Девиантная принцесса (ЛП) - Лоррейн Трейси - Страница 6

Моя грудь вздымается, когда я смотрю на него, отчаянно нуждаясь в ответах, в дополнительной информации, но отказываясь на самом деле просить его о чем-либо.

— Она в реанимации, — говорит он, вероятно, чувствуя, что мне нужно больше. — Поначалу это было не просто, но нам удалось доставить ее туда как раз вовремя.

— Она провела пару часов в операционной, чтобы ее заштопали и наполнили кровью. Выздоровление не наступит в одночасье, но они думают, что с ней все будет в порядке.

Я падаю на край кровати, тревожно переплетая пальцы.

— Она хотела умереть, — шепчу я.

— Эм, я не—

— Она хотела умереть, потому что ты запер ее в камере в подвале. О чем ты думал, Тео?

— Ты должна знать, — говорит он, становясь передо мной, его глаза умоляют меня поверить ему, — что я не имею к этому никакого отношения. Я понятия не имел, кто она такая, что она вообще существовала, пока она не появилась у папы.

Он опускается на корточки и смотрит мне в глаза. Его руки двигаются, им не терпится дотянуться до меня, но, к счастью, он сдерживается.

— Почему?

— Она работала на него.

— Господи.

— Она торговала для него. В Ловелле.

— Черт. Черт, — выплевываю я, поднимаясь на ноги. — Неужели она ни хрена не понимала, насколько это опасно? — Спрашиваю я, в основном для себя.

— Никто не заставлял ее, Эм.

— Но Волки заправляют дерьмом в поместье. Если бы они знали, если бы они поймали ее… — Его глаза встречаются с моими, и я немедленно останавливаюсь. — Они это сделали, не так ли?

— Я не знаю. Честно говоря, я не знаю подробностей ни о чем из этого.

— И все же ты согласился жениться на мне? Отвали. Ты знаешь все. Я знаю, что ты это делаешь.

— Я этого не делаю, — возражает он, — и я не соглашался на это. На все это. Мой отец продал меня так же, как твой дедушка продал тебя.

— Я тебе не верю.

Грустный смех срывается с его губ. — Я не виню тебя.

Он сокращает расстояние между нами, и у меня перехватывает дыхание, когда жар от его тела проникает в мое.

— Эм, — вздыхает он, поднимая костяшки пальцев и проводя ими по моей щеке.

Мой мозг кричит мне ударить его, причинить ему боль, заставить его сделать огромный шаг назад, но мое тело, мое измученное, слабое тело прижимается к его теплу.

— Я знаю, ты не веришь ни единому слову, которое слетает с моих губ прямо сейчас, но для протокола, я никогда не хотел причинить тебе боль.

— Пффф. — Я не могу удержаться, чтобы не закатить на него глаза. — И все же, это все, что ты сделал.

Его глаза темнеют, и ухмылка подергивается в уголке его губ.

— Все, что я сделал? — Спрашивает он, его голос звучит тише, чем всего несколько секунд назад.

— Тео, — рычу я, отказываясь признавать, что его глубокий голос делает с моими внутренностями. — Это нельзя исправить несколькими оргазмами и грязным сексом.

— Я знаю, — мягко говорит он, обхватывая рукой мою шею сбоку и проводя большим пальцем по моей челюсти. — Хотя, может быть, так будет легче принять это.

Втягивая нижнюю губу в рот, я делаю вид, что обдумываю его предложение. Его глаза блестят от возбуждения, и он подходит немного ближе, пока мои прикрытые полотенцем груди не касаются его груди.

— Но я не трахаюсь с лжецами. Убирайся нахуй из моего пространства.

Моя рука поднимается, готовая дать ему пощечину, но прямо перед тем, как я чувствую этот восхитительный укол боли, его пальцы обхватывают мое запястье.

— Я на шаг впереди тебя, Мегера.

— Хорошо, тогда ты знаешь, что я собираюсь делать дальше.

На этот раз его высокомерие берет верх, и он совершенно не замечает, как я поднимаю колено, пока оно не сталкивается с его яйцами.

Клянусь, следующие несколько секунд происходят как в замедленной съемке, просто чтобы я могла насладиться каждым прекрасным моментом этого.

Его глаза расширяются, а подбородок опускается, прежде чем все его тело сгибается, когда он берет свое барахло и падает на колени передо мной.

— Ты, блядь…

Слегка наклоняясь, я провожу костяшками пальцев по его щеке, имитируя его движение всего несколько минут назад.

— Возможно, ты захочешь проверить свой план действий, Чирилло, потому что что-то подсказывает мне, что ты этого не предвидел. А теперь, — говорю я, поворачиваясь к нему спиной и роняя полотенце, — если ты не собираешься позволить мне уйти, сделай одолжение и убирайся нахуй из моей комнаты.

Я возвращаюсь в ванную и натягиваю его одежду, которую сбросила перед тем, как принять душ, обратно.

— Я хочу увидеть свою маму, — кричу я через все еще открытую дверь, — и даже не думай, блядь, о том, чтобы держать меня подальше от нее.

Он сердито смотрит на меня, когда я возвращаюсь в спальню и плюхаюсь на кровать.

— Я поговорю с больницей и отвезу тебя, как только она сможет принимать посетителей.

— Я ценю это, — говорю я, не отрывая глаз от потолка. — И я хочу свои вещи, если ты собираешься настаивать на том, чтобы запереть меня здесь на обозримое будущее. С таким же успехом я могла бы сделать кое-какую домашнюю работу и воспользоваться своим пленением.

Его пристальный взгляд заставляет мою кожу покалывать от осознания, но я отказываюсь смотреть на него. Что-то подсказывает мне, что уязвимое выражение, промелькнувшее в его чертах ранее, может вернуться, и я не хочу этого видеть. Я не хочу даже на секунду думать, что ему может быть больно, потому что не может быть, чтобы то, через что он сейчас проходит, было так же плохо, как то, что есть у меня.

— Я заберу твои вещи из твоего дома. Какие-нибудь предпочтения? — спрашивает он, как только подходит к двери.

Я перечисляю список, большая часть которого, я уверена, очевидна, например, нижнее белье и косметика. У меня возникает искушение добавить пару дерьмовых вещей, которые заставят его искать, но что-то подсказывает мне, что ему придется хорошенько порыться, пока он там, независимо от того, ищет он что-то или нет.

В ту секунду, когда он закрывает за собой дверь, клянусь, я дышу впервые с тех пор, как застала его стоящим здесь.

Закрыв глаза, я вспоминаю все, что он мне сказал.

Дедушка был тем, кто это сделал.

Но почему? Что он выиграет, передав меня Чирилло?

И, возможно, что более важно, какого хрена мама продавала им наркотики в поместье, которое контролируется в основном Волками? У нее было гребаное желание умереть?

Я думаю, единственный небольшой позитив во всем этом заключается в том, что у меня будет шанс спросить ее. Я просто должна молиться, чтобы она прошла через это нормально.

ГЛАВА 4

ТЕО

Найдя ключ от дома Эмми в ее сумочке, я запер квартиру и направился к выходу.

Меньше всего мне хотелось ехать через весь город. Все, о чем я мог думать, когда мои пальцы сжимали руль по дороге сюда, это забраться к ней в кровать, обнять ее и заснуть.

Но у нас больше не такая жизнь.

Это все моя вина. Я более чем осведомлен об этом факте, но это не значит, что я не хочу, чтобы она могла забыть обо всем хотя бы на пару часов и позволить мне обнять ее еще раз.

К счастью, в доме ее отца нет сигнализации или чего-либо, мешающего моей безопасности, поэтому, вставив ключ в замок, я вхожу прямо внутрь.

Это первый раз, когда я по-настоящему побывала внутри. Я только лишь заходил в ее спальню раньше, и это было не совсем по приглашению.

Я не тороплюсь проверять каждую комнату. Я изучаю фотографии, которые украшают каминную полку и стеллажи. Я открываю ящики и быстро просматриваю их. Я понятия не имею, что я ожидаю найти. Не похоже, что у Доусона будут веские доказательства того, с чем его дочь могла или не могла быть связана, но, тем не менее, я смотрю.

Только когда я добираюсь до ее спальни, я действительно начинаю обращать внимание.

Я не оставляю ни дюйма этой комнаты нетронутой. Часть меня хочет что-то найти. Пачка денег, заначка с косяком или что похуже. Что-нибудь, что угодно, что заставит ее выглядеть виноватой и даст мне повод наказать ее, выбросить ее из моей системы, потому что прямо сейчас все, что я хочу сделать, это утешить ее. И хотя моя интуиция говорит мне, что она этого заслуживает, мой мозг склоняется в сторону осторожности.