Джек и Джилл - Олкотт Луиза Мэй - Страница 34

— Нет-нет, я не могу туда вернуться, — запаниковал Джо. — Иначе мистер Билл убьет меня. Ведь стрелку-то перевел я. Потому-то они и погибли.

— Тогда иди домой и держи рот на замке, а я подежурю у двери, чтобы никто из глупых мальчишек не потревожил миледи, пока все не выяснится наверняка.

Миссис Мино не носила никаких титулов, но миссис Пэк часто именовала свою замечательную соседку «миледи», [52] тем самым подчеркивая благородство ее натуры и безупречность манер, очень напоминавшие ей представителей одного достойнейшего аристократического семейства, у которых она работала у себя на родине в Англии.

Джо унесся прочь с такой скоростью, словно за ним гнались полицейские, а несколькими минутами позже миссис Пэк увидела медленно бредущих к дому Фрэнка и Гаса. Вид у обоих был крайне угрюмым. Лицо и руки почернели от грязи.

— Слава богу! С ними все в порядке! — облегченно выдохнула она, отворяя дверь и столь же решительно втаскивая юного хозяина дома в укромный закуток передней, как недавно проделала это с Джо. — Прошу прощения, — тихо сказала миссис Пэк, — но гостиная полна гостей, а этот безмозглый Джо примчался и стал орать про что-то совершенно безумное, чем страшно напугал меня. Что с вами стряслось, мистер Фрэнк? — с беспокойством осведомилась она.

Мальчик быстро поведал ей о своем приключении. Тревога наконец оставила миссис Пэк. Ребята отделались испугом, а все прочее, решила она, поправимо. На этом Фрэнк был отпущен умываться и готовиться к разговору с мамой.

Следующие четверть часа выдались для бедняги очень тяжелыми. В серьезных проступках всегда нелегко признаваться, к тому же Фрэнк так редко их совершал, что у него почти не было опыта. Тем не менее он был честен и мужествен, а при виде целого и невредимого сына миссис Мино захлестнула такая волна радости, что ей оказалось довольно трудно проявить достаточную суровость. Добрую леди хватило лишь на одно, а именно на категорический запрет каких-либо контактов Фрэнка с замечательным паровозом № 11.

— Мама, а как ты думаешь, что меня теперь ждет? — У Фрэнка не выходила из головы угроза тюремного заключения.

— Не знаю, дорогой, но сразу же после чая наведаюсь к мистеру Бартону, и он скажет, как мы с тобой должны поступить. В любом случае Гас не должен пострадать по твоей вине.

— Ну с ним-то, надеюсь, все обойдется. А вот Джо часть вины на себя взять обязан. Ведь не открой он мне эту проклятую стрелку, ничего бы вообще не произошло, — убежденно проговорил Фрэнк. — Я просто не смог удержаться, когда увидел, что путь свободен. — И, вспомнив, какой восторг испытал в то мгновение, он снова, несмотря ни на что, просиял.

К ним, запыхавшись, влетел Джек. На улице до него дошли слухи о происшествии, но он отказывался в них верить. Получив же дома подтверждение тому, что молва была права, он сперва посмотрел на старшего брата взглядом, исполненным восхищения, а затем, громко захлопав в ладоши, вдруг воскликнул:

— Да, он дал мне сто очков форы! Вот так сюрприз! Наш образцовый парень нынче сам влип в историю! Пусть больше не учит меня жить!

Слова его вызвали у присутствующих приступ нервного смеха, но Джек не стал добивать виновника происшествия новыми шуточками, а, наоборот, принялся от души ободрять его.

