Карточный домик для Евы. Часть 1 (СИ) - Соул Диана - Страница 13

– Побыстрее, мирель Нельски, – произнесла она. – Вы опаздываете. Дар вашего отца заждался.

Я покосилась на саркофаг.

Не думала, что церемония прямого наследования проходит вот так, рядом с покойным. Чаще всего использовались камни души.

Впрочем, до самой процедуры сегодня и не дойдет.

– Старший комиссар, – обратился Горски к старухе. – Боюсь у нас некоторые сложности, и ….

Гальдэ хрипло откашлялась, с раздражением глядя на душеприказчика.

– Сколько вас знаю, Горски, у вас никогда не бывает без сложностей. Давайте по регламенту. Мирель Ева, присаживайтесь, Горски, зачитывайте завещание.

Я неохотно прошла к креслам, выбрав дальнее от саркофага, и все еще ежась от холода, замерла в ожидании.

Горски тем временем откашлялся, щелкнул замками принесенного с собой маленького чемоданчика, и извлек оттуда запечатанный сургучом конверт.

– Перед вам завещание безвременно почившего Дарлинга Эстебана Нельски , составленное в моем присутствии и записанное с его слов. Позвольте его зачитать, – душеприказчик надорвал пакет, извлек лист бумаги, откашлялся и принялся зачитывать: – Я, Дарлинг Эстебан Нельски, находясь в трезвом уме и полном здравии….

Дальше шел текст, который я слышала еще вчера. Отец завещал мне либо все, если приму дар, либо ничего, если откажусь. Все просто.

– … Моему душеприказчику, за верную службу, – продолжал Горски, читая эту часть с особой гордостью. – Завещаю право управления “Дикой Картой” с получением восьмидесяти процентов доли прибыли, остальные двадцать моей дочери Еве, в случае принятия дара нейтрализаторства.

Я округлила глаза, ничего себе поворот событий. Так вот, где таился подвох, и почему Горски так активно меня уговаривал.

В случае моего отказа от него уплывал такой куш.

– Завещание зачитано, – произнес старик, передавая бумагу комиссару Гальде. – Теперь слово за мирель Нельски.

И столько надежды прозвучало в его последней фразе.

– Мирель Ева, – еще раз произнес он. – Подумайте еще раз о людях, которые останутся без работы. О детишках без хлеба на ужин… Я обещаю, что помогу вам разобраться во всем.

Он моляще смотрел в мои глаза, будто это могло поменять решение, которое я уже приготовилась озвучить, набирая воздух.

– Постойте! – прервала мой вдох старуха Гальдэ, внимательно вчитываясь в завещание и даже переворачивая его на другую сторону, словно там еще могло что-то найтись. – Это старое завещание. Дата двухлетней давности.

– Что значит старое?! – возмутился душеприказчик. – Это первое и единственное завещание, оставленное покойным.

– А вот и нет, пройдемте за мной, – шаркающей походкой старушка направилась к столу, на котором лежал толстенный талмуд с многочисленными записями. Она ткнула сухим пальцем в одну из последних строчек, явно сделанную не так давно. – Вот, взгляните. За день до смерти, господин Нельски, лично явился в Совет по распределению и составил новое завещание. Так что эта ваша писулька – недействительна.

– Невозможно! – возмутился Горски. – Это фальсификация, я бы знал!

Старший комиссар устало подняла на него взгляд серых, недобро блеснувших за стеклами очков глаз:

– Совет по распределению дара не место для истерик, Горски. Хотите покричать, выйдите на улицу.

– Так, подождите, – вмешалась я. – Если старое завещание недействительно, то где новое? И что в нем?

Внутри затеплилась надежда.

Что если в новом завещание отец все же отдал камень души матери мне, и поэтому прислал письмо с приглашением. Вдруг, я думала об отце хуже, чем оказалось на самом деле?

– Да, – с напором произнес Горски. – Что в новом завещании?

– А я почем знаю? – старуха громко захлопнула талмуд. – Найдете, приносите. Зачитаем. А сейчас, я не имею права передать мирель Еве дар отца. Процедура временно прекращена: либо до нахождения завещания, либо на срок до года, после чего мирель Ева Нельски получит право распоряжения даром отца на общих основаниях.

– А дар матери? – с надеждой спросила я. – Если завещание не найдется, то через год я смогу выбрать?

Теперь уже меня старуха сверлила суровым взглядом, так будто я отнимаю ее бесценное время, а под дверями стоят толпы страждущих.

– Юридически, да, – ответила она. – А фактически, камень с даром вашей матери хранился у вашего отца. И мы в Совете понятия не имеем где он. Так что, если найдете, и не будет юридических препятствий, то вы будете вольны распоряжаться наследством как угодно.

Моя душа возликовала. Появился вполне осязаемый шанс получить дар матери, законно. Дело за малым: найти камень, и молиться что завещание не всплывет в течении года.

– А дом? Банковские счета? Деньги? – не унимался Горски, его явно интересовала материальная сторона вопроса.

– Горски, мы же практикующий душеприказчик, зачем вы задаете мне, комиссару Совета столь идиотский вопрос? – старуха отошла от стола. – Комитет занимается только распределением дара, а все материальное, не нашего ума дело. Но если мне не изменяет память…

Старушка опять перевела взгляд на меня.

– Так как других наследников нет, то дочь назначается временной управляющей. А значит, пока не найдется завещание – Ева Нельски, могу вас поздравить, возможно вы сейчас одна из самых богатых девушек во всем Кардиффе.

***

Глава 8

Одна минута моей жизни – и все вновь с ног на голову.

Свежий ветерок трепал мои волосы, пока я стояла на улице возле входа в Совет по распределению, держа в руках бумагу с постановлением о переходе материального наследства в мое непосредственное распоряжение на год. При этом я бездумно смотрела себе под ноги, разглядывая дешевые туфли.

Надо бы сменить…все же встречать любят по одежке.

– Ева! – пытался дозваться до меня Горски. – Мирель Ева, не делайте вид, что вы не слышите меня.

Я подняла на него задумчивый взгляд.

– А вам есть что мне сказать? – спросила, размышляя о том, что делать дальше.

Кажется пора многое поменять в этом затянувшемся спектакле про фермерскую девочку.

– Разумеется, – его улыбка растянулась от уха до уха. – Возможно я был слишком резок в нашем общении, но раз теперь в силу вступили новые обстоятельства, вам будет необходима мои помощь и услуги.