Поцелуй льда и снега - Лионера Азука - Страница 15

Теперь он должен вернуться к своему королю и сообщить, что запланированной свадьбы не будет.

И это моя вина. Если бы я не умоляла Леандра взять меня с собой, все было бы по-другому, я в этом уверена.

– Что… ты скажешь своему королю? – тихо спрашиваю я.

Леандр проводит рукой по влажным волосам, еще больше растрепав их.

– Если бы я знал… хотя он никогда не встречался с ней, Эсмонд был влюблен в принцессу Фриски. Понятия не имею, как сообщить ему о ее похищении так, чтобы он немедленно не бросился в Земное королевство в попытке спасти ее. – Взгляд Леандра устремлен на меня. – Что с тобой? Ты кажешься такой спокойной. Ты не беспокоишься о своей госпоже?

Я заставляю себя пожать плечами.

– Нас разлучили во время нападения, но я знаю, что она может позаботиться о себе. Даже если она провела всю жизнь в замке, она не так беспомощна, как я. Не удивлюсь, если земельцы уже сами ее освободили.

– Ты думаешь, она может быть на свободе?

– Вероятно. Может, она предложила им сделку. В конце концов, она принцесса. Ее родители богаты. Что-то же есть такое, чего Земное королевство хочет больше, чем королевскую дочь, которая усложнит им жизнь.

Леандр мотает головой из стороны в сторону.

– Она… может предложить обмен?

– Я так думаю. По крайней мере, я бы так сделала. Понимала бы, что для моих тюремщиков выгоднее снабдить своих солдат лучшим и обеспечить их современным оружием, вместо того чтобы позволить девушке из народа, с которым они не воюют, мыть полы. Фриска известна своей тонкой сталью и острым оружием. Так земельцы наконец-то получили бы преимущество над своим противником. – Я пожимаю плечами. – Вот как я бы поступила.

Рот Леандра открывается, когда он смотрит на меня так, будто впервые видит. С тошнотворным ощущением в области желудка я отвечаю на его взгляд.

– Почему я не подумал об этом? – ворчит он. – И почему тебе приходят в голову такие умные идеи?

Я не позволяю себе принять близко к сердцу его последний комментарий, но все равно каждый раз больно, когда кто-то меня недооценивает. А с Леандром это еще больнее.

– Наверное, наслушалась умных речей, – отвечаю я. – В юности принцесса часто посещала совещания, и я тоже на них присутствовала. Или я просто не думаю о следующем бое, а пытаюсь увидеть картину в целом.

В его глазах мерцают веселые искорки.

– Я должен был бы не согласиться с тобой, но, к сожалению, ты права. Я лишь бездумно следовал за нападавшими и не рассматривал никаких других вариантов. – Он смотрит в сторону, где терялись следы вражеских воинов. – Тем не менее я не хочу бездействовать и ждать. Меня это не устраивает… Что, если принцесса надеется на спасение?

– Ты ничего не сможешь сделать в одиночку, – подмечаю я. – У нас был шанс, когда они все еще находились на этой территории, но в Земном королевстве их след потеряется.

Леандр бросает на меня взгляд, который я не могу истолковать, но от которого в животе возникает странное трепетание и покалывание.

– Что такое? – растерянно спрашиваю я.

– Я сейчас обдумываю, хорошая ли это идея – отвезти тебя в город побольше, где ты сможешь связаться со своей семьей, – бормочет он, не сводя с меня глаз. – Это означало бы, что в будущем мне придется обойтись без твоих умных идей и острословия. Не уверен, что мне это понравится.

Трепет усиливается, пока не достигает моего сердца, которое бьется слишком быстро.

– Кто знает? Возможно, я тоже воспользуюсь этими злополучными обстоятельствами, чтобы начать все сначала.

Леандр хмурится.

– Что ты имеешь в виду?

Я заправляю рубашку обратно за пояс брюк, игнорируя, что одежда прилипает к моей коже. Мне не нравится это чувство, хотя, к счастью, я не ощущаю холода. Сев и прислонившись спиной к стволу дерева, я подтягиваю ноги ближе и обхватываю колени руками.

– Ты всегда хотел стать рыцарем короля? – спрашиваю я, не глядя на него.

Леандр колеблется, но затем подходит и садится на некотором расстоянии от меня. Тем не менее мне кажется, что я чувствую его тепло.

