Путь кинжалов - Джордан Роберт - Страница 60

Впрочем, Фэйли тут же раздраженно прикусила губу – ей следует сосредоточиться на деле, а не радоваться по-детски, что сумела поддеть Берелейн. Ничуть не сомневаясь в любви мужа, она все равно не могла заставить себя относиться к Первенствующей по-иному, и это заставляло ее, даже против воли, вести игру, в которой Перрин слишком часто служил фигурой на доске. Или призом, как думала Берелейн. Еще бы Перрин порой не вел себя так, словно и вправду мог стать призом.

Фэйли выбросила все эти мысли из головы. Она законная жена и знает, что ей делать, но сейчас у нее другие заботы.

При упоминании о малом страже Аллиандре задумчиво посмотрела на Анноуру – ей стало ясно, что разговор предстоит серьезный, – однако обратилась она к Фэйли:

– Ваш муж чрезвычайно грозен, леди Фэйли, – молвила она. – И внешность его, не сочтите за обиду, обманчива: не сразу поймешь, что за ней скрывается проницательный ум. Соседствуя с Амадицией, мы в Гэалдане по необходимости играем в Даэсс Дей’мар, но я сомневаюсь, что кто-нибудь сумел бы привести меня к решению так же быстро и ловко, как это сделал ваш муж. Намек на угрозу там, нахмуренная бровь здесь... Весьма грозный мужчина.

На сей раз Фэйли потребовалось изрядное усилие, чтобы скрыть улыбку. Эти южане слишком большое значение придают Игре Домов, и Аллиандре, узнай она, что Перрин просто говорил то, что думал, едва ли могла воздать ему по заслугам. Может, говорил он слишком свободно, но порой это приносило свои плоды. Люди, привыкшие к хитросплетениям и интригам, принимали честность за особо изощренный расчет.

– Он провел некоторое время в Кайриэне, – ответила она, предоставив Аллиандре сделать из ее слов такой вывод, какой ей заблагорассудится. – Сейчас, с малым стражем Анноуры Седай, мы можем говорить свободно. Как я поняла, вы еще не хотите возвращаться в Бетал. Разве тех клятв, которыми обменялись вы с моим мужем, недостаточно? Или на юге принято скреплять вассальную присягу каким-то особыми обрядами?

Берелейн молча встала справа от Фэйли, Анноура, спустя мгновение, заняла место слева, так что Аллиандре оказалась лицом к лицу с тремя женщинами. Фэйли подивилась тому, что Айз Седай поддержала ее план, еще не зная, в чем он состоит, хотя у Анноуры, несомненно, были свои резоны, и не мешало бы выяснить, какие именно; однако то, что так поступила Берелейн, она восприняла как должное. Брошенная ненароком насмешливая фраза – особенно насчет искушенности Перрина в Великой Игре – могла все испортить, но Фэйли не сомневалась, что этого не случится. Некогда она презирала Берелейн и по сей день продолжала испытывать к ней жаркую, глубокую ненависть, но презрение давно уступило место недоброжелательному уважению. Эта женщина кожей чувствовала, когда «игра» становилась неуместной. Фэйли подумала, что при других обстоятельствах Берелейн, наверное, могла бы ей понравиться, и, чтобы отогнать эту раздражающую мысль, представила, как бреет Первую Майена наголо. Она девка, шлюха, и никто больше! Но сейчас не то время, чтобы отвлекаться на шлюх.

Аллиандре, со своей стороны, смотрела на стоящих перед ней женщин, сохраняя внешнее спокойствие. Снова подняв чашу с пуншем, она отпила глоток, вздохнула и с печальной улыбкой заговорила:

– Моя клятва, разумеется, нерушима, но вы должны понять, что я надеялась на большее. Ваш муж ушел, оставив меня в том положении, в каком я была до сих пор. Если не в худшем – пока не прибудет сколь бы то ни было ощутимая помощь от Лорда Дракона, да благословит Свет его имя. Пророку ничего не стоит разрушить Бетал или даже Джеханнах, как он поступил с Самарой, и я не в силах его остановить. Если кто-нибудь прознает про мой обет... Пророк утверждает, что явился обратить всех к служению в Свете Лорду Дракону, но как надлежит служить, решает именно он. Едва ли он будет доволен, узнав, что кто-то предпочел иной путь служения.

