Семья волшебников. Том 1 (СИ) - Рудазов Александр - Страница 63

Три дня в террариуме царили тишь да гладь. Астрид даже снова начала давать астридианцам крошки, чтобы те пережили тяжелые времена.

Она надеялась, что они построят ей новый храм — без него стало как-то грустненько…

Но храм они не строили. Вместо этого они взялись за старое. В отдалении появилась еще одна столица, и не внизу, а на потолке. Астридианцы как-то очень быстро стали развиваться. Они строили с невероятной скоростью, с каждым днем их становилось все больше…

А затем, в одно прекрасное утро…

— Да что ж вы себя не бережете-то?! — отчаянно завизжала не успевшая даже умыться Астрид.

— Они что, травят друг друга ртутью?.. — восхитилась Лахджа. — А, смотри, они открыли электричество!.. и пустили ток через город… убили всех. Заливай.

Астрид с пыхтением опрокинула в люк ведро воды. Отец смотрел на это со смешанными чувствами и пытался решить, считается ли преступлением геноцид, если это геноцид хомунциев.

— А-а-а… тля… является… они разумны же… — простонал он. — Я магиоз!..

— Сначала отравят ртутью друг друга — а потом своих богов, — строго сказала Лахджа. — Не мешай.

Одного ведра, конечно, не хватило. Террариум занимал две трети комнаты, так что вода просто расплескалась по дну. Папа участвовать в гиацинте отказался наотрез, а у мамы живот был уже такой огромный, что она быстро уставала и тяжести поднимать не хотела. Так что Астрид таскала ведра сама и грустно хлюпала носом, время от времени разражаясь плачем. Ей было жалко астридианцев, но ничего не поделаешь, они напридумали слишком много всякого для убийства друг друга.

Лучше она убьет их сама.

Вода поднималась очень медленно, потому что террариум был громадным, а Астрид — маленькой. До самого вечера она топила своих питомцев и ревела, ревела и топила.

Но она убила не всех. Вода заполнила все уровни террариума, кроме самого верхнего. Именно там располагался последний город астридианцев, самый отдаленный и астридобоязненный. Особенно после того, что началось.

Там разумные хомунции выжили. Их ужасно фрустрировало случившееся, а потом они еще несколько дней жили над океаном, страдая от невероятной влажности и нехватки пищи. К тому времени, как Астрид смилостивилась и спустила воду, от ее народа осталась жалкая горстка.

Плесень вообще-то любит влажность. Но именно влажность, а не воду. Кроме того, они так испоганили все соединениями ртути, что вода стала ядовитой, так что террариум долго пришлось еще и промывать.

Но Астрид снова смилостивилась. Она решила не добивать выживших и позволила им существовать. Воду полностью спускать не стала, террариум превратился в лягушатник. Она снова подкормила астридианцев дрожжами и даровала им чайный гриб.

— Он тут сдохнет, — прокомментировала мама.

— Может, не сдохнет, — упрямо сказала Астрид.

Она решила больше не баловать астридианцев. Никаких им больше крошек, колбасы и даже невкусного желтка. Только то, что надо вырастить и добыть самостоятельно.

К тому же началась весна, так что Астрид подпустила в террариум немного микроскопической живности. Совсем малюсеньких жучков-паучков-червячков… и тлю в горшке с поздникой.

Да, обязательно тлю. Пусть разводят гигантских коров и спасаются от гигантских хищников. Пусть выживают в суровой природе.

Пусть становятся настоящими мужиками.

— Сальванские кущи закончились, — сказала она, кидая в люк новых личинок. — Теперь выживайте сами.

Глава 17

В саду пели птицы и пахло пробудившимися от сна деревьями. С кухни доносился аромат зеленого борща и жареной картошки. Сегодня день Ледяного Тигра, и на Парифате отмечают праздник Калидис. Все чествуют приход теплого времени и окончание холодного, а на стол подают исключительно горячие блюда. Есть холодное в Калидис запретно.

Конечно, севигистов в этой семье не водилось. В Мистерии они вообще редки. Однако традиции здесь соблюдают те же самые, да еще и с апломбом, с выкрутасами. Енот подчеркнуто испек сегодня хлеб не только утром, но и в обед — чтобы он каждый раз был горячим, только что из печи.

Но Лахджа пока не спешила к столу. Она медитировала на террасе. Сидела в позе лотоса, баюкая живот и считая дни до родов.

Все сдавил, паскудник… или паскудница. Какой-то крупный ребенок. Если б Лахджа была смертной, у нее бы начались проблемы.

Ну ничего, пусть высасывает из мамы все соки… пока может. К счастью, волосы и зубы у нее от этого не полезут.

Астрид так сильно не вырастала… правда, у нее были хвост и крылья…

— Мам-мам, смотри, я лечу!.. — пролетела мимо дочь.

— Ой, молодец, — лениво похвалила Лахджа. — Красотка.

Развивается. Уже не перепархивает, а именно летит. Не слишком хорошо пока, но уж лучше какого-нибудь фазана или павлина.

— Смотри, Совнар, Астрид летает, — сказала демоница.

— Вижу, — сухо ответил сидящий рядом рыжий кот. — А знаешь, где еще лучше летается, дитя мое? В Паргороне.

— Совнар, не отпущу я ее одну жить в Паргорон, — сказала Лахджа. — Даже к тебе.

— Пусть живет тут, — сказал Совнар. — Но чему она тут научится? Фокусам смертных? Ты знаешь, что Джулдабедан о ней намедни спрашивал? Как растет, мол, не хочет ли в Школу Молодых поступить.

— Он туда берет с двадцати лет. И фархерримов не принимает.

— Начал принимать.

— Серьезно?!

— Сам в шоке. Гипотетически пока, конечно. Все равно пока нет ни желающих, ни подходящих по возрасту.

Лахджа задумчиво кивнула. Ну да, смертнорожденные-то вряд ли сильно перевоспитаются. Хитрый старый дед…

Совнар умывался лапкой. Совсем как настоящий кот. Лахджу это немного раздражало — ведь если посмотреть истинным зрением и проникнуть сквозь эту личину… сидит тут скрюченный рогатый карлик и слюни развозит по телу.

— Совнар, ну хорош, — сказал Майно, выходя на крыльцо. — Ты вообще помнишь, что ты не кот?

Он уже спокойно относился к тому, что к жене иногда заходит знакомый бушук. Благо Совнар не палился, ауру скрывал, к соседям носа не совал и ничем не вредил. Просто, кажется, считал Лахджу все еще своим клиентом и периодически навещал.

Особенно он зачастил в последнее время, каждый раз осведомляясь, скоро ли пополнение в семье, да не надо ли чего.

— Через несколько дней, наверное, — пожала плечами Лахджа. — И… возможно, пригодится повитуха. Паргоронская.

— Есть у меня одна на примете, — кивнул Совнар. — А в остальном как у вас дела? Астрид, дитя мое, как у тебя дела?

Астрид неуклюже приземлилась, едва не вспахав носом землю, но тут же вскочила и утерлась. С приземлениями у нее пока была беда.

— Мне поклоняются, между прочим, — сказала она, чтобы сгладить позор. — Я богиня.

— Что?.. — не понял Совнар.

— Астрид!.. — шипнула Лахджа.

Но Совнар уже почуял… что-то. Он поводил усами и сказал:

— А я вот давно что-то у вас чувствую. Думал — ай, молодец, Лахджа, наконец-то за ум взялась.

— Это не то, что ты думаешь… забудь.

Лахдже почему-то стало страшно за кастрюльный народец.

Но Совнар не собирался просто взять и забыть. Он настоял на том, чтобы ему все рассказали. Быстро стало понятно, что если отказаться, он вынюхает все сам. Так что ему показали террариум, в котором за минувшую луну снова расплодились астридианцы.

Пока их было далеко не так много, как в допотопные времена, но они уже справились с последствиями катастрофы и вновь начали развиваться. Только теперь иначе. Они стали более живучими, более энергичными, более самостоятельными. Астрид их практически не подкармливала. Лишь редко-редко кидала какое-нибудь угощение, если они ее чем-то радовали. Городов теперь было много, но маленьких.

И в каждом высились храмы в ее честь.

— О Древнейший… — пробормотал Совнар, ненадолго вернувшись в истинный облик и поглядев сквозь монокль. — Да тут условок… сто… это твоя копилочка, детонька? Какая ты молодец! Такая маленькая, а уже такая предприимчивая! Даже здесь, в мире смертных, сумела создать актив! Такая изобретательность. Надо племяннику показать.