Путь кинжалов - Джордан Роберт - Страница 17

Какое-то время на Илэйн и Найнив смотрела Вандене, а потом она ткнула мерина в поджарые бока и, подъехав, спешилась рядом. Конюх при вьючной лошади присела в реверансе, причем ниже, чем перед Илэйн и Найнив.

– Ты осторожна, – сказала Вандене Илэйн, – и это очень хорошо. Но, возможно, лучше оставить эти вещи в покое, пока они не окажутся в Башне.

Илэйн поджала губы. В Башне? Пока их не проверит кто-то другой, вот что имелось в виду. Кто-то постарше и, вероятно, поопытнее.

– Я знаю, что делаю, Вандене. В конце концов, я сделала тер’ангриал. Никому из ныне живущих этого не удавалось.

Илэйн обучила основам нескольких сестер, но ко времени, когда она отправилась в Эбу Дар, ни одной не удалось повторить ее достижение.

Старшая Зеленая кивнула, рассеянно похлопывая поводьями по затянутой в перчатку ладони.

– Мартина Джаната тоже, насколько понимаю, знала, что делает, – как ни в чем не бывало заметила Вандене. – Она была последней сестрой, которая занималась изучением тер’ангриалов. Она занималась этим больше сорока лет, едва ли не с того самого дня, как получила шаль. Как мне говорили, она тоже была осторожна. Только однажды служанка Мартины обнаружила ее лежащей без сознания на полу гостиной. Выжженный мозг... – Даже произнесенные обычным тоном, эти слова прозвучали точно пощечина. Но голос Вандене не дрогнул. – Ее Страж погиб от шока. Что в подобных случаях весьма необычно. Когда спустя три дня Мартина очнулась, она не смогла припомнить, с чем работала. Вообще не сумела вспомнить предыдущую неделю. Было это более двадцати пяти лет назад, и с тех пор ни у кого не хватало духу коснуться тер’ангриалов, что находились в апартаментах Мартины. Все, что она узнала, было невинно, безобидно, но... – Вандене пожала плечами. – Она открыла то, чего не ожидала.

Илэйн поискала взглядом Бергитте. Оказалось, та смотрит на нее. Ей незачем видеть обеспокоенно нахмуренные брови Бергитте – чувства той, как в зеркале, отражались в ее сознании: малая его часть была Бергитте. Она чувствовала тревогу Бергитте, и Бергитте чувствовала тревогу Илэйн, и иногда было трудно различить, где что. И Илэйн рисковала не только собой. Но она знала, что делает! По крайней мере, больше любой другой женщины. Даже если никто из Отрекшихся не появится, им все равно нужны ангриалы, и она надеялась их найти.

– А что случилось с Мартиной? – тихо спросила Найнив. – Потом, я хотела сказать... – Она редко слышала, чтобы кто-то не желал Исцеления; сама она хотела Исцелить все и всех.

Вандене поморщилась. Айз Седай не слишком-то любят говорить о женщинах усмиренных или выжженных. Не любят о них вспоминать.

– Когда она немного оправилась, то незаметно ушла, исчезла из Башни, – торопливо промолвила Вандене. – Важно помнить, что она была осторожна. Я никогда с ней не встречалась, но мне рассказывали – с каждым тер’ангриалом она обращалась так, словно представления не имела, что он выкинет в следующий миг. Даже с тем, который создавал ткань для плащей Стражей и который никто не сумел заставить делать что-то еще. Она была осторожна, и это ей не помогло.

Найнив накрыла рукой почти опустевшую корзину.

– Может, тебе и в самом деле... – начала она.

– Не-е-е-ет! – закричала Мерилилль.

Илэйн крутанулась, машинально открываясь через ангриал, частью сознания улавливая, как саидар наполняет Найнив и Вандене. Сияние Силы вспыхнуло вокруг всех женщин на поляне, способных обнять Источник. Мерилилль подалась в седле вперед, глаза выпучены, рука вытянута к вратам. Илэйн нахмурилась. Там не было никого, лишь Авиенда и последние четыре Стража. Крик Мерилилль застиг их на полушаге, с наполовину обнаженными мечами. Внезапно Илэйн поняла, что делает Авиенда, и от потрясения едва не выпустила саидар.