– Нет, – признается он наконец. Он наклоняет голову и кладет ее на согнутые колени, глядя на меня. – Моя семья владела небольшим поместьем с несколькими акрами земли. Ничего особенного, но мне и моим сестрам этого хватало. Когда-то, когда я еще был совсем маленьким, отцу взбрело в голову разводить лошадей. Не обычных лошадей, а огромных боевых коней, вроде тех, на которых ездят земельцы.

Я уставилась на его губы и без труда представила этого рыцаря мальчиком, следующим за отцом в конюшне. Леандр наверняка был симпатичным пареньком, за которым бегали девочки.

– В раннем возрасте я заметил, что у меня есть талант в обращении с лошадьми, – продолжает он. – Я мог сказать, когда они плохо себя чувствовали или когда начинали болеть. Я видел, на что они способны. Вскоре отец стал спрашивать мое мнение, прежде чем купить новую лошадь. – Он ухмыляется. – Я уже не могу сосчитать, сколько раз мама ругалась со мной из-за того, что я снова спал в конюшнях, а не в своей постели.

Я тоже улыбаюсь, не в силах ничего поделать. Перед моим взором предстает Леандр, спящий в сене. Но он не мальчик, а мужчина, которым является сегодня. Мои щеки горят как огонь, и я молюсь, чтобы он не заметил этого при слабом свете.

– Отец хотел разводить только боевых коней. Но я был против.

– Почему? – спрашиваю я.

– Потому что эта война когда-нибудь закончится. И тогда этим гордым, полным сил созданиям придется провести всю жизнь под плугом, ведь они слишком высокие и требовательные, чтобы возить женщин и юнцов, которые никогда не видели войны. – Он хмурится. – По крайней мере, так я думал раньше.

Напряженность его взгляда вызывает у меня приятную дрожь.

– Никто не смеет приближаться к Элоре, – бормочет он. – Даже мальчики на конюшне отказываются заботиться о ней, потому что она лягается и кусается, как только к ней приближается кто-то, кого она не знает. Есть всего несколько парней, которым она доверяет. Фульк, например. Он… ну кто-то вроде моего оруженосца. У тебя большой опыт общения с лошадьми?

Я качаю головой.

– У меня был только Акандо. После того, как его забрали у меня, я больше никогда не ездила верхом. Пока мы не отправились в Огненные земли, потому что я не выдержала бы всю дорогу сидеть запертой в карете. От качки меня тошнит. Почему Элоре трудно с чужими? У нее был плохой опыт?

Мое сердце замирает при виде его озорной усмешки.

– Совсем наоборот! Элора была первым жеребенком, появившимся на свет на нашем дворе. К сожалению, при этом умерла ее мать. Поэтому я выкормил ее из бутылочки.

– Ты?

– Конечно! Я проводил с ней дни и ночи, согревая ее и делая все возможное, чтобы она тоже не умерла.

Как будто зная, что сейчас мы говорим о ней, Элора подходит к нам и прижимается к голове Леандра мягкими ноздрями. Он выпрямляется и гладит ее по лбу. Искренняя и любящая улыбка, которую он дарит ей, вызывает покалывание в моем животе.

Женщина, которой когда-то он улыбнется так же, должна быть самой счастливой во вселенной. Возможно, в его жизни уже есть девушка, которой он так ласково улыбается. Я практически ничего о нем не знаю, только точно составленные отчеты о его подвигах на войне и то, что он мне рассказал о своем детстве. Хотела бы я знать о нем больше. Что ему нравится, а что нет. Какие у него мечты. И есть ли рядом с ним женщина.

Когда Элора устает от ласк, она рысью возвращается к тому месту, где паслась до этого.

– Сначала другие оруженосцы смеялись надо мной, когда я с Элорой пришел ко двору старого короля, чтобы стать рыцарем, – говорит он, не спуская глаз со своей кобылы. – У всех них были закаленные в сражениях боевые кони. А я пришел со сравнительно маленькой Элорой. Но они быстро поняли, что размер не всегда имеет значение.

– Что ты сделал, чтобы убедить остальных?

Он пожимает плечами и смотрит на меня.

– Мне не пришлось многого делать. Мы с Элорой с юных лет были хорошо слаженной командой. Даже тогда она слепо доверяла мне. Некоторые боевые кони были плохо обучены, я это заметил сразу. Они боялись громких звуков и резких движений.