Нулевой пациент. Случаи больных, благодаря которым гениальные врачи стали известными - Перино Люк - Страница 16

Помощь Брюсу, к его большому несчастью, предложил Джон Мани. Этот психолог и сексолог завоевал репутацию в области сексуального развития и гендерной идентичности. Он был убежден, что пол представляет собой интеллектуальный конструкт – результат воспитания. Он воспринял буквально слова Симоны де Бовуар: «Женщиной не рождаются – женщиной становятся». По его мнению, было достаточно принудить к переменам; он был ярым сторонником принудительной коррекции пола у интерсексуалов. Нужно было в обязательном порядке привести их в соответствие с бинарной анатомической системой: мужской пол или женский. Без сомнения, психолог обладал немалым влиянием, ибо никто не осмелился указать ему на глубокое противоречие: с одной стороны, он был уверен в большой пластичности сексуальной идентичности, а с другой – в упор не замечал изменчивости анатомического пола. Двойное незнание психики и анатомии.

Итак, горе-ученый посоветовал родителям мальчика удалить ему яички и воспитывать как девочку. Все стало внезапно казаться таким простым! Родители бросились выполнять: в год и десять месяцев удалили яички, поменяли имя сына на Бренду и купили ему «настоящую девчачью» одежду и игрушки. «Настоящие» заплатки на настоящей западне. Как будто лучшим способом скрыть медицинскую ошибку было совершить новую.

Вернемся к Брайану, брату Брюса/Бренды. Он был находкой для Джона Мани, потому что с его помощью тот собирался подтвердить правильность своей теории о гендере, поставив опыт, который ни у кого никогда не будет возможности осуществить. В самом деле, дети развивались в одной утробе, обладали одинаковыми генами и жили в одной и той же семье. Наконец, речь шла о первом случае коррекции пола у мальчика, у которого не было нарушения хромосом и не было сексуальных гормональных нарушений. Прекрасный объект для эксперимента и впоследствии – для сенсационной публикации, которую будут разрывать на части все научные журналы.

И вот наш бедный Брюс/Бренда будет вынужден в течение многих лет терпеть сеансы психотерапии, направленные на то, чтобы перевернуть его сексуальную идентичность, превратив психологически в девочку. Мани прописал подростку эстрогены, чтобы у того выросла грудь. Бренда прославился тем, что своим примером продемонстрировал абсолютный успех операции по коррекции пола.

Когда теория наталкивается на стену реального эксперимента, теоретики могут стать безумцами, лжецами или подлецами – или всеми сразу. Чем больше Бренда ощущал себя мальчиком и исключительно мальчиком, тем упорнее Джон Мани твердил, что его опыт удался. Ряд публикаций о «случае Джона/Джоан», как он их называл, подтверждали успех коррекции пола. Он писал, что поведение Бренды и Брайана соответствовало поведению всех братьев и сестер, где один реагировал как девочка, а другой – как мальчик. Автор этих «научных» публикаций не дал себе труда пояснить, в чем же состояла разница между реакциями девочек и мальчиков, поскольку это считалось очевидным.

С наступлением пубертатного периода грудь Бренды, сформировавшаяся под действием назначенных эстрогенов, стала подтверждающим аргументом. На удивление, наличие женской груди вдруг стало для Джона Мани единственным доказательством сексуальной принадлежности его пациента. Несомненно, его представление о бинарности гендерной системы становилось все более ограниченным. Он был убежден в том, что к коррекции пола можно прибегать по желанию, в том числе при отсутствии интерсексуальности. Даже Симона де Бовуар, должно быть, переворачивалась в гробу.

В 13 лет Бренда пережила фазу депрессии, сопровождавшуюся суицидальными мыслями, и заявила родителям, что покончит с собой, если они снова заставят ее пойти на сеанс к Джону Мани.

Бренда, ненастоящая девочка, все отчетливее чувствовала, как становится мальчиком: ее голос становился грубее, а взгляд падал исключительно на девочек. Мани не обратил внимания на подобные мелочи и предложил сделать кольпопластику. Тринадцатилетний Бренда категорически отказался. Он/она также отказался от приема эстрогенов и самостоятельно назначил себе тестостерон. Родители, которыми до этого момента манипулировали, заставляя подчиняться, наконец решились прекратить психотерапию сына. И тогда Джон Мани счел благоразумным завершить серию публикаций о Джоне/Джоан.