Врата дрожали, а Авиенда аккуратно распускала создавшее их плетение. Оно трепетало и изгибалось, края врат шли волнами. Последние потоки высвободились, и вместо того чтобы разом исчезнуть, проем замерцал, видимый через него конюшенный двор медленно истаял, словно бы туман под солнцем.

– Это невозможно! – не веря своим глазам, сказала Ренейле.

По Ищущим Ветер пробежал удивленный шепоток. Родня глядела на Авиенду, раскрыв рты и беззвучно шевеля губами.

Илэйн медленно покивала. Вот явное доказательство, что это возможно, но всем послушницам перво-наперво вдалбливалось: никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах нельзя делать того, что мгновение назад совершила Авиенда.

Нельзя распускать плетение, любое плетение, его можно только сразу уничтожить. Этого нельзя делать ни в коем случае, так ей говорили, не вызвав неизбежного несчастья. Неизбежного.

– Ты, глупая девчонка! – рявкнула Вандене. Она шагнула к Авиенде, таща за собой мерина. – Ты соображаешь, что чуть было не натворила? Один промах – один! – и неизвестно, во что вмиг превратилось бы плетение! Что бы тогда случилось? Ты могла уничтожить все на сотню шагов вокруг! На пять сотен! Вообще все! Ты и себя могла выжечь, и...

– Так было надо, – перебила Авиенда. Возмущенный ропот поднялся среди Айз Седай, окруживших айилку и Вандене, но Авиенда ожгла их сердитым взглядом и повысила голос: – Я понимаю, в чем опасность, Вандене Намелле, но так было надо. Этого вы, Айз Седай, тоже не умеете делать? Хранительницы Мудрости говорят, что, если учить, можно научить любую женщину. Кого-то большему, кого-то меньшему, но любую, если она разбирается в вышивании. – Хорошо хоть не хмыкает презрительно.

– Это тебе не вышивка, девчонка! – Голос Мерилилль был все равно что лед в трескучий мороз. – Чему бы тебя ни учили у твоего народа, ты, возможно, не понимаешь, с чем вздумала играть! Обещай, нет, поклянись, что никогда так больше не сделаешь!

– Ее имя следует внести в список послушниц, – твердо заявила Сарейта, глядя поверх Чаши, которую по-прежнему прижимала к груди. – Я всегда это говорила. Ее нужно внести в список.

Кареане кивала, ее строгий взгляд уже примерял на Авиенду платье послушницы.

– Возможно, это было не так уж необходимо, – склоняясь в седле, сказала Авиенде Аделис, – но напрасно ты не позволила нам руководить собой. – Тон Коричневой сестры был гораздо мягче, чем у остальных, но сказанное ею менее всего походило на добрый совет.

Месяц назад Авиенда, может статься, и сникла бы от такого неодобрения Айз Седай, но не сейчас. Илэйн поспешно протолкалась к подруге, пока та не решила вытащить нож, который поглаживала. Или еще чего похуже не выкинула.

– Может, кто-нибудь спросит, почему она это сделала, – сказала Илэйн, обнимая Авиенду за плечи, успокаивая подругу и заодно придерживая ее руки.

Авиенда сердито косилась на всех Айз Седай, кроме Илэйн.

– Тогда не остается следов плетения, – терпеливо объяснила она. Чересчур терпеливо. – След от плетения такого размера был бы заметен по меньшей мере два дня.

Мерилилль громко фыркнула.

– Это редкий Талант, девочка. Ни у Теслин, ни у Джолин его нет. Или же вас, айильских дичков, учат еще и этому?

– На это не многие способны, – спокойно признала Авиенда, – Но я умею. – Теперь на девушку посмотрели по-иному, в том числе и Илэйн: Талант этот и впрямь был очень редок. Авиенда же этих взглядов словно и не замечала. – А вы возьметесь сказать, что этого не умеют Предавшиеся Тени? – продолжала айилка. Напряженные плечи под рукой Илэйн подсказывали, что Авиенда не так невозмутима, как притворяется. – Неужели вы настолько глупы, чтобы оставлять следы? Любой, кто способен увидеть остатки плетения, сможет создать переходные врата, которые приведут сюда.

Подобное требует недюжинных способностей и громадного мастерства, но, осознав это предположение, даже Мерилилль заморгала. Аделис открыла было рот, затем, так ничего и не сказав, закрыла его. Вандене задумчиво хмурилась. Сарейта имела озабоченный вид. Кто скажет, какими Талантами обладают Отрекшиеся, какими умениями?