Розмари (СИ) - Драч Маша - Страница 24

Резко захотелось покурить, но у меня не было ни сигарет, ни возможности их где-нибудь раздобыть. Может, это и к лучшему? Надо же хоть когда-то избавиться от этой дурацкой привычки. Чтобы отогнать от себя навязчивое чувство вдохнуть порцию отравляющего никотина, я решила спуститься на кухню и что-нибудь съесть.

Только я ступила на лестницу как ощутила чье-то присутствие. Это был Лерой, вне всякого сомнения. На цыпочках я всё же спустилась в гостиную и увидела его. Он лежал на диване и кажется, спал. Это было так странно видеть Дьявола спящим. И почему это он не в своей комнате? У дивана стояли тяжелые ботинки, а в соседнем кресле лежали тонкая кожаная куртка и перчатки.

Сейчас Грейсон казался мне как никогда прежде уязвимым. Его широкая грудь мерно вздымалась и опускалась. Неяркое пламя от камина, ложилось мягким, оранжевым светом на лицо хозяина этого дома. Лерой, как и раньше, был красивым. Но эта красота никак не могла скрыть уродство его темной души. Я готова была вынести любые трудности рядом с этим человеком, была готова любить его вопреки всему, что, собственно, я и делала. Но если бы он только не был так жесток ко мне, если бы позволил войти в его сердце. А так… Смерть нашего ребенка в корне изменила мое отношение к этому человеку. Пожалуй, теперь я понимаю Еву и понимаю то, почему она после своей трагедии больше не смогла находиться рядом с Грейсоном.

Я подошла ближе к нему и встала напротив. Сейчас ничто мне не мешало взять из кухни нож и прирезать человека, который нес с собой исключительно боль. Но эта мимолетная мысль лишь скользнула у меня в голове и тут же рассеялась. Я не та, кто вправе решать, кому жить, а кому умереть. Просто непонятно, почему всё сложилось именно так. Почему он? Почему я?

Неожиданно Лерой проснулся и глянул на меня своим еще немного затуманенным сонной поволокой взглядом. Я хотела отойти назад, но Грейсон крепко схватил меня за руку и притянул к себе.

Еще чуть-чуть и я бы точно упала на него сверху, но мне всё же удалось устоять на ногах. Лерой резко сел и сжал своим ногами мои бедра, теперь мне казалось, что я попала в ловушку. Но вот почему-то никакой угрозы не ощущала, что само по себе выглядело странно.

Грейсон окинул мою фигуру изучающим взглядом, словно давая какую-то мысленную оценку ей. Его рука по-прежнему крепко сжимала мою руку. И всё же у него с братом это дело семейное, запечатленное где-то в недрах ДНК. Я ничего не говорила и даже не двигалась, позволяя себе лишь беззвучно дышать. Мое тело остро реагировало на прикосновения этого человека, но разумом я старалась игнорировать зов плоти.

Как-то на одном из сеансов доктор Соммер мне говорил о том, почему я так зациклена на Лерое и почему «настроена» именно на его эмоции. Всё оказалось до нелепости просто. Грейсон — мой первый мужчина во многих отношениях этого слова. Никого другого в плане сексуальной связи я не знала ни раньше, ни позже. Из этого и вытекали все последствия. Я элементарно не знала аналога нормальных здоровых отношений, до конца не понимала, как правильно должны быть распределены роли между мужчиной и женщиной. И реакция моего тела, моих чувств были тому ярким подтверждением.

Лерой описал своим большим пальцем круг на моем запястье, затем переместил руку к моему бедру. Я абсолютно ничего не понимала, такое поведение не было похоже на привычные повадки Дьявола. Если он хотел взять меня, то делал это без лишних прелюдий, а если не хотел, то вообще не подходил ко мне.

Огладив мое бедро своей большой рукой с мелкими затверделыми мозолями на внутренней стороне ладони, что немного царапали обнаженную кожу, Грейсон заглянул мне в глаза. Его вид был сосредоточенным, и казалось, что через тактильные ощущения он изучал меня, мое тело. Внутри всё дрожало и разрывалось от захлестнувшего чувства, что напоминало трепет крыльев бабочки — такое неустойчивое и завораживающее.