– То, что ваша клятва нерушима, – прекрасно, – сухо отозвалась Фэйли. – Но если вы ждете большего от моего мужа, то, возможно, вам и самой следует сделать больше. Например, сопровождать его, когда он отправится на юг, на встречу с Пророком. Конечно, вы, верно, захотите взять с собой собственных солдат, но, как я полагаю, не больше, чем имеет при себе Первенствующая. Может, мы присядем?

Она заняла стул, на котором до того сидел Перрин, указала Анноуре и Берелейн на стулья по обе стороны от себя и лишь после этого жестом предложила сесть Аллиандре.

Королева медленно села. Ей еще удавалось сохранять самообладание, но ее глаза расширились от удивления.

– Во имя Света, – промолвила она, – почему я должна так поступить? Леди Фэйли, Чада Света воспользуются любым предлогом, чтобы усилить свое вмешательство в дела Гэалдана, да и король Айлрон может решить, что приспела пора двинуть войско на север. Это невозможно!

– Жена вашего владыки просит вас, Аллиандре, – твердо сказала Фэйли.

Глаза королевы сделались еще шире, хотя казалось, что больше некуда. Она посмотрела на Анноуру, но получила в ответ лишь невозмутимый, непроницаемый взгляд, типичный для Айз Седай.

– Разумеется... – вымолвила Аллиандре после затянувшегося молчания. Голос ее звучал опустошенно. Она сглотнула и лишь потом закончила фразу: – Разумеется, я сделаю так, как вы... просите, миледи.

Фэйли скрыла свое облегчение, одобрительно кивнув. Она опасалась, что Аллиандре станет упорствовать. То, что королева Гэалдана принесла вассальную присягу, не вполне осознавая свои действия, – и сочла необходимым заверить в нерушимости своей клятвы! – лишь утвердило Фэйли в намерении не оставлять эту женщину без присмотра. По всем признакам, имея дело с Масимой, Аллиандре шла на уступки. Конечно же, редкие и вынужденные, когда нет другого выхода, но со временем подчинение становится привычкой. Вернувшись в Бетал и не ощущая видимых перемен в своем положении, она вполне может обезопасить себя, предупредив Масиму. И кто знает, как скоро это случится?

Фэйли просто обязана была заставить ее почувствовать бремя вассальной присяги, но потом ничто не мешает несколько ослабить нажим.

– Я счастлива, что вы будете сопровождать нас, – сказала она с теплой улыбкой. – Мой муж не забывает верную службу. Кстати, окажите еще одну услугу – разошлите вашим лордам письма с известием о том, что на юге какой-то человек поднял знамя Манетерена.

При этих словах Берелейн от неожиданности дернула головой, и даже Анноура удивленно моргнула.

– Но, миледи? – воскликнула Аллиандре. – Половина из них, едва получив мое послание, тут же сообщит об этом Пророку. Они боятся его, и одному Свету ведомо, что он тогда предпримет.

Именно на такой ответ Фэйли и рассчитывала.

– Поэтому, – спокойно продолжила она, – вы напишете и ему. Известите, что уже собрали войско и намерены разобраться с возмутителем спокойствия самостоятельно. В конце концов, Пророк Лорда Дракона слишком велик, чтобы отвлекаться на такие мелочи.

– Неплохо, – подала голос Анноура. – Никто не узнает, кто есть кто.

Берелейн, чтоб ей сгореть, одобрительно рассмеялась.

– Миледи, – вздохнула Аллиандре, – я уже говорила, что милорд Перрин весьма грозен. Позволено ли мне будет добавить, что его жена ничуть ему в этом не уступает?

Фэйли сделала все, чтобы ее самодовольство не было слишком уж очевидным. Теперь оставалось только послать известие своим людям в Бетал. Правда, в каком-то смысле она сожалела о своем успехе. Обьяснение с Перрином обещало быть весьма тяжелым – даже он не смог бы сдержать свой гнев, узнав, что она похитила королеву Гэалдана.

Чуть ли не все солдаты Крылатой Гвардии собрались на окраине лагеря, окружив десяток всадников, судя по отсутствию пик – разведчиков. Пешие расталкивали друг друга, стараясь протиснуться поближе. Перрину почудилось, будто он снова уловил раскат грома, по-прежнему еле слышный, но уже не столь далекий, как в прошлый раз.

Он задумался о том, как бы пробраться сквозь толпу, но тут Галленне повелительно гаркнул: