Ловушка для демона - Джордан Роберт - Страница 13

– Он действительно обещал нам много золота, – сказал медленно Ордо.

– Достаточно... чтобы перевезти листья канды? – спросил киммериец. – Или красный лотос? Ты видел изрядное количество безумцев, которые предпочитают свои трубки с дымящимся лотосом вину, женщинам и даже еде. Сколько золота нужно, чтобы перевезти такое?

Тяжело дыша, Ордо почесал свою бороду и скорчил гримасу.

– Ну ладно. Открой эти сундуки, Патил. Мне наплевать, что в них находится, если только это не листья канды или красный лотос.

– Я не могу этого сделать! – воскликнул вендиец. Пот градом покатился по его лицу. – Мой повелитель будет разгневан. Я требую, чтобы...

– Твой повелитель? – оборвал его резко Хасан. – У купцов не бывает повелителей, вендиец! Или ты не тот, за кого себя выдаешь?

Лицо Конана стало жестким.

– Откройте ящики.

Глаза Патила забегали, как у затравленного зверя. Внезапно он метнулся к двери. Конан прыгнул к нему, успев схватить его за широкий плащ, и смуглый вендиец извернулся назад, ударив киммерийца кулаком в лицо. Крошечный блеск железа предупредил Конана, и он отскочил назад, чтобы избежать удара. Лезвие ножа, сделанное в виде листа, слегка задело щеку Конана, чуть пониже левого глаза. Нога Конана с силой ударила по груди негодяя, тот пошатнулся и опрокинулся на грязный пол. На мгновение он освободился от железной хватки Конана. Патил вскочил на ноги и бросился к двери и, открыв ее, побежал со всех ног прочь. Он наткнулся сразу же на трех людей, которые поддерживали друг друга, пока шли, или, вернее сказать, спотыкались. Все четверо рухнули кучей на пол. Придя в себя, Конан вздернул за шиворот пошатывающихся пьяниц из кучи людей на полу, отпихнув их в сторону, увидев, что они были из отряда Ордо. Вендиец был в самом низу и лежал без движения. Его большой тюрбан был скособочен, а потом вообще свалился с головы, когда киммериец перевернул торговца на спину. Все случилось так, как и опасался Конан. Темные глаза Патила остекленело уставились на киммерийца, перекошенные от боли, а зубы оскалились в застывшей усмешке. Кулак несостоявшегося убийцы был прижат к сердцу. У Конана не было ни малейшего сомнения, что нож с пружинистым лезвием был достаточно длинным, чтобы дойти до сердца. Конан коснулся рукой своей щеки. Пальцы испачкала кровь, но порез был не больше, чем царапиной. Это было просто везение, подумал Конан, что этот человек не ткнул его сразу же кинжалом. Конан никогда бы не заметил маленького кинжала, пока клинок не вонзился бы в его собственное сердце.

– Это не та развязка, на которую ты рассчитывал, а? – сказал он зло мертвецу. – Но я все же хотел бы, чтобы ты был в живых, чтобы кое-что у тебя спросить.

Подошел Ордо, чтобы схватить вендийца за его длинный, широкий халат и оттащить в сторону.

– Давай, киммериец, уберем это подальше от глаз тех, кто ходит вверх и вниз по лестнице. Нет никакого смысла усложнять вещи, особенно мне не понравилось бы, чтобы кто-нибудь подумал, что я убил этого дурня из-за его товара. Такие вещи могут разрушить все мое ремесло и доверие.

Они вдвоем стащили тело в подвал и захлопнули окованную железом дверь. Трое контрабандистов, которые случайно остановили бегство вендийца, лежали у стены, и двое из них уставились туманным взором на труп, когда его сбросили к их ногам.

– Он еще п-пьянее, чем мы, – пробормотал иранистанец, на голове которого была грязная, засаленная повязка.

– Он не пьян, – ответил другой, сидевший у стены рядом с ним. Это был немедиец, который был бы очень недурен собой, если бы ему не отрезали нос за какую-то кражу в прошлом. – Он мертвый.

Третий человек храпел, не обращая внимания на окружающих, и его храп напоминал рвущееся полотно паруса.

– Эй вы оба, заткнитесь! – зарычал Ордо.

