Бьерн. Том 4 (СИ) - "Василий" - Страница 39

Два быстрых шага, и я положил руку на плечо одному из бойцов, вытягивая энергию. Гвардеец скрипнул зубами, привычно давя ярость, но, по мере снижения запаса скверны, расслабился и прикрыл глаза.

Оглядев остальных и встряхнув ладонью, сбрасывая фантомные ощущения прошедшей силы, приказал:

— Следующий!

Им стал Аяз, набравший за то время, что мы не виделись, массу и, заодно, скверну в лучших традициях моего состояния до того, как я получил разрыв сердца. Но, в отличие от меня, у них таких сильных повреждений тела не было.

Гвардия стоит мне много сил, так что их регулярно осматривает маг-целитель, корректируя тренировочные программы. Впрочем, всё изменится, стоит только несколько раз побывать в серьёзном бою.

Силы вытянул из парней немало, хотя для меня, к удивлению, это оказалось не так страшно, я всего несколько раз сливал резерв в Лес. А для довольных гвардейцев, по этому случаю решивших устроить перерыв в тренировках, и вовсе праздник. Когда постоянно вынужден работать за гранью своих сил, чтобы не сойти с ума — каждый день отдыха бесценен.

— Как пошло с драконами, учитель? — неуверенно спросил бывший благородный, смотря, как расходятся его бойцы, обсуждая планы на несколько свободных дней.

— Хорошо. Были сложности, но мы справились. А что тут?

— Вы и так знаете, — натянуто улыбнулся он.

— Не всё можно понять через скверну, — пожал плечами я.

— Но многое, — передёрнул плечами он и с недоверием протянул: — Мы видели бой. Вы убили бога войны…

— Это что-то меняет? — равнодушно поднял бровь.

Аяз возмущённо вскинулся:

— Конечно!

— И что же?

Он поджал губы, пытаясь сформулировать свои мысли, но, в итоге, просто махнул рукой, воскликнув:

— Вы сильнейший!

— Может быть. А возможно, однажды выползет кто-то ещё. Да и чем дальше, тем меньше личная сила будет значить против пушек и пулемётов.

— Вам виднее, учитель.

Он поклонился и направился за своими бойцами. И с каждым метром, что он удалялся от меня, его шаги становились легче, а плечи расправлялись, будто сбросив груз. Людям с открытым источником сложно находиться со мной рядом, как и заражённым скверной.

Подобные моменты были и раньше, а после моей работы со средоточием и битвы с богом всё стало ещё хуже — некомфортно и тяжело даже драконам. Надеюсь, дети не слишком сильно испугаются.

Вздохнув, поднялся и вернулся в машину, скомандовав ехать домой, с интересом смотря за окно автомобиля.

Вокруг стен Бродно раскинулся новый город. Строились дома, тянулись дороги к цехам и жилым районам, а сквозь ров и частично разобранные стены с насыпью возвышались мосты в старый город.

В новую столицу ехали со всех островов, и, конечно, она не могла вместить всех желающих в старых границах. Я принимал участие в обсуждении обустройства нового города, отстаивая сразу относительно правильную квартальную застройку и необходимую ширину улиц. Очень не хочется, чтобы потом город пришлось сносить, чтобы появилась возможность его перестройки.

Хлопнув дверцей, вышел из машины, подхватывая мешок с вещами и тесаком, смотря на резиденцию перед собой. Вероятно, нам, всё же, придётся построить что-то отдельное. Или так и остаться в формате совмещения рабочего места и жилого?

Вздохнув, выкинул посторонние мысли из головы и твёрдым шагом прошёл внутрь дома, закинув по пути мешок в свой кабинет. Распахнул двери в приёмную Элеоноры и не обращая внимания на её секретаря, остановился возле кабинета. И, вдохнув, как перед прыжком, потянул створку, заходя внутрь.

Её кабинет больше, чем мой. Во многом, это связано с детскими кроватками и большим пушистым ковром перед камином, на котором сейчас играли мелкие. Сама же принцесса что-то увлечённо писала на листе перед собой, вскинув глаза на открывшуюся дверь.

— Вернулся!

Ручка была отброшена в сторону и, спустя миг, Элеонора крепко прижалась мне к груди.

— Я же обещал, — прошептал, обнимая её.

— Ты не говорил, что собираешься драться с богом войны! — оторвавшись от меня, вскинула она вверх укоряющий взгляд.