Энергетика Лероя сгущалась вокруг нас, но она не была заряжена привычным и таким уже близким негативом. Между нами происходило что-то другое, что-то такое, чего прежде никогда не было.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Огладив мое второе бедро, едва прикрытое тканью футболки, Грейсон коснулся моих коленей, затем внутренней их части. Ноги неожиданно задрожали, этот человек так же безошибочно знал мои слабые места, как я его эмоции. Затем уже двумя руками Лерой коснулся моей футболки, я начала опасаться, что он ее порвет, также как и прошлую, но нет. Дьявол приподнял край импровизированной пижамы, оголив мой живот.

Я поджала пальцы на ногах, мне вдруг почему-то стало дико холодно, хотя всё внутри горело огнем. Грейсон склонил голову набок и положил одну ладонь на мой плоский живот. Это обычное прикосновение не несущее под собой никакой угрозы или интима отдалось во мне некой яркой вспышкой, заряженной электрическими потоками. Я внимательно смотрела на Лероя и заметила, что его взгляд стал каким-то тяжелым и мрачным. На языке вдруг возник вкус горечи от тех эмоций, что плескались на дне темных глаз.

Грейсон огладил мой живот с неожиданной осторожностью. Это было противоестественно для существа, которое убивало и отнимало чужие жизни. Там, где сейчас покоилась рука Лероя, могла быть жизнь, наша жизнь, но мы оба безбожно ее уничтожили. Для меня это было слишком больно. Я готова была сдержать в себе всё и даже не проронить ни слезинки, но это… Это было моей ахиллесовой пятой и, кажется, Дьявол прекрасно знал об ее существовании.

— Почему ты так поступил с нами? — тихо спросила я, имея в виду под «нами» себя и ребенка.

Грейсон осторожно отпустил край футболки и убрал свои руки. Молчание сейчас казалось по-особенному тяжелым и жестоким. Я так хотела узнать эту чертову правду, хотя о некоторых причинах уже и сама начала догадываться.

— Вас там не должны были тронуть, — таким же тихим тоном ответил Лерой.

Его ответ удивил меня в той же степени, как и сам факт внезапной отзывчивости Грейсона. Несколько долгих мгновений я прокручивала у себя в голове одну услышанную фразу, словно силясь вникнуть в ее глубинный смысл. Но постепенно я начала осознавать, что должна ухватиться за призрачную ниточку и хоть раз в жизни вывести Дьявола на откровения.

— Это ведь чертов бордель! — с неожиданным возмущением проговорила я, сжав руки в кулаки от внутреннего напряжения. — Думаю, ты прекрасно знаешь, какие там условия.

Лерой поднялся с дивана и подошел к окну, спрятав ладони в карманах своих джинсовых штанов. Я же наоборот — села и впилась в мощную фигуру Грейсона сосредоточенным взглядом. Тишина между нами неприятно звенела, и это заставляло непроизвольно ёрзать на месте.

— Знаю, — отозвался бесстрастным тоном Лерой. — А также я знаю, что ваш бордель — единственное заведение в городе, которое неподконтрольно ни местное власти, ни местной мафии.

Об этом я и сама знала, но никогда не придавала особого значения. Сейчас же этот статус в моих глазах обрел совершенно иной смысл, словно на меня снизошло озарение. Никто из врагов Грейсона не мог меня там достать, к нам ведь даже полиция боялась сунуться.

— Но это тебя никак не оправдывает! — выпалила я, вспоминая тот день, когда меня увезли из борделя, когда я истекала кровью, когда потеряла ребенка.

— Я и не собирался этого делать, — Лерой повернулся ко мне и привалился поясницей к подоконнику. — Блэйку было поручено, не трогать тебя, он своего слова не сдержал, желая получить быструю и легкую наживу, поэтому, — Грейсон как-то странно, несколько кровожадно улыбнулся. От этой улыбки у меня холодок по коже прошелся. Сейчас передо мной действительно стоял Дьявол, но никак не человек.

— Что? Что ты сделал с ним? — запинаясь, спросила я.

— Убил, — легко ответил Лерой. — Выпотрошил как свинью. Перехватил по пути в ресторан. Он действительно визжал как свинья, — рассказывая это, Грейсон продолжал улыбаться. — Теперь в вашем борделе произойдёт небольшая рокировка.

Я не могла поверить собственным ушам. Конечно, временами я и сама хотела убить Блэйка. Он часто был жесток со мной и со многими другими девочками, но появись у меня возможность избавиться от него, я бы не смогла. Для такого поступка я слишком малодушная. Что теперь будет с Амис? Тео? Да и вообще всеми теми людьми, с которыми я еще совсем недавно делила крышу над головой?