Если говорить тривиально, провал Мани был настолько безоговорочным, что в 15 лет Бренда решил снова стать мальчиком и сменить имя на Дэвид. Что могло произойти дальше с Брюсом/Брендой/Дэвидом, настоящим мальчиком, но лишенным пениса и яичек, плода родительских и биомедицинских ошибок, мозг которого был отравлен годами навязанной психотерапии, а идентичность грубо искорежена врачом, одержимым идеей гендерной бинарности?

Ему дважды делали мастэктомию в возрасте 22 лет, дважды – фаллопластику, и он женился на женщине, у которой уже было трое детей. Но трагические события продолжали безудержно следовать друг за другом. Его брат-близнец Брайан очень тяжело воспринял правду о брате; в результате последовали психические нарушения, отношения с родителями, которых он обвинял во всех несчастьях, сильно испортились, и он расстался с женой.

Новый Дэвид Реймер – он оставил фамилию – решился описать собственную историю нулевого пациента в принудительной коррекции пола. Благодаря его книге этот тип хирургии сдал позиции и больше никогда не навязывался несовершеннолетним. Но написание книги не дало Дэвиду необходимого избавления и не позволило пережить бремя всех ошибок, повлиявших на его личность; самоубийство в возрасте 38 лет стало драмой, которую он привел в соответствие со всеми предыдущими несчастьями своей жизни. Брат-близнец Брайан, состояние которого ухудшилось, покончил с собой двумя годами ранее.

Бедные родители, которым никто не осмелился сказать, что препуциум – это обыкновенный кусочек кожи.

9. Два особенных номера

Многие бактерии, живущие в нашем организме, могут трансформироваться в зависимости от обстоятельств: перейти из статуса спокойных симбиотических клеток, или комменсалов, в разряд свирепых патогенных. Это относится к стафилококкам и стрептококкам, Helicobacter pylori и Escherichia coli, которые также называются колибациллами. Последние ведут себя особенным образом.

Безумная страсть человека к войне – настоящая находка для вирусов и бактерий. В Первую мировую войну от диареи, тифа и гриппа скончалось намного больше солдат, чем от пушек и штыков.

Войны, благодаря которым был сделан рывок в хирургии, способствовали и развитию микробиологии. В 1917 году одного немецкого солдата пощадила эпидемия дизентерии, сразившая при этом всех остальных его собратьев по оружию. Пока больные тифом, паратифом и прочими сальмонеллезами, сменяя друг друга, заполняли госпитали, где зараза распространялась с удвоенной скоростью, солдат оставался здоров.

Доктор Альфред Ниссль, главврач военного госпиталя близ Фрибурга, в течение некоторого времени проявлял интерес к одному странному явлению. Он пришел к выводу, что некоторые бактерии препятствуют развитию других. Более чем за десять лет до того, как Александр Флемминг обнаружил, что гриб под названием Penicillium препятствует развитию стафилококков, Ниссль уже установил, что некоторые колибациллы не допускают развития сальмонелл. Опросив солдата, он выяснил, что тот до сих пор счастливо избегал ужасных последствий диареи, которая не раз свирепствовала в тех краях. Кроме того, его чудом обошла стороной страшная эпидемия шигеллеза (дизентерии), когда он воевал на Балканах.

И тогда Ниссль предположил, что солдат является носителем какой-то защитной бактерии. Он изучил в лаборатории его кал и обнаружил колибациллу, отличную от тех, что естественным образом населяют наш кишечник. Семейство колибацилл обширно, неспокойно и неоднородно. Тогда Ниссль изолировал бактерию, которая, по-видимому, была безобидной. Он не знал, что она станет предметом интенсивных исследований, продолжающихся по сей день, и будет носить его имя и номер, который соответствует году открытия: Escherichia coli Nissle 1917 (EcN1917), или сокращенно EcN.