Конан снова коснулся своей щеки. Кровь уже стала подсыхать. Конана больше интересовал сундучок, который минуту назад он уронил на пол. Конан сел на корточки и склонился над сундучком, внимательно осмотрев свинцовые печати-пломбы. Птица, выдавленная на печатке из серого металла, была совершенно незнакома. Вероятно, работа вендийцев. И печать, похоже, была выдавлена не там, где надо. Наверное, она была просто средством для того, чтобы ящики плотно закрывались, или же служила знаком, который говорил владельцу, что ящики кто-то вскрывал. Конану уже доводилось видеть, как в подобные печати прятали скрытые пружины, приводящие в действие покрытые ядом иглы, которые поражали тех, кто не знал, как правильно открыть сундук с тайным содержимым. Обычно такие сундуки не попадались в вещах и товарах, перевозимых контрабандистами, но с другой стороны, эти ящики явно не были обычной «рыбой».

– Я рискну, – пробормотал Конан. Его сердце стучало, как удары кузнечного молота, когда он просунул лезвие кинжала под одну из печатей.

– Подожди, дурень, – начал было Ордо, но Конан уже разрезал быстрым движением мягкий свинец.

– В один прекрасный день твоя удача изменит тебе, – выдохнул одноглазый.

Не ответив ему, Конан быстро сломал остальные печати. Он приподнял кинжалом крышку первого ящика. Оба контрабандиста недоуменно уставились на содержимое сундучка. Он до самого верха был заполнен маленькими сухими листьями.

– Пряности? – с сомнением в голосе спросил Ордо.

Конан осторожно поворошил листья кончиком кинжала и взял горсть листьев в ладонь. Они легко крошились и ломались в руке, но от них не исходило никакого аромата.

– Человек не пытается убить другого, чтобы утаить пряности, – сказал Конан. – Посмотрим, что находится в остальных ящиках.

Он наполовину поднялся с колен, покачнулся и снова осел на пол. Сердце все так же тяжело стучало в его груди. Конан снова коснулся пореза на лице – он чувствовал, как будто кусок дубленой кожи лежал между его пальцами и щекой.

– Этот кинжал... – язык еле ворочался, произнося слова. – Что-то на нем было...

Кровь отлила от лица Ордо.

– Яд, – выдохнул он. – Не сдавайся, киммериец! Ты должен бороться с действием яда! Если твои глаза закроются, ты уже никогда не сможешь их снова открыть!

Конан снова попытался подняться, чтобы посмотреть на другие ящики, и опять чуть не упал. Ордо подхватил его за плечи и помог сесть на пол, облокотившись на стену.

– Сундуки, – сказал Конан. – Если я умираю, то я хочу знать, за что.

– Пусть Митра проклянет эти дьявольские сундуки, на что они нам? – рявкнул Ордо. – И ты не умираешь! Во всяком случае, ты не умрешь, если сюда придет Гурран.

– Я побегу за ним, – сказал Хасан, но замер под пронзительно-гневным взором Ордо.

– И как ты, интересно, это сделаешь, если никогда прежде не видел этого человека? Пританис! – Ордо быстро пошел по подвалу и рукой, которая по размерам могла сравняться с хорошим молотом, вздернул на ноги немедийца. Другая его рука хлестнула несколько раз немедийца по лицу. – Приди в себя, Пританис! Ты слышишь меня? Ты слышишь меня, чтоб тебя забрал Эрлик, или я разобью твою дурацкую башку!

– Я слышу, – простонал немедиец. – Во имя всех богов, не бей меня по голове. Она и так разламывается на части от боли.

– Тогда слушай меня внимательно, если не хочешь, чтобы башка окончательно треснула, – зарычал Ордо, но перестал хлестать Пританиса по щекам. – Иди к Гуррану и приведи его сюда. Скажи ему, что это яд, и скажи ему, что он получит сотню золотых монет, если доберется сюда вовремя. Ты понял, что я сказал тебе, вшивое порождение верблюда?

– Я понял, – сказал немедиец неуверенно и пошатываясь пошел к двери, чуть не упав от встряски, которую ему дал Ордо.

– Тогда беги, будь ты проклят! Если ты не сделаешь все, как надо, я распорю тебе брюхо и повешу тебя на твоих же собственных кишках! А ты куда побежал? – добавил одноглазый, когда Хасан попытался было пойти вслед за Пританисом.

– За ним, – ответил Хасан. – Он так пьян, что без хорошего глотка вина не сможет запомнить, что должен делать, и ему нужен кто-то, кто поможет добрести до цели.

– Он запомнит, – проворчал Ордо, – потому что знает: я сделаю так, как ему обещал. Вплоть до последнего слова. Если ты хочешь сделать что-то, то набрось-ка плащ на тело Патила, так что нам не надо будет смотреть на него.