Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Собрание сочинений в 2-х томах. Том 2 - Фонвизин Денис Иванович - Страница 38
Мавзолеи, сооруженные потомством Дракену, Раленгу, Марлборугу и Невтону, привлекли также соорудить другие в честь Гресхаму, Спенцеру и Гравену, коих статуи поставлены на лондонской бирже во ободрение купечеству. Бернард был еще счастливее, ибо приуготовление к славе своей видел он сам и ведал, что слава его жить будет в его потомках. Купечество не должно ожидать себе статуй во Франции; не имеют их Колберт, Кинде и граф Саксен. Но бессмертие не одну имеет подпору. Стихотворцы, ораторы и историки делают благоразумно, прославляя Корнелия, Дескарта, Тагона, Сегвера, Люксембурга и Тюрена, и имена их пишут в своих летописях; но, будучи добрыми гражданами и имея доброе знание, должны они в своих песнях дать место Бруни, Грандвилю, Массону, Магону, Монтаудуану, Лекото, Жиндру и многим другим, кои привлекли к нам своими трудами сокровища земного круга.
«Историки, — говорит господин де Сюлли, — любят сочинения свои наполнять особливыми приключениями, торжественными происшествиями и самой бездельною мелочью». Рассмотрим его мысли. Историк, описывая осаду города, водит нас по всем рвам, ни одного не оставляя; он считает пушки, мины, батареи, пороховые ящики; а по описании победы, упомянув о благодарном молебне, приводит он нас к торжеству поздравлением и не забывает ни одного стишка, которым разрешился Парнас при сем случае; но если в то время купецкая компания заводит во Франции чужестранные мануфактурные работы, умножает наше кораблеплавание, основывает селения, тогда историк не имеет для сего ни чернил, ни перьев.
Давно уже известна нам во Франции честь наук и оружия; но состоит ли честь в обогащении своего отечества? Сей вопрос кажется сомнителен, хотя оный и сходен с тем, что похвально ли стараться о силе и благополучии своего отечества. Честь наук хочу я здесь оставить в своем достоинстве, которою люди не так много ослепляются, как честию оружия. Велика ли разность между офицером, умертвившим неприятеля или собою, или людьми, под его надзиранием состоящими, и между купцом на капере, который, после сражения не менее жестокого, ведет за собою добычу и доставляет государству богатство, людей и пушки? Оба они сражались храбро, оба способствовали благополучию отечества, для чего же делать между ими отличие? Для чего первый один все знаки чести получает?
Мы имеем ордены разных цветов не только для людей знатной породы, не только для заслуженных воинов, но и для всех других искусств, требующих ободрения: лекари, живописцы, стихотворцы — все принимают в том участие. Не должно ль дать превосходный орден тому, кто великое число кораблей отправил в море и кто на гвинейских берегах или островах торг наш усугубил. Кардинал Ришелье имел, конечно, намерение доставить коммерции сие преимущество. Сей министр, коего острота открывала и малейшие политические побуждения, описывая государю важность коммерции, говорил ему: «Когда ваше величество рассуждаете за благо удостоить рукоделие некоторыми преимуществами, чрез что купцы получат некоторые чины, вместо того что подданные ваши получают чины бесполезною службою, в удовольствие праздности своей и суетности жен своих, то надлежит привести купечество в такое цветущее состояние, чтоб общество и каждый имели от того великие выгоды».[1]
Китайцы довольствуются, может быть, тем только, чтоб себя обогатить; но француз хочет чести, то есть имеет благородную слабость. Голландия сама не удивила бы свет величеством своея коммерции, если б купечество не могло достигать до знатнейших чинов республики. Мы знаем тирские, сидонские, бизанские и сиракузские медали; они сделаны были в честь коммерции. Делают и во Франции медали, для чинов государственных мещан, кои менее полезны. Преимуществами, данными людям с благоразумною умеренностию, можно из людей делать то, что хочешь. Первые римляне были разбойники, и Ромул сделал из них героев. Наши мальтийские кавалеры были прежде не иное что, как честные люди, в гостиницах служившие. Никто не завидовал их состоянию, ибо оно до светской чести не надлежало. Сие братство превратилось в рыцарство, украсило себя преимуществами, и орден не имеет уже довольного числа крестов для раздания. Состояние простого солдата, которое досталось на участь простому народу, возвысилось весьма в королевском доме: все тамо дворяне. Дворяне оправляют ему постель, и князья подают сорочку. Нет! нет! Я вижу, что совсем не так трудно, как мнилось, изгонять чудовища, распространенные предрассуждением в рассуждении купечества; в Англии легко сие приведено в порядок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Купечество имело прежде сего только само с собою обхождение. Ученые приняли наконец его дружественно и с ним стали упражняться. Как сей философ и государственный секретарь изобразил преимущества оного тем же пером, как раздробил человеческую душу, знатные познакомились и сдружились с коммерциями. Перы разумели оные не вступаяся сами так, как римские сенаторы разумели сражаться, и они научились от предков своих с отцовской и материнской стороны узнавать то, что Карла II привлекло сказать то, что между купцами есть прямое дворянство, которое в самом деле было у него в великой знатности. Другой Карл, которого ужаснувшаяся Европа почти принуждена была признать своим государем, Карл V, говорю я, искал утешений после несчастного похода против славного Барбароссы у Фугерсов, аугсбургских купцов; сей дом отворил ему свои сокровища, но то, что почитал он долгом, был подарок: обязательство его в платеже долга было брошено в огонь.[1] Немецкое дворянство не может быть столь великодушно, хотя бы и хотело. Франция имела короля, который не ожидал крайней нужды для показания ласки купечеству; он сажал их с собой за стол и разговаривал с ними о благополучии государственном. Сей поступок Людвига XI вышел из обыкновения. Бригге и Гент потеряли тогда свое сияние, как купечество свое потеряло. Фландрские графы, не желая быть долее счастливыми, престали почитать оное: оно отмстило им за то тем, что перешло к такой нации, которая готовила ему и честь и славу, то есть в Англию.
Было бы то удивительно, если бы аглинское дворянство не соглашалось к торговле. Состояние, ведущее к повелению над флотом королевским, к посольствам, к народным для совета собраниям, к славе, к почтению знатных, философов и всего народа, должно быть главным предметом честолюбия, и вместо того, чтоб оно дворянство ужасало, его к себе привлекает; оно доставляет дворянство. И для того есть там пословица, что тамо купечество делает дворянство. Я не хочу делать здесь тому описания. Сын Иозиаса Шиелда стал лордом Кастельменом и графом Тильнеем; никто прежним именем его не называет; знатнейший породы люди называют его милордом. Во Франции совсем не то происходит. Писатель, который философиею, историею и театром славен и который от потомков прославлен будет паче, сей искусный живописец нравов наших, борясь с нашими предрассуждениями, сделал примечание, которое сюда весьма приличествует, и для чего здесь мне не привести оного? Разно я более его знания имею?
« Когда славный Самуель Бернард, — говорит он, — после того как король пожаловал ему графство, посещая некоего, велел доложить о себе, называяся графом Бернардом, то подняли о том чрезвычайный смех».
Оставим их смеяться, я и сам смеюсь, но тому, что смешно прямо. Двор и город подают к тому довольную причину, а смеяться над благополучием отечества есть знак глупости.
«Сей граф Бернард, — продолжает писатель, — был в самом деле прежде граф, нежели пятьсот графов, которых мы видим и которые десятины земли не имеют».
Я могу прибавить еще, что он был Франции прочих графов полезнее, и то докажу ясно, но похвала не делается полезным гражданам. Всегда ли сим светом владеть будет предрассуждение? О, если б оно хотя по крайней мере перестало тиранствовать над народом, который в философии столь великие имеет успехи! Дания спешила истребить в рассуждении коммерции свое варварство, а мы еще о том не помышляем! Гугетон титул графа соединил с титулом купца.
- Предыдущая
- 38/143
- Следующая