Путь кинжалов - Джордан Роберт - Страница 86

Уловив движение, Аран’гар пригляделась сквозь деревья к замыкавшему кольцо палатки Айз Седай войсковому лагерю. Вереница повозок медленно двигалась на восток в сопровождении верховых. Бледное солнце поблескивало на панцирях и наконечниках пик. Ей не удалось сдержать насмешливой улыбки. Копья и кони! Примитивно вооруженный, невежественный сброд, тащится со скоростью пешего, да еще чуть ли не вслепую, поскольку предводители этого стада не знают, что находится и в ста милях впереди. С ними Айз Седай? Да она хоть сейчас могла уничтожить всех этих женщин, и они бы так и не поняли, отчего умирают. Правда, проявив подобное самовольство, она и сама пережила бы их ненадолго. Великий Повелитель мало кому дарил возможность вторично оправдать его доверие, и она не собиралась отказываться от выпавшей на ее долю удачи.

Дождавшись, когда всадники скрылись в лесу, она направилась обратно к лагерю, рассеянно думая о снах сегодняшней ночи. Оставшийся позади гладкий снег укроет погребенное ею до весны, а этого более чем достаточно. Впереди кое-кто из солдат уже заприметил ее. Некоторые оторвались от своих дел. Она невольно улыбнулась и расправила юбку на бедрах. Прошлая жизнь, жизнь мужчины, вспоминалась с трудом. Неужто тогда и она походила на этих остолопов, которыми так легко управлять? Пронести сквозь такую толпу труп было не так-то просто даже для нее, но зато возвращение доставляло ей удовольствие.

Казалось, все утро пройдет в бесконечном копании в бумагах, но в конце концов случилось то, что Эгвейн предчувствовала. Тут не требовалось дара предвидения: ясно ведь, что сегодня опять будет стужа, снег, тучи на сером небе и ветер. И с той же неизбежностью к ней заявятся Лилейн и Романда.

Устав сидеть в одной позе, Эгвейн вытянула ноги, и тут в палатку влетела Лилейн в сопровождении Фаолайн. И волны холодного воздуха, ворвавшиеся прежде, чем опустился полог. Оглядевшись со слегка неодобрительным видом, Лилейн стянула синие кожаные перчатки и позволила Фаолайн снять с нее подбитый рысьим мехом плащ. Облаченная в голубой шелк, стройная, исполненная достоинства сестра с проницательным взором держалась так, словно зашла в собственную палатку. Небрежным жестом она отослала Фаолайн в угол, где та стряхнула с плеч собственный плащ, так и держа в руках облачение Лилейн. Лицо Фаолайн выражало отрешенную покорность, вовсе не свойственную ей в общении со всеми прочими. Однако ее готовность во всем повиноваться Лилейн не вызывала сомнений.

Неожиданно холодное лицо Лилейн озарилось удивительно теплой улыбкой, обращенной к Суан. Некогда они дружили, и Лилейн даже предлагала бывшей подруге свое покровительство – того рода, что приняла Фаолайн: защиту от насмешек и обвинений других сестер. Коснувшись щеки Суан, Лилейн прошептала что-то, звучавшее сочувственно, и Суан покраснела. На миг ее лицо сделалось необычно растерянным, и Эгвейн поняла – это не притворство. Суан никак не могла до конца разобраться в себе самой, освоиться с произошедшими переменами и осознать, насколько легко удалось ей приспособиться к новому положению.

Лилейн, как всегда, взглянула на табурет у письменного стола, как всегда, отказалась от этого неустойчивого сиденья и лишь затем легким кивком признала присутствие Эгвейн.

– Нам нужно поговорить о Морском Народе, Мать, – заявила она тоном несколько более решительным, нежели подобало при обращении к Амерлин.

Сердце Эгвейн екнуло дважды: первый раз – когда она поняла, как боялась, что Лилейн уже прознала о рассказанном лордом Брином. Или даже о встрече, которую тот готовит. А второй – при упоминании о Морском Народе. Не может быть, чтобы Совет прознал о безрассудной сделке, заключенной Найнив и Илэйн. Она представить себе не могла, что довело их до такого безумия и как ей теперь с этим справиться.

Она снова уселась прямо, ничем не выдавая волнения. И даже успела вовремя ухватить и рывком вернуть на место подвернувшуюся ножку дурацкого стула, так и норовившую подогнуться. Хотелось верить, что ей удалось не покраснеть.

– О Морском Народе в Кэймлине или Кайриэне? – Да, голос звучит спокойно.

