Водный мир (СИ) - Быченин Александр Павлович - Страница 22

А вот со «счастливым» обладателем коммуникатора неувязочка вышла, по крайней мере, по началу. Я ведь в первую очередь намеревался им заняться, но бросил один лишь взгляд, и убедился, что дела там не очень. Серьёзно малый затылком в скалу прилетел. Однозначно сам не очнётся, придётся отхаживать. Потому и позаботился о, кхм, «силовой поддержке», дабы на неё больше не отвлекаться. Даже если и оклемаются, смогут только повалиться на песок да извиваться, как черви. Ах, да, ещё сквернословить — рты я им не заткнул ввиду отсутствия носков. А вот беглого паренька неплохо бы разговорить… если он вообще жив.

Как выяснилось, очень даже. Похоже, буйная шевелюра спасла, плюс мох поспособствовал. В любом случае, пульс прощупывался уверенно. А ещё я, чуть поколебавшись, активировал через «нейр» протокол экстренного доступа к коммуникатору, благо таковую возможность имел благодаря социальному статусу. Понятно, что батюшка не одобрит — возможность секретная, незадокументированная, так что нефиг ей по мелочам светить. Но тут ничего не поделаешь — надо. И ещё в ближайшем будущем не раз понадобится. Взять хоть тот же профессорский планшетник. Или рабочую станцию в «заброшке» — чует сердце, придётся туда ещё вернуться и устроить конкретный шмон. Ну а пока я лишь деактивировал крепление ремешка, легко сдёрнул гаджет с безжизненного запястья и сунул его в карман. Да-да, тот самый, где до него плазмер жил. Некогда грозный, а сейчас напрочь разряженный… хм. А ведь это уже вторая загадка! Первая — исчезновение Евгения Викторовича, если кто вдруг не понял. По логике, теперь ещё третьей не хватает…

— Эй, болезный! — легонько похлопал я аборигена по щеке, предварительно подтащив бесчувственное тело поближе к скале и прислонив спиной к поросшему мхом, а потому довольно мягкому камню. — Ну-ка, приходи в себя! Не заставляй меня применять спецсредства!

Насчёт спецсредств я, конечно, загнул — с собой даже воды нет, чтобы в рожу побрызгать, не говоря уж о чём-то более действенном. Но, если приспичит, можно обратиться к наследию народной медицины Протектората Чжунго и попытаться воздействовать на энергетические меридианы. Точечно, блин. Как там в старой песне? Если в сердце вход заказан, можно в печень постучаться? Ну, или хотя бы уши потереть…

К счастью, не пришлось — абориген среагировал уже на второе похлопывание. Ну, как среагировал? Застонал, помотал головой, да глаза открыл. А открыв, напоролся на мой недобрый прищур и незамедлительно отшатнулся, снова долбанувшись затылком. И знаете, что самое удивительное? От этого его взгляд стал только осмысленнее! Да и голос прорезался:

— Ай, мадре пута!!!

— Не угадал, лишенец! — ухмыльнулся я. И перешёл на пиджин: — Кто такой? Понимаешь меня?

— Понимать… компренде!

— Это хорошо! Как звать? Где взял?.. — Снова споткнувшись на слове «коммуникатор», я извлёк гаджет из кармана и помотал им перед лицом аборигена. — Это вещь Лукиньо! Где он?

Пленник, к моему изумлению, с явной радостью и всё ещё не веря собственному счастью, осмотрел освобождённую конечность и вдруг выдал:

— Грасиас! Спасибо!

— Э-э-э… — опешил я, — ты чего?!

— Грасиас, амиго! Компренде? Понимаешь?

— Что, настолько задолбала? — с невольным сочувствием поинтересовался я.

— У-у-у!!! Не представлять!

— Отчего же, очень даже представляю, — ухмыльнулся я. — Но мы отошли от темы. Где взял хреновину? Как звать? Где Лукиньо?!

— Здесь! Я! Я это есть!

— Чего?! — У меня в буквальном смысле слова глаза полезли на лоб. — Охренел, что ли?! Лукиньо под полтос, он старый, толстый и проспиртованный! Я его фотки видел!

Судя по взгляду аборигена, минимум половину слов из моей пламенной тирады он не понял. Да и я хорош, смешал всё в кучу — и пиджин, и бриттиш, и даже росский. Но общий посыл паренёк уловил. И, судя по кислой роже и страдальческому вздоху, с подобной реакцией он уже сталкивался неоднократно.

— О, мадре миа! — всплеснул он руками и схватился за голову. — Только не опять!.. Мадре пута, когда омбрес успели стать такой… соспечосо?

— Так, ну-ка, заткнулся! — рыкнул я на пленника, для надёжности придавив того рукой к камню. — Сейчас разберёмся!