— Как будто знал!

Брюнетка недоверчиво прищурилась, а следом демонстративно принюхалась. Сжала губы и, отступив от меня, уверенно произнесла:

— Фиона добилась своего! А точнее, моего!

Я отвёл глаза в сторону, не зная, что сказать.

— Где она?

— Вот только не надо устраивать сцен ревности Фионе, — поморщился. — Выскажи лучше всё мне.

— Ты совсем дурак, муж мой? Как будто я не видела, как ты на неё смотришь. Это было неизбежно!

— Что?!

— Я знала, что так будет с того момента, как ты притащил её сюда! — высокомерно фыркнула Элеонора — Так всё же, где она?

— Ты так уверена в своей правоте? — закусил удила уже я, хотя и стараясь не повышать голос при детях.

— Да ты пропах ею весь! Будешь говорить, что между вами ничего не было? Не поверю!

— Хм-м…

Я задумчиво потёр подбородок и, глянув на детей, негромко спросил:

— А если и было? Ты думаешь, это что-то меняет между нами?

Из неё как будто выпустили воздух. Сгорбившись, тихо проговорила:

— Не знаю. Ты странный и слишком легко получил всё, на что другие кладут всю свою жизнь. Не ценишь достигнутое, не нужна тебе ни корона, ни деньги, ни власть. Завтра можешь исчезнуть и заняться чем-то более интересным.

Вот значит как… Я ожидал ревности, злости. Скандала. Но, оказывается, принцесса боится совсем другого.

Шагнув ближе, обнял понурую императрицу, устало выдохнув:

— Куда я денусь, Эля? Тут мои дети и люди, за которых взял ответственность.

Она слабо обняла меня в ответ, тихо прошептав:

— Ты её любишь, Бьёрн. Намного сильнее, чем меня.

Я открыл рот, собираясь спорить, объяснять, что она не права, что женился не ради какого-то там титула, который несёт больше проблем, чем пользы. Хотя, есть где-то в душе неприятный червячок недосказанности. Она ведь права. Элеонора хорошая девушка, умная, красивая, смелая. Но Фиона…

Да блин, всё тоже самое, но круче! Не говоря о том, что она знает, кто я, откуда. С ней очень интересно и можно свободно разговаривать. Но Эля — мать моих детей, символ встающего на ноги государства. Тут не стоит вопрос выбора в принципе. И даже если смотреть чисто шкурными интересами, может богиня магии и нужна, чтобы продлить жизнь, но Элеонора дала то, что останется после меня. Детей и страну. Несопоставимо с одной жизнью.

— Но знаешь, плевать! Всё равно не отдам тебя ей, чего бы мне оно не стоило! Я не справлюсь одна!

Её ладошки, до этого расслабленно лежащие у меня на спине, сжали куртку, а сама девушка подняла на меня глаза, полные злых слёз.

— Тебе и не придётся справляться, знаешь же, — тяжело вздохнул. Ох уж эти женские скачки настроения…

— Так где она? Мы должны решить, что делать дальше!

— Меня спрашивать никто не намерен?

Она фыркнула, отмахнувшись от моего вопроса:

— Как будто ты скажешь что-то полезное. Займись детьми, пока они тебя не забыли!

Смерив взглядом крошек, побросавших игрушки и сгрудившихся на дальнем краю ковра, со страхом смотря на меня, я сдался.

— На взлётном поле.

Она победно вскинула голову, отстранилась и, подхватив плащ с вешалки, на пороге приёмной произнесла:

— Зайди к сестре, у неё для тебя есть новости!

Хлопнула дверь, оставляя меня наедине с детьми. Тяжело выдохнув, скинул куртку, сапоги и сел на ковёр, сдвигая к себе кубики и начиная строить башню. Крохи заинтересованно смотрели за моими действиями, а я, наконец, облегчённо улыбнулся.

— Ну что, не забыли своего отца, мелкие?

Первым оттаял Натан, протянув руку к кубикам. Затем за ним потянулась и Фрида, не желая отставать от брата. А через полчаса возни я, всё же, дождался неуверенного «папа». На душе потеплело, и я постарался выкинуть из головы все проблемы.

Только когда укладывал детей спать, вспомнил, что Элеонора говорила что-то о сестре. Найти её проблем не составило, стоило лишь задать пару вопросов охране. Пришлось проехаться за город, но, в итоге, замер перед несколькими недавно построенными зданиями.