Джилл эта история показалась настолько забавной, что едва миссис Мино и Фрэнк отправились консультироваться с мистером Бартоном — юристом семьи Мино, как они с Джеком стали импровизировать на тему сегодняшнего события и в итоге разыграли в лицах целый спектакль с судебным процессом, «несчастным обвиняемым» и приговором, в результате которого подсудимый был приговорен не только к десяти годам тюремного заключения, но и к выплате такого огромного штрафа, что семья его неизбежно должна была бы пойти по миру и начать просить подаяние, не спаси ее солидные гонорары, которые Джилл заработала за свои рукоделия, и крупный денежный приз, полученный Джеком за образцовую ходьбу на сросшейся после перелома ноге. Вышло очень смешно. Даже самый строгий судья, окажись он зрителем, не смог бы сдержаться от хохота.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Под впечатлением от собственной импровизации два наших актера ожидали, что события и на самом деле непременно примут столь же драматический оборот, и поэтому их ожидало сильнейшее разочарование, когда, возвратившись домой, Фрэнк сообщил, что приговор ограничился всего лишь штрафом, хоть и солидным, но не грозящим миссис Мино разорением. Свою роль тут сыграла хорошая репутация Фрэнка и Гаса, а также и их семей, которые пользовались в городке большим уважением. Как обстояли дела у Джо, пока оставалось неясно, но Фрэнк сильно подозревал, что хорошей порки ему уж точно не избежать.

История эта, конечно же, впечатлила и взбудоражила всю молодежь Хармони-Виллидж. Фрэнк напрасно боялся за свою репутацию. Его появление на следующий день в школе вызвало настоящую бурю эмоций, и наш начинающий машинист стяжал не один венок славы, так что, не будь он натурой здравомыслящей, наверняка бы зазнался. Завидев его, девушки начинали взволнованно перешептываться, а мальчики, от малышни до самых старших, указывали на него и с придыханием говорили:

— Вот идет тот потрясающий парень, который угнал паровоз!

Впрочем, суровая отповедь, которую Фрэнку пришлось выслушать от судьи Кэмбла, и осуждение со стороны взрослых не позволили ему расценить свой поступок как нечто достойное. К тому же очень скоро он смог на личном опыте убедиться, сколь эфемерна слава. Те же самые юноши и девушки, которые совсем недавно превозносили его чуть ли не до небес, теперь принялись его дразнить. То и дело ему с усмешкой намекали на № 11: то, проходя мимо, громко свистели в ухо, изображая предупредительные сигналы, то вкрадчиво осведомлялись, верно ли идут у него часы, то изрисовывали классные доски изображениями паровозов. Мальчики донимали Фрэнка больше, чем девочки, те ограничивались в основном издевательскими улыбочками и хихиканьем, но следующие две недели стали для него самыми неприятными в жизни.

Фрэнк старался не реагировать на шутки в свой адрес, но однажды все же не выдержал. Виной этому стала Молли Лу, обожавшая дразнить старших мальчиков. Как-то, подойдя к дому, Фрэнк нашел на крыльце жестяной паровозик малыша Бу и записку: «Несравненному машинисту Мино от искренних почитателей». Кровь бросилась Фрэнку в голову, и он сокрушительным пинком отправил игрушку вместе с запиской в кусты. Оттуда в ответ послышался хохот жестокой Молли и Грифа, который, конечно же, с удовольствием принял участие в ее затее. Гневная реакция Фрэнка лишь распалила их, и на другой день он обнаружил на том же месте еще один покореженный паровозик, а с ним и два вагончика, из окон которых торчали две куклы с оторванными головами. В записке, лежащей рядом, крупными буквами значилось: «№ 11 после столкновения».

Этой художественной композиции больше никто никогда не видел; над Грифом Фрэнк учинил суровую расправу, Молли же, как человек воспитанный, он трогать не стал, но с этого дня неизменно делал вид, будто не замечает ее, даже в тех случаях, когда они сталкивались нос к носу. Помирить их, да и то далеко не с первой попытки, удалось лишь Аннет. К тому же близость двадцать второго числа побудила сплетников переключиться на новые темы для обсуждения, и Фрэнк наконец был оставлен в покое.

Сам он, однако, еще долго не мог позабыть о том, что с ним приключилось. И так как ему было свойственно из всего делать выводы, то отныне, когда его начинали одолевать соблазны, Фрэнк с улыбкой тихо себе говорил:

— Эй, приятель, нажми-ка на тормоза!

А с кем из нас, собственно, не случалось таких вот аварий? Мы следуем по пути жизни, и чем дальше уносимся от исходной точки, тем больше оставляем позади легких, а порой и тяжелых проступков и досадных просчетов. И если мы неспособны сделать из них правильные выводы и извлечь урок из своих ошибок, то нас неизбежно ждет катастрофа. Так давайте же научимся вовремя нажимать на тормоза.