Полет в никуда - Лагин Лазарь Иосифович - Страница 1

Annotation

Из журнала «Искатель» №1 1963 год.

Лазарь Лагин

1

2

3

4

Лазарь Лагин

Полет в никуда

Усиленно работаю над новым романом для взрослых и над повестью для детей. Роман, вероятнее всего, будет называться «Голубой человек», повесть — «Заколдованный класс». Если ничего непредвиденного не произойдет, закончу обе эти книги в ближайшее время. И тогда получится, что книги для детей я пишу раз в двадцать пять лет: «Старик Хоттабыч» написан мной и впервые опубликован в 1938 году.

Одновременно исподволь подготавливаю к переизданию мой роман «Атавия Проксима». Очень много правлю и вычеркиваю, очень мало вписываю нового. «Полет в никуда» — единственный новый эпизод этого романа.

Атавия — крупнейшая страна капиталистического мира. Военно-монополистическая камарилья Атавии пытается спровоцировать третью мировую войну путем массированного ядерного залпа по собственным союзникам. Результат получился совершенно неожиданный…

В публикуемом эпизоде описываются злоключения самолета, который должен был доставить атавийского генерала, главнокомандующего Европейской армией Плэгуэя в его штаб, в Париж.

Рисунки В. КОВЕНАЦКОГО

1

Как и было предусмотрено планом генерала Бэрдля, самолет Плэгуэя оторвался от взлетной площадки точно в 21.00.

Спустя минуту после взлета аэродром погрузился в полную темноту. Аэродромы и зенитные установки Атавии уже четвертые сутки тщательно затемнялись.

Дежурный но аэродрому, довольный тем, что никаких неполадок при проводах такого незаурядного пассажира не произошло, зябко потер руки, зевнул, равнодушно, больше по привычке, нежели из любопытства, глянул вверх и, умиротворенный, ушел в свое помещение. Где-то над ним, сыто урча моторами, быстро набирал высоту самолет «питон-18», плоский, огромный, разлапистый, бесхвостый, похожий в одно и то же время и на камбалу, и на бумеранг, и на летучую мышь. Из тупого угла, образованного обеими плоскостями, торчал наружу только острый и коротенький хвостик фюзеляжа, походивший на заостренный конец сигары. Над этим хвостиком возвышалась каплевидная башня с двумя скоростными пушками, охранявшими с тыла покой и сохранность особы главнокомандующего Европейской армией, который в самом спешном порядке следовал навстречу славе, бессмертию и окончательному покорению мира.

Самолет не находился еще в воздухе и полных трех минут, как Плэгуэю было доложено о непредвиденном усложнении обстановки: со всей аэронавигационной радиоаппаратурой творилось нечто несусветное, попытки связаться с землей ни к чему не приводили. Все указывало на магнитную бурю. В наушниках стоял сплошной треск, гул, рокот, визг; все это пронизывали то тоненькие, очень высокие, то баритоновые и даже басовые завывания. Шум никак не мог быть вызван случайной порчей радиоприемника, потому что и экраны радиолокатора тоже были сплошь засвечены, по ним скакали какие-то нелепые пятна, полосы, на мгновение экраны вдруг становились совершенно белыми, и вся свистопляска начиналась снова. Если бы можно было в точной научной терминологии широко пользоваться поэтическими сравнениями, тогда то, что творилось в эфире, было бы куда правильней назвать не магнитной бурей, а магнитным штормом, тайфуном, ураганом.

Так как подобные магнитные возмущения в эфире продолжаются обычно от двух-трех часов до двух-трех суток, штурман предложил, пока они еще находятся вблизи аэродрома отправления, немедленно возвращаться. Подать сигнал ракетами, потребовать приготовить посадочную площадку и сесть. Учитывая драгоценность особы генерала Плэгуэя, штурман считал слишком рискованным пускаться при такой густой и низкой облачности в трансатлантический перелет без современных радиоприборов. На такой же точке зрения стоял и командир самолета подполковник Вейланд Аверелл Линч.

