Анютины глазки 2 (СИ) - Колч Агаша - Страница 40

Ежегодно школа выпускает пять гувернанток для магически одарённых детей. Девушек учат отслеживать эмоции воспитанников, помогать детям справляться с силой дара и контролировать его. Воспитательницы могут научить ребёнка и медитации, и концентрации, и навыкам, необходимым юному чародею для начала более серьёзного обучения.

Также в количестве пяти человек выпускаем по профессии экономка-компаньонка. Не секрет, что часто одинокие дамы, нанимая себе компаньонку, взваливают на неё дополнительные обязанности. И наоборот тоже бывает. А вот в большие, семейные дома наших девочек всё равно не возьмут – хозяйке конкурентки не нужны. Пройдёт время, выпускницы наши наберутся опыта, станут более солидными и менее соблазнительными, получат хорошие рекомендации – тогда и в поместья будут устраиваться.

Пять крепких парней с навыками боевых магов, но с умениями телохранителей и пять-семь мастеров различных профессий в потоке. Обучали согласно одарённости, и кого только за это время у нас не было: садоводы-полеводы перенимали у меня секреты ухода за растениями; кузнецы-механики практики набирались у Берта; мастерами-колодезниками занимался магистр – он у нас универсал. Дважды попадались серьёзно одарённые подростки с целительским даром. Помимо общих занятий, положенных для всех, Флор обучал их индивидуально. Если я что-то понимаю во врачебных квалификациях, то натаскивал он учеников до уровня фельдшера моего мира. После выпуска один из парней захотел, да и сила дара позволила, учиться дальше. Для того Академия магическая есть, где-то за горами, в столице. Другой в Вожске открыл лекарню, что заменяет в этом мире аптеку, зелья лечебные продает. И свои, и нашего поместья, и те, что жрицы-отшельницы готовят.

Гус говорил, что в Градоше кто-то попытался открыть подобную нашей школу. Выкупили здание, набрали школяров и преподавателей, но после двух лет работы закрылись. Не справились с поставленными целями, да и выпускники оказались столь плохо обучены, что родители смогли их только по своим лавкам и мастерским пристроить. Может, кто-то ещё захочет повторить наш опыт, то лично я этому рада буду. Не все же магически одарённые могут получить домашнее образование или поступить в Академию. Нужны, ох как нужны школы, подобные нашей.

– Ну что у вас случилось, неугомонные? – ворчливо спросил магистр.

Увидел накрытый к чаю стол и поспешил в умывальню – мои лекции о микробах все не по разу слушали.

Уселись вокруг стола, я разлила чай. Как и просила, девочка заварила с мятой – мне кажется, легкое успокоительное сейчас не помешает.

– Сегодня сработала почтовая шкатулка, – объявил Гус.

Мы все с недоумением посмотрели на мэтра. У нас в кабинете стоит три магических почтовых артефакта, и послания в них приходят по нескольку раз в день. Первым догадался Васил. Должно быть, он так и не перестал надеяться получить весточку от брата.

– Из Княжеграда? – непривычно робко спросил юноша.

– Да, – отрывисто ответил Гус. И в голосе его не было радости оттого, что прочитал долгожданное известие от друга.

В комнате повисла тишина. Никто не торопил Ефима сообщать новость. С одной стороны, хотелось бы узнать, что же в письме, а с другой, мы боялись услышать трагические вести. И вновь не выдержал Васил:

– Не томи!

Гус не стал пересказывать написанное, а просто развернул сложенный в несколько раз лист.

– «Пишу без особой надежды, что письмо в этот раз отправится, а если и покинет шкатулку, то попадёт к тем людям, кому оно адресовано. Я, Троф Великодольский, извещаю, что жив, а Княжеград свободен. Осада длилась больше трёх месяцев, и жители города, испытывавшие нужду во всем, уже потеряли всякую надежду, но случилось чудо. Одним днём степняки ушли в портал и не появляются уже почти пять лет. Но ранее обширное и богатое княжество погибло. Рассыпалось на удельные графства и баронства. Сам же Княжеград был объявлен Советом магов вольным городом. Все довольны и счастливы. Кроме меня. Я так и остался заложником Замка. Без меня падут защитные стены, рухнут вековые башни. Всё это с давних времён держится на магии крови. Я, может быть, махнул рукой на родовую честь и сбежал бы, но меня стерегут днём и ночью. Кто-то, наверное, позавидует моей жизни: нет никаких лишений, я сыт, одет, могу гулять в парке. Но я не свободен! Не прошу помощи – да кто и чем мне помочь сможет? Хочу одного: выпросить прощение у замечательной девушки с глазами, так напоминающими цветы, ею посаженные, что растут в парке. Если вдруг это письмо как-то попадёт в твои руки, Анюта, прошу: прости меня».

Глава 15

Первым вновь не выдержал Васечка.

– Что будем делать?!

Цвет его глаз потемнел, и насыщенно-фиолетовые очи попытались заглянуть в душу каждого из присутствующих. Реагировали на вопрос мы по-разному. Гус ответил прямым взглядом и упрямо сжатыми губами, но ничего не сказал. Магистр будто и вовсе ничего заметил, погрузившись в раздумья. Я оказалась самым слабым звеном и решилась на ответ.

– Лично я собираюсь сейчас пойти и помочь Ждане отмыть мальчишек от песка, потом накормить их и уложить спать.

– Но так нельзя! Там же Троф! – юноша подскочил с места и заметался по комнате.

– Васил, я не могу так разговаривать с тобой – у меня в глазах рябит. Если хочешь нормально общаться, то присядь на место, пожалуйста, – попросила я друга и, когда тот опустился на стул, продолжила: – Скажи, ты видел письмо? Можешь со стопроцентной уверенностью сказать, что это рука твоего брата?

Недоумение на лице Васечки подтвердило правильность моих вопросов. Тем временем Гус, развернув лист, подтолкнул его по столу поближе к юноше. Взяв письмо в руки, Васил долго вчитывался в строчки, рассматривал написанное, а потом пожал плечами:

– Я слишком давно видел что-либо, начертанное самолично Трофом. Кажется, похоже, но полностью гарантировать не могу.

Выслушав заключение, я кивнула.

– То есть ты допускаешь, что это письмо мог написать кто-то другой. И, надеюсь, понимаешь зачем.

– Думаешь, нуждаясь в носителе княжьей крови, меня хотят обманом заманить в Замок? – вскинул лохматую голову юноша.

Я только плечами пожала, но вопросы задавать продолжила:

– Ещё хотела бы узнать, в чём ты видишь нашу помощь Тро… твоему брату?

Не хотелось мне Князя прилюдно по имени величать. Прошло время нашей близости. Сейчас он для меня исключительно брат друга.

– Ну… – задумался Васил. – Пока не знаю.

Я внутренне облегчённо выдохнула.

– Именно поэтому не стоит горячку пороть. Надо тщательно разобраться с тем, что происходит, продумать эффективные действия и только после этого приступать к реализации плана, – я обвела взглядом внимательно слушавших меня мужчин, немного смутилась, что влезла раньше всех, и добавила: – По-моему, так. А вы что скажете, Учитель?

Магистр Твей двумя пальцами ухватил уголок листа, всё ещё лежащего перед Василом, и подтянул к себе. Раскрыл над ним ладонь и подержал немного.

– Письмо от Князя, написано искренне и по доброй воле, – вынес вердикт чародей. Потом обратился ко мне: – Ты совершенно права, девочка, что прежде чем принимать какие-то решения, необходимо изучить ситуацию, просчитать варианты и подумать о последствиях. Если мы хотим как-то помочь мальчику, надо начать с главного. В чем причина его несвободы? Как правитель, Троф Совету магов не нужен… Остаётся только его ценность в качестве гаранта сохранности и безопасности Замка. Думаю, что письмо не просто так пропустили…

– Это же магическая почта! Никто не может… – едва не закричал Васил, но, не закончив фразу, посмотрел в хитро прищуренные глаза магистра. – Или могут?

– Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, – невольно процитировала я Гамлета и чуть не прослезилась, вспомнив, что первый вечер моего попаданства тоже был посвящён принцу Датскому.

Все уставились на меня, а я только отмахнулась: «Не обращайте внимания».