– В Кайриэне, – неожиданно отозвалась Романда. – Конечно же, в Кайриэне!

С приходом Романды поблекла даже самоуверенность Лилейн. Трудно было представить себе Романду одаряющей кого бы то ни было теплой улыбкой; ее лицо, хоть и красивое, казалось не созданным для улыбок. Романда сбросила плащ на руки вошедшей за ней Теодрин, махнула рукой, и стройная, со щеками, как наливные яблоки, сестра шмыгнула в угол напротив Фаолайн. Лицо Фаолайн не выражало ничего, кроме покорности, а вот раскосые глаза Теодрин были расширены, словно от постоянного удивления, а полураскрытый рот заставлял предположить, что она вот-вот ахнет. Общего у них было одно – ни та ни другая не могла рассчитывать на скорое возвышение.

Властный взгляд Романды скользнул по Суан, словно она подумывала, не отослать ли в угол и ее, задержался на Лилейн и лишь потом остановился на Эгвейн.

– Похоже, этот юноша вел переговоры с Морским Народом... Мать. Глаза-и-уши Желтых в Кайриэне взбудоражены. Не знаете ли вы, что могло привлечь его внимание к Ата’ан Миэйр?

Романда употребила подобающий титул «Мать», но прозвучал он так, словно был обращен не к Престолу Амерлин, а просто к немолодой женщине. Впрочем, в ее устах он никогда иначе и не звучал. Кого она подразумевала под «тем юношей», уточнять не требовалось. Все сестры в лагере знали, кто таков Ранд, и признавали его Возрожденным Драконом, но всякий, услышавший, как они о нем говорили, счел бы, что речь идет о беспутном юнце, которому ничего не стоит заявиться на обед мертвецки пьяным и опрокинуть стол.

– Едва ли известно, что у этого юноши на уме, – встряла Лилейн прежде, чем Эгвейн успела открыть рот. На сей раз ее улыбка отнюдь не была теплой. – Если нам и суждено найти ответ, то вовсе не в Кайриэне, а в Кэймлине. Там Ата’ан Миэйр не сидят безвылазно на своих кораблях. К тому же я сильно сомневаюсь, чтобы столь высоко о себе мнящий Морской Народ заплыл так далеко без важной причины. Я вообще не слышала, чтобы они удалялись от своих драгоценных волн. Видимо, их привел туда интерес к нему. Теперь они уже должны знать, кто он такой.

– Что толку обсуждать очевидное, Лилейн? – промолвила Романда с усмешкой, от которой стены палатки могли бы покрыться инеем. – Вопрос в том, как выяснить, что им друг от друга надо.

– Как раз об этом я и собиралась поговорить, Романда, когда заявилась ты. Когда Мать в следующий раз встретится с Найнив или Илэйн в Тел’аран’риоде, она может передать им необходимые указания. Жаль, конечно, что девушки не условились о регулярных встречах: об этом стоит подумать. Добравшись до Кэймлина, Мерилилль выяснит, чего хотят Ата’ан Миэйр, а возможно, и что делает этот юноша. А потом сможет встретиться в Тел’аран’риоде с одной из Восседающих. – Невольный жест Лилейн показал, что этой Восседающей должна стать она. – Думаю, Салидар будет самым подходящим местом.

Романда хмыкнула.

– Давать наставления Мерилилль легко, только ждать ли от нее успехов? Я полагаю, ей самой известно, что она неизбежно столкнется с серьезными затруднениями. Чашу Ветров следовало доставить нам. Ни одна из сестер в Эбу Дар не сильна в Танце Облаков. Они взялись не за свое дело, и мы видим, что из этого вышло. Я подумываю о том, чтобы устроить Совет, посвященный Чаше. Помнится... – тут голос Романды сделался масляным, – ты как раз высказывалась за то, чтобы послать Мерилилль.

Лилейн вскинулась, глаза ее вспыхнули.

– Я поддерживала тех, кого выдвинули Серые, Романда, и никого больше! – возмущенно воскликнула она. – Разве могла я помыслить, что они решат использовать Чашу Ветров? И впутать в это Морской Народ? Как они могли поверить, будто Ата’ан Миэйр знают об управлении погодой не меньше Айз Седай?!

Лилейн не могла совладать с гневом – ей пришлось оправдываться перед своей единственной соперницей в Совете, злейшим своим врагом, и, хуже того, вслух признать правоту Романды насчет Морского Народа. Молчаливое согласие – еще куда ни шло, но признание – совсем другое дело.