Плэгуэй сразу догадался об истинной причине того, что заварилось в эфире, хотя за ревом моторов никак не мог расслышать отдаленного грохота сплошного взрыва, три минуты назад одновременно опоясавшего всю Атавию.

Конечно, благоразумней всего не пускаться в путь без действующей радиоаппаратуры. Но, во-первых, следовало во что бы то ни стало торопиться в Европу, где с минуты на минуту должны были разыграться первые и решающие этапы третьей мировой войны. А во-вторых, и с этим вынуждены были согласиться и штурман и подполковник Линч, самолеты летали и до изобретения радиолокации и вообще радиосвязи.

— Летали ли люди до изобретения радиолокации? — язвительно осведомился генерал.

Все члены экипажа «питона-18» находились на своих боевых постах. В длинной кабине без окон, кроме Плэгуэя и его чемоданов, прикорнули в разных ее уголках пять офицеров, составляющих свиту генерала. Они собирались вздремнуть, но увидели, что генерал с кем-то ведет беседу, то и дело поправляя давивший его толстую шею ларингофон. Содержания беседы им не дано было знать, потому что ни у кого из них, кроме старшего адъютанта, вообще не имелось шлемофонов, а невооруженным ухом ничего нельзя было расслышать в кабине из-за грохота моторов, толкавших всю эту огромную дюралевую махину через океан, через тысячи километров, на восток, во Францию.

— Летали, господин генерал, — услышал Плэгуэй голос подполковника Линча.

— Вы ничего не слыхали насчет такого прибора, как гирокомпас?

— Слыхал, господин генерал. У нас на борту имеется гирокомпас.

— И вы умеете им пользоваться?

— Я хотел только сказать, господин генерал, что в условиях…

— Надеюсь, штурман тоже умеет пользоваться гирокомпасом? — перебил его Плэгуэй.

— Майор Швайншмерц — один из лучших штурманов нашей авиации!

— Ну, вот и отлично. И не мешайте мне спать. Мне завтра предстоит уйма работы.

— Желаю вам спокойной ночи, господин генерал.

— Вот это разговор, достойный атавийского пилота!

— Билл! — подполковник нажал кнопку переговорного устройства, соединяющую его со штурманской рубкой. — Билл, генерал спросил меня, умеешь ли ты пользоваться гирокомпасом.

— А ну его! — рассердился Швайншмерц. — В конце концов почему я должен больше него беспокоиться о его же безопасности!

— Вот это разговор, достойный атавийского штурмана! — похвалил его Линч. — Набираю высоту, Билл, вхожу в сплошную облачность.

— Валяй, — отвечал ему из своей рубки майор Швайншмерц. — Курс прямо на ост, и нужно приложить неслыханные усилия, чтобы сбиться с такого курса.

— Спасибо за доверие, сынок!

Они были с майором однолетки, вместе летали на бомбежки в Корее, вместе кутили в Токио и Париже, вместе любовались своими фотографиями во многих и многих газетах и журналах, потому что они были чрезвычайно прославленные асы. Впрочем, это и так понятно: первому встречному никогда не доверили бы такой ответственный рейс.

На всякий случай Линч проверил правильность показаний гирокомпаса по звездам. В других условиях это было бы таким же ненужным времяпрепровождением, как проверять таблицу умножения. Но рейс начался нелепо, и подполковник Линч решил потратить несколько лишних минут на не менее нелепое дело.

Пришлось пробиваться сквозь почти шестикилометровую толщу туч, чтобы выбраться в чистое небо. Луна еще не взошла. Гирокомпас, как и следовало ожидать, в точности совпадал с привычными звездными ориентирами. Слева по борту, на траверсе, чуть ниже полпути к зениту, точно там, где ей полагалось, то есть на 42-м градусе, блистала Полярная звезда.