Ну-ка, где тут у нас онлайн-переводчики? Да, расточительно, но куда деваться? Вот этот вроде норм… и пиджин есть, и испанский, и даже базы мёртвых языков. И должен быть довольно шустрый, разработчик серьёзная и широко известная в узких кругах контора. Готово!

— Так, ещё раз, и внятно: ты кто?

Вопрос я для верности сформулировал на росском, дабы у софтины не возникло никаких сомнений, но «нейр» воспроизвел его на пиджине. Правда, пришлось задействовать динамик коммуникатора, поскольку в самом «нейре» он проектом не предусматривался, но это уже мелочи.

— Да Лукиньо же! — раздражённо рявкнул пленник. — По-человечески говорю! Или ты лучше по-обезьяньи поймёшь?!

— Извини, лучше не могу, базы не позволяют! — отбрехался я, сообразив, в чём дело.

Язык ликейских аборигенов только похож на пиджин, но не идентичен на сто процентов, поэтому алгоритм и не способен составить полностью аутентичную фразу. А вот перевести сказанное парнишкой может с довольно большой точностью, благо словарный запас обширнейший. Но это лишь пока, алгоритм самообучающийся, так что с каждой фразой искажений будет всё меньше и меньше.

— Какие ещё?! — возмутился абориген, явно не поняв значение слова «базы», но я не позволил ему соскочить с темы:

— Тут я задаю вопросы! Говоришь, ты Лукиньо?

— Да! Он самый!

— А как ты объяснишь вот это? — сунул я ему в рожу коммуникатор с фоткой реального Лукиньо.

Причём во всей красе — похмельного и растрёпанного.

— О, пута мадре! Опять… как же надоело! Хочу выпить, — страдальчески выдохнул пленник. И с надеждой уставился на меня: — У тебя нет?

— Извини, пустой, — помотал я головой. — Но в глайдере кое-что найдётся.

— Где?

— В летучей штуке, которая на берегу.

— А! — оживился абориген. И даже предпринял попытку подняться на ноги: — Пошли быстрей!

Правда, нарвался на жёсткий толчок в грудь и снова прилип спиной к скале.

— Охолони-ка! Я по-прежнему жду объяснений!

— Ничего не стану объяснять! — пошёл на принцип пленник. — Пока не выпью — выкуси! Мадре пута!

— Ладно, допустим, предположим, — выдохнул я сквозь зубы, — что ты Лукиньо. Тогда зачем следил за яхтой? И куда дел профессора?

— Слишком много вопросов, белолицый! У меня мысли скачут, как обезьяны по пальмам. Не соображу никак…

— Ладно, шантажист хренов! Пошли к яхте! И чтобы без фокусов!

— Хорошо, хорошо!

— И рубаху скидывай!

— Зачем?!

— Руки вязать буду! Как этим вон, — кивнул я на подельников мнимого Лукиньо.

Те, кстати, уже оклемались, но благоразумно помалкивали, хоть и прислушивались к разговору. Весьма заинтересованно, между прочим.

— А с ними что? — проявил видимость заботы их собрат.

— Тут пусть посидят. Если с тобой договоримся нормально, сам их потом развяжешь. Ну а если нет… — Я с кривой ухмылкой пожал плечами. — Сами виноваты.

— Хорошо, пута мадре! Идём!

На сей раз препятствовать душевному порыву аборигена я не стал, и он довольно резво вскочил на ноги. Мало того, с готовностью выставил перед собой сцепленные в замок руки, но я фишку моментально просёк и заставил грабли скрестить в запястьях, дабы стянуть покрепче. Мнимый Лукиньо досадливо поморщился, но проявил благоразумие, так что обошлось без расслабляющего по печени. Ну а закончив практиковаться в ходзё-дзюцу, я рывком за импровизированные путы переместил пленника вперёд и легонько толкнул в спину:

— Пошёл! И не вздумай кругами ходить, у меня навигатор!

— Ладно! — недовольно отбрехнулся парень, хоть и наверняка не понял последнего слова.

Да и пофиг. Пусть хоть могучим колдунством считает, главное, чтобы дополнительных неприятностей не доставил…

И абориген не подвёл — так и шагал сквозь заросли, подозрительно точно выдерживая направление и ни разу на меня не оглянувшись. Ну а мне только того и надо было, поскольку опыта в конвоировании частично иммобилизованных заключённых у меня до сегодняшнего дня не было вовсе. Мало того, я даже мужественно заставил себя пялиться в спину пленника, вместо того, чтобы на ходу рыться в логах профессорского комма. И вы не представляете, как меня подмывало! Но нет, справился. Наверное, только по этой причине мы и добрались до пляжа без приключений.