Рабыня Рива, или Жена генерала (СИ) - Устинова Мария - Страница 35

– Шад! – воскликнул полный мужчина в военной форме. – Рады видеть!

Они пожали руки, пока его спутница пряталась за веером. Кружевной веер бросал тень на ее лицо, но я заметила, что девушка тоже иларианка. Рабыня? Вижу, с приходом рабства на планетах третьего мира мужчины начали покупать себе жен. Значит, бывший наемник и изгой не слишком будет выделяться.

Мы прошли до конца зала, перебрасываясь приветствиями с гостями – вернее, Шад перебрасывался. И оказались в «тихой гавани». Гости собрались в центре, а здесь, у стены с горящими рожками по всему периметру зала, было свободно.

Генерал снова с кем-то заговорил, а я отвлеклась на убранство. Стол был богатым, с миллионом закусок. Среди тарелок с пирожными и фруктами стоял шестиуровневый торт с пышным кремом. Розовые кремовые цветы написаны необыкновенно искусно. Я подошла ближе. Явно работа иларианки – у нас любят цветы. На кухне рабы с моей планеты.

– Рива? – муж склонил голову над плечом.

Неужели заметно, когда расстраиваюсь? Каждый раз, видя несправедливость по отношению к соотечественникам, становится грустно. Разве наша вина, что наше правительство было слабым? Разве моя – что армию разбили? Рабой-то стала я, а кабинет министров по-прежнему на своих местах.

– И здесь рабство, – шепнула я. – Не могу с этим примириться. Это несправедливо!

– Странное слово, – заметил Шад. – Чем примитивнее общество, тем больше в нем рабов. А после войны и так не скажешь!

По рокоту в голосе я поняла, что он сердится.

– Для того и воевали, чтобы рабами не стать, – закончил он. – Начинается танец, идем. Мы открываем бал.

Не знала, что мы будем танцевать. Мы гости, известные горожане, но все равно неожиданно, что честь открыть бал оказали нам. Я позволила Шаду отвести себя к гостям, только сейчас догадавшись, почему все они сошлись в центре. Разбились на пары и замерли друг напротив друга, ожидая, когда смолкший оркестр вновь возьмет ноты медленного парного танца. Разговоры смолкали и, постепенно зал погрузился в тишину.

Гробовое молчание.

Наверное, такое молчание царит в музеях каменных скульптур под открытым небом. Тишина самой вечности, только рядом с камнем можно такую почувствовать.

Я и Шад стояли напротив друг друга в центре зала, словно в сердцевине цветка. Вокруг нас в сложном узоре застыли другие пары. Как и другие женщины, я свободно опустила руки вдоль тела, кончиками пальцев касаясь платья. Шад убрал левую руку за спину, словно собрался поклониться. Она неподвижно лежала на пояснице.

Традиционная минута.

Затем зазвучала музыка – незнакомый инструмент запел, затянул ноту, которая подвисла под потолком и пары двинулись навстречу. Шад поймал меня одной рукой и, хотя я не была искушена в танцах, прослужив у Лиама всю юность, мелодия легко закружила меня по залу. Я даже не заметила, что мы начали первыми.

Вокруг мельтешили платья других женщин, по очереди меня окутывало облаками духов, смехом и светом, когда мы кружили под люстрой. Это было так захватывающе, что я и сама рассмеялась, позабыв о трудностях.

Танец закончился через несколько минут и оркестр заиграл легкую, ненавязчивую мелодию, чтобы не отвлекать публику от разговоров.

– Шад! Шад Изгой! – через толпу к нам спешил сам мэр. – Как я рад тебя видеть, и хочу кое с кем познакомить!

Глава 27

За ним двигался пузатый мужчина в богатой одежде.

– Наш главный производитель специй, и почетный гражданин города, – представил его мэр.

Я привычно улыбнулась, приветствуя местного богача, и слегка присела.

– Такие гости, – добродушно загудел тот, здороваясь с Шадом. – Обсудим завтра деловой вопрос? По вашей специальности.

Интересно, зачем ему услуги наемника…

– С удовольствием, – ответил Шад.

Продолжил придерживаться версии. Я немного нервничала: наемничеством он не занимался, а если при близком знакомстве тот догадается, что перед ним благородный григорианец, опытный военачальник? За толстяком-торговцем шла девушка – светловолосая красавица моего возраста. Она пленительно нам улыбнулась, и взяла своего патрона под ручку. Мужчины перекинулись еще парой слов о предстоящей встрече, пока мы глазели друг на друга и бессмысленно улыбались, как полагается прекрасным спутницам.

– Слухи разлетелись, – негромко сказал Шад, когда мы распрощались с парой и двинулись по залу дальше, – что прибыл свободный охотник, теперь начнут подходить с предложениями.

– Предложениями работы? – не поняла я.

– Я сказал, мы прилетели, чтобы обустроится и жить, но в таких местах деньги крутятся и торговцев много. Верный наемник – нарасхват. А раз я сказался изгоем – моральных принципов не имею, при этом григорианец, боевые качества которых высоко ценятся.

– Хм… – я поняла проблему. – Не хочешь отвечать на предложения согласием? Говори, что в отставке.

– Не будем торопиться. От неудобного предложения отказаться всегда можно, а хорошие связи не повредят.

– Дальновидно, – рассмеялась я, хитрости от него никак не ожидала. – Так значит, ты с ним встретишься?

– Обязательно.

На остаток вечера я расслабилась.

Взгляд Шада рыскал по сторонам в поисках опасности, но я заметила, что и он успокоился. Нас приняли. Горожане веселились, танцевали, о нас скоро забыли и перестали глазеть. Шад Изгой с женой стали такими же, как и все, кто прилетел на эту планету – прятаться, работать или жить. Здесь все в одной лодке.

Поздним вечером я расслабленно сидела перед зеркалом в комнате.

Бал пошел на пользу.

На щеках появился румянец, на губах – легкая улыбка. Как все-таки хорошо повеселиться, просто поразвлечься, не оглядываясь на опасности и тревоги. Совсем отвыкла от этого. Забыла, что такое нормальная жизнь.

Я распустила волосы и расчесывалась, когда зашел Шад. Обернулась, увидела, что он стоит на пороге и легкомысленно улыбнулась.

– У тебя дело?

Он молчал так долго, что я снова взглянула на него.

– Просто решил на тебя посмотреть.

Он так и стоял в проеме в своей броне. Чувствуя скованность, я продолжила расчесываться. В отражении зеркала видела янтарные глаза, следящие за моими движениями. Впрочем, взгляд был доброжелательным. Или я привыкаю к его хищным глазам?

Постояв с минуту, Шад ушел.

Я вздохнула.

Наверное, понравилась ему на балу – я красиво оделась. Мы все еще спали в разных комнатах, и в этот раз он ушел к себе в спальню. Я переоделась, легла в прохладную постель. Сквозь открытое окно было видно редкие звезды в рыжеватом ночном небе.

О, догадываюсь, о чем он думал. Все мужчины глядят одинаково!

Я попыталась представить, как бы прошла совместная ночь. Было не так страшно, как в прежние разы, но не по себе немного… Хотя понимаю, рано или поздно это случится. И так много времени прошло. Он думает об этом все чаще, как сегодня, после бала…

Утром меня разбудил солнечный зайчик.

Я прищурилась, задернула занавески и пошла умываться. Затем проведала клумбу. Колокольчики радостно качнули при моем появлении головками. Маковник немного поник – ему нужно много влаги, здесь суховато… Я щедро полила цвета, и вернулась в дом, где уже собирался Шад.

– Ты куда?

– К вчерашнему торговцу. Насчет работы.

Точно, они договаривались на утро.

– Сходим вместе? – предложила я, и обезоруживающе улыбнулась.

С утра он смотрел уже не как накануне. Спокойнее. Или мне это только кажется?..

– Идем, – согласился он.

В приемной сидела девушка, которую я видела с торговцем на балу.

Она вежливо улыбнулась и направилась к двери в кабинет. Мы с Шадом шли следом. На рабыне было узкое платье, в котором она ходила так органично, словно привыкла демонстрировать одежду.

– Господин? Шад Изгой пришел.

Шад вошел в кабинет. Толстый торговец встал, со смехом протянул руку, приглашая к рукопожатию, однако Шад остался неподвижен.