннего кармана Гамбита показывается новенькая, ещё запакованная колода карт. Расстегнув свой солидный пиджак, а вслед за ним и пару верхних пуговиц рубашки, тяжело вздохнув, тот плюхается в кресло, а затем, ловко перебирая пальцами, начинает тасовать колоду.

Глядя на блондинчика, Краска, усмехаясь, пошёл к маленькому холодильнику, стоявшему в другом конце комнаты. Извлекая одной рукой две бутылки виски, а второй из морозильной камеры два покрывшихся льдом стакана, он, словно опомнившись, переводит взгляд на меня и спрашивает:

— Выпьешь?

— Я не против, но мы ведь на посту, и… — По факту наша тройка является боевой и в любой момент должна быть готова к отправке на задание. Вот только…

— Мы во временном отпуске, — недовольно скривившись, пояснил блондин. — В покер играть умеешь?

Представления об этой карточной игре я имел смутные, поэтому первые несколько партий просто наблюдал за тем, как ребята двигают свои шести и восьмигранные монеты (парни играли на реальные деньги). После нескольких партий осознав, что я слишком туп, а в этой игре чересчур много правил, открестился, пригубил терпкого напитка и в очередной раз попытался позвонить Кате и Ане.

Партия за партией, час, другой. От скуки я набирал им каждые тридцать минут, и вот где-то через часа два, когда язык мой уже порядком развязался, мне наконец-то позвонили.

— Привет, Сашка, прости, что не отвечали. Как ты, как здоровье, самочувствие? Видели тебя по телеку, что там на третьем уровне произошло? Хотя стой, ничего не говори, лучше встретимся, у меня есть известия о наших отце и маме… Сможешь быть на улице…

Договорить сестре я не дал.

— Извини, Анюта, походу я под домашним арестом.

— Не проблема, мы с Катей заедем к тебе завтра утром. На первом этаже ХироуТех. Никуда не уходи и береги себя. И ещё: поверь, братишка, то, что выяснил отец, важно, очень… — в голосе сестры я не слышал и нотки, предвещавшей что-либо хорошее. Также, зная и частично помня о судьбе матери, я не хотел быть тем человеком, кто скажет сёстрам горькую правду.

— Эй, малец, ты чего? — отреагировав настороженно, обратился ко мне Гамбит. Обеспокоенный моим задумчивым взглядом, тот вновь предлагает присоединиться к ним за стол, идею блондинчика поддерживает и брюнет.

В руках Краски появляется собственная колода, что с треском и некой карточной магией перемещается из одной ладони в другую.

— Нет-нет-нет, убери их, я не позволю тебе дурачить новичков, чёртов шулер, — с надменной усмешкой проговаривает Гамбит.

— Я ведь герой и честный, добрый парень! — недовольно возразил коллеге Краска.

— Ага-ага, ты честный и добрый, но ровно до тех пор, пока в твоих руках не оказывается колода этих краплёных карт.

— Они не краплёные, мне просто везёт с ними больше! — вновь недовольно рычит Краска.

Получает в ответ колкое:

— И именно поэтому мы играем моими, пластиковыми.

За ссорой интеллигента и вспыльчивой уличной особы было приятно наблюдать. Из их разговора удалось подчеркнуть почти сотню синонимов к одному единственному слову — «тупой», коим те награждали друг дружку после очередного поражения.

Шло время, к нашей подвыпившей компании присоединилась только вернувшаяся из лазарета Фортуна. Выглядела она ничем не лучше больного меня, некоторым временем ранее умиравшего в одном из полуподвальных домов третьего уровня.

Синяки под обеими глазами, левая рука на подвязке, правой опирается на костыль. В том бою Фортуна явно оказалась не на стороне Флоры, отчего её отделали по полной, да ещё так, что даже регенеративные навыки и пилюли местных «волшебников» не могли той помочь.

— Выглядишь паршиво… — пытаясь уколоть девушку, с поднятым над головой стаканом поприветствовал охмелевший Краска.

— У меня это временно, в отличие от тебя… — недовольно фыркнула та, опустив взгляд на пустующую бутыль, стоявшую на полу у кресла.

Не спрашивая чьего-либо разрешения, Флора медленно доковыляла до холодильника. Скрипя зубами, опираясь на одну ногу, стала пытаться вытащить алкоголь.

— Флора… — недовольно вздохнув, протянул Гамбит, желая помочь девушке.

— Играйте… — кинул тому я, и сам направился к шипящей от холода Фортуне. Идея разместить под мышкой ледяную бутылку была явно не лучшей. Взглянув на меня, словно на дерьмо, фыркнув что-то типа «можно было и раньше», она, всё так же опираясь на свой костыль, двинула к нашему столику, где благополучно заняла моё место.

— Ты неисправима… — осуждающе ворча на довольную собой Флору, вновь произнёс Гамбит, за что в отместку блондинчику девушка предсказала Краске возможность выиграть эту партию и… не соврала.

Недовольства одного сменяются ликованием двоих. По стаканам вновь разливается крепкий напиток чайного цвета. Притянув себе кресло, сел между Краской и Флорой, что так активно вспоминала не самый лучший день в её жизни, а именно тот, когда мы все вместе взятые дружно получили пиздюлей от Лас, Вора и Дюйма.

Злодеи дабл А класса редко объединялись и тем более ещё реже отпускали своих жертв живыми. Несмотря на мои предположения, касавшиеся Флоры, девушке крупно повезло, ведь била её неспособная отнять у героя регенерацию Лас, а всего-навсего Вор. Да и то, по предположениям самой Фортуны: «Отмудохали щадя и вполсилы».

— Ага, вполсилы… Четыре перелома, сотряс и восемь трещин. Да даже когда меня в детстве фургон сбил, я лучше себя чувствовала, чем сейчас. — К недовольному бубнежу Флоры все отнеслись с долькой иронии. Каждый, включая меня и девушку, понимал, что выжили мы все и вправду чудом.

Долгое время Гамбит и Краска, отвлёкшись от игры и перейдя к беседам, ходили вокруг да около, пока в конце концов не решились затронуть деликатную для многих тему.

— Алекс, хреново там было? — первым спросил брюнет, подливая мне в стакан.

— Там — это где? — На ум пришло сразу три варианта: плен, отдел дознания Цитадели и та чёртова конференция, после которой последовал допрос от журналюг.

— В плену, конечно, — нервно улыбнувшись, пояснил брюнет.

— Я б не сказал, что уж сильно так и хреново. Правда, чуть не помер разок…

По бокалу Фортуны пошли белые отчётливые трещины. На желание помочь, выказанное Краской, та резко ответила, что справится сама, а после, поднявшись медленно, поковыляла к кухне.

— Что это с ней? — спросил у парней я.

— Не обращай внимания. Девочка просто возомнила себя пупком земли и вот теперь из-за этого страдает, — закатив глаза, ответил Краска, получив жест несогласия от Гамбита.

— Флора отделилась от отряда, первая столкнулась и вступила в бой с Вором, а после, поддавшись эмоциям, втянула в это дело весь отряд и прибывшее за ним подкрепление, то есть тебя и всю вторую команду. Из-за её действий командир Путч лишён звания и разжалован, а сама Флора и её товарищи на больничной койке.

— Мир героев жесток, Алекс, и если ты не хочешь, чтобы ты и твои друзья повторили «успех» Флоры, то всегда думай о последствиях, — холодно, расчётливо и безжалостно произнёс Гамбит.

Глава 26

Появление на нашем этаже Марии подействовало на подорвавшихся с мест Краску и Гамбита, словно холодный душ. Лишь одна Фортуна с таким же уставшим, измученным лицом взглянула на нашу «хозяйку», а после, помахав той сломанной рукой, вернулась к